Лев Суханов - Как Ельцин стал президентом. Записки первого помощника

Я уже говорил, что Ельцин любит иногда побрав про в ать. А для настоящего мужчины это всегда связано с определенным риском. Вообще, слово «бравировать», скорее всего, не объясняет многие его поступки. Да, в нем живет сильная жажда самореализации, отсюда, наверное, и его не всегда (на первый взгляд) адекватные поступки. Это свойственно натурам незаурядным, что часто путают с сумасбродством, шалостью.

В мае 1991 года мы ездили с ним в Новокузнецк, как раз после первого подписания Заявле-ния-91 в Ново-Огареве. Однако шахтеры не приняли альянса Ельцина с Горбачевым, и кое-что из заявления требовало, по их мнению, особого разъяснения. В этом документе был такой пункт, в котором говорилось, что вводится особое положение на предприятиях, относящихся к оборонному комплексу, и на тех предприятиях, от которых, в свою очередь, зависит нормальная работа первых.

Шахтеры этот пункт не поняли и прислали Ельцину телеграмму с требованием приехать в Новокузнецк и объясниться. Вот мы с Борисом Николаевичем и летали по области, были на многочисленных встречах, ездили по шахтерским поселкам — словом, вплотную знакомились с жизнью шахтеров. Ельцин, несмотря на свои «габариты», спускался в шахтерских клетках на полтора километра под землю и там ходил по каменным «норам», в которых работали забойщики.

В итоге он подготовил свое распоряжение, смысл которого сводился к следующему: шахты Кузбасса переходят под юрисдикцию России. В документе также говорилось о создании льготных условий для производства работ и жизнеобеспечения Кемеровской области.

Когда деловая часть поездки закончилась, Борис Николаевич выступил на первомайском митинге и был неплохо встречен шахтерами. После окончания импровизированных торжеств нас повезли на природу, на берег реки Томь. Однако место выбрали не самое лучшее — мало деревьев, берег обезображен бетоном. Река очень бурная и температура воды в ней не превышала пяти градусов. Я уже знал привычку Ельцина купаться в любом водоеме, невзирая на температуру, поэтому было предложение увезти его куда-нибудь в другое место, но — не получилось. Одно дело, после русской бани несколько минут поплавать в холодной водичке или поваляться в снежке. А тут ни бани, ни тихой заводи — семь ветров и взбесившаяся вода. Его все отговаривали лезть в нее, но он был непреклонен: «Что, испугались?»

Среди свиты находился председатель Кемеровского облсовета Тулеев и предложение Б.Н. Ельцина встретил угрюмым молчанием. Как бы между прочим, Борис Николаевич разделся и, долго не примериваясь, нырнул в ржавого цвета Томь. Кто-то из окружения пошутил: «Интересно, а нырнул бы сейчас Михаил Сергеевич?»

Но шутки шутками, я смотрю, Ельцин уже плывет на середину реки, борясь с течением. Никто не знает, чем все это кончится. Начинает быстро раздеваться его телохранитель Юрий Иванович Одинец и, тоже не раздумывая, прыгает в воду. Догнал Ельцина и поплыл рядом с ним. Проплыв метров 100 и не без помощи Юрия Ивановича, Ельцин взобрался на довольно крутой берег. Выражение лиц у всех было растерянное. И особенно траурная мина — у Тулеева. Этот степенный человек, видимо, в душе осуждал поступок Бориса Николаевича.

Уговаривать в такие моменты Ельцина бесполезно… Но с другой стороны, то, что он тогда «вытворил», делают тысячи мужчин в России. Подумаешь, искупался в холодной реке… Любовь к риску — его доминирующая черта. Разве не рискованно было «идти» по первому национально-территориальному избирательному округу? Разве не рисковал он, бросая вызов Политбюро? Разве не рискованно было во время путча брать на себя всю полноту власти? Рискованно и еще как. Да и потом он рисковал еще много раз: и когда создавался СНГ, и когда просил у парламента полномочий возглавить экономические реформы. А это намного опаснее любой быстрины…

Когда-то Борис Николаевич перенес тяжелое воспаление легких. Но он много играл в волейбол и теннис, закалялся и вроде бы немного себя застраховал от рецидивов этого заболевани-я. Но зимой 1991 года у него вдруг поднялась температура. Услугами спецполиклиники он уже не пользовался, а с лечащим врачом из районной поликлиники еще не познакомился. И практически оказался без надлежащего медицинского обслуживания.

Температуру он переносит тяжело, а лекарств в то время в Москве уже не было, даже аспирин стал дефицитом. Его близкие принялись обзванивать своих знакомых, хотя и без особого результата: лекарственные запасы у всех кончились. И поскольку состояние Бориса Николаевича начало резко ухудшаться, позвонили в «Склифосовского» и вызвали «неотложку». Приехала реанимационная машина, всех во дворе переполошила, поскольку жильцы подумали, что у Ельцина случился инфаркт… Сделали укол, дали таблеток и оставили номер телефона, по которому в случае ухудшения можно позвонить.

И вот, когда температура еще держалась высокая, мы решили его немного развлечь. С ТВ нам прислали видеокассету, на которой были запечатлены выборы Председателя Верховного Совета России. Первый день выборов — в зале жуткое напряжение, камера крупным планом показывает лица участников парламентского спектакля. И видно, как на лице самого Бориса Николаевича, сменяя друг друга, появляются самые противоречивые выражения. На электронном табло появляются результаты голосования — не прошел ни один из кандидатов. Ельцин хмур, словно выпил стакан полыни, а рядом группа свердловчан, только что подошедших к нему, чтобы ободрить.

Выступают демократы, партократы, «нейтралы»… Потом ведущего съезд Василия Ивановича Казакова едва не скидывают со сцены, где расположился президиум. Гнев депутатов обрушился на него за то, что он под давлением коммунистов заикнулся о том, что, дескать, нельзя более трех раз выдвигать одних и тех же кандидатов на пост Председателя ВС. Если бы это предложение было принято, то весь политический ход России стал бы просто непредсказуем..

Телекамера «схватила» Б.Н. Ельцина, решительно идущего к трибуне. Зал на мгновение замер, затем стали раздаваться остерегающие выкрики: «Борис Николаевич, не снимайте свою кандидатуру!», «Не снимайте!», «Не делайте этого, Борис Николаевич!» А он и не думал этого делать, он что-то сказал о регламенте работы. Это была очень напряженная минута — а вдруг он все же даст самоотвод…

И третий день. Лица, лица, жесты, голоса, гамма чувств на лицах «тех» и «других». И когда на табло появились победные итоги голосования, половина зала поднялась с места и разразилась аплодисментами. Надо было видеть лица демократов! Украинский поэт, депутат СССР, как ребенок, прыгал и плясал от радости, и на фоне его экзальтации телекамера демонстрирует лица коммунистов, офицеров, сторонников «Союза» — хмурые, глядят исподлобья. Контраст резкий, красноречивый… Борис Николаевич, несмотря на высокую температуру, от души веселился и удивлялся — как это операторам удалось все так тонко и точно подметить?