Эксперт Эксперт - Эксперт № 22 (2014)

В результате власти так и не смогли справиться с проблемой бедности (по некоторым данным, до трети беднейших жителей планеты живет в Индии), а темпы роста ВВП к концу правления Манмохана Сингха упали в полтора раза, до 5% в год, что по индийским меркам считается плохим показателем (по расчетам The Financial Times, рост ВВП на 1% добавляет стране 1,5 млн рабочих мест, а ежегодно рынок рабочей силы в стране пополняется на 9 млн человек).

По слухам, неэффективность работы Манмохана Сингха объяснялась его несамостоятельностью — серым кардиналом страны была вдова Раджива Ганди(сына Индиры Ганди и внука Джавахарлала Неру) Соня, которая сама не смогла стать премьер-министром страны потому, что по национальности она итальянка, а по вероисповеданию — христианка. Доминирование клана Неру—Ганди не давало партии возможности обновляться и выдвигать из своих рядов новых лидеров. «Фактически “Конгресс” превратился в партию геронтократии — в руководстве сидят очень пожилые люди, которые, даже имея способности, не могут реагировать на происходящие в стране события. Поэтому они всегда шли на два шага позади. Партия даже не могла выдвинуть ни одного яркого лидера, и ее на выборы вел плейбой Рахул Ганди(сын Сони Ганди. — “Эксперт”), который получил элитарное образование и, в общем-то, не знает страну, в которой живет. Они не поняли, что времена, когда люди голосовали за человека только потому, что в нем течет кровь Джавахарлала Неру, давно прошли», — говорит Евгения Ванина. Не сумев привлечь голоса избирателей на нескольких выборах в масштабе отдельных штатов (где Рахул агитировал за своих кандидатов), 43-летний правнук Джавахарлала Неру с треском проиграл всеобщие выборы. Формально династия может заменить дискредитировавшего себя Рахула — у Сони Ганди есть еще дочь Приянка. Однако некоторые аналитики считают, что династии Неру—Ганди вообще лучше отойти от управления «Индийским национальным конгрессом», а самой партии необходимо провести полный ребрендинг.

Туалеты, а не храмы

На фоне педантичных, полных клише выступлений Рахула Ганди и технического премьер-министра Манмохана Сингха выгодно выделялся лидер BJP Нарендра Моди. «Моди — яркий, темпераментный оратор. Он заводит публику и говорит о том, что хотят услышать люди. Моди противопоставлял себя элите “Конгресса”, он человек, сделавший себя сам, прошедший путь от сына мелкого торговца чаем до главного министра штата, — рассказывает Евгения Ванина. — У Моди противоречивая репутация, но все перевесил тот факт, что в Гуджарате он себя показал весьма эффективным менеджером».

За время 12-летнего правления Нарендры Моди доход на душу населения в Гуджарате вырос в четыре раза. «Моди вкладывал деньги в развитие предприятий, обновление и даже строительство новых городов, создание рабочих мест. В плане социального развития — показатели продолжительности жизни, младенческой смертности, здоровья населения, грамотности — Гуджарат не был среди лучших в стране, однако занимал достаточно высокие места. И люди поверили в возможность экономического чуда в масштабах всей Индии», — говорит Евгения Ванина.

Секрет успеха Моди был достаточно прост: вопреки индийским традициям главный министр (по-нашему — губернатор) Гуджарата снимал все бюрократические препоны и создавал максимально благоприятные условия для развития бизнеса (за что Моди уже окрестили индийским аналогом Маргарет Тэтчер). Так, когда в Западной Бенгалии в 2008 году местные власти из-за протестов фермеров отказались от строительства завода по производству машин Tata Group, Моди лично уговорил компанию перенести проект в свой штат. Земля им была выделена в рекордный срок, и тогдашний глава совета директоров компании Ратан Татастал активным сторонником губернатора. Другие бизнесмены тоже были довольны минимизацией всех бюрократических процедур в штате. Когда канадская Bombardier выиграла конкурс на постройку вагонов метро для индийской подземки, она разместила свой завод в Гуджарате. И официальные лица компании признавали, что скорость постройки индийского завода была одной из самых высоких за всю историю компании. Интересно, что при всем этом Нарендра Моди — опять же вопреки индийской традиции — смог избежать коррупционных скандалов: за всю предвыборную кампанию никто так и не сумел ничего на него раскопать.

Противники нового премьер-министра, утверждающие, что Индию при Моди не ждет ничего хорошего, вспоминают иные эпизоды из его гуджаратского правления. В 2002 году при попустительстве (а некоторые говорят, что и при покровительстве) Нарендры Моди в штате произошли масштабные столкновения между индусами и мусульманами, в ходе которых было убито более тысячи человек, причем три четверти из них — мусульмане. Они напоминают, что BJP сама является «шафрановой» (то есть сторонницей индийского национализма) и имеет к тому же тесные связи с ультранационалистами, которые активно вложились в кампанию Моди. После победы руководство партии провело закрытую встречу с ультранационалистами, о которой предпочитает не распространяться.

Однако ряд политологов считает, что опасения относительно влияния личных воззрений нового премьера на стабильность в стране преувеличены. «Шлейф погромов 2002 года не помешал значительной части мусульман голосовать за Моди, — поясняет Евгения Ванина. — Во время кампании он ездил по Индии и рассказывал, как сильно любит мусульман. Не то чтобы они ему поверили — мусульмане считают, что теперь, когда Моди занял пост премьер-министра, он им ничего не сделает, поскольку ему нужны будут мусульманские голоса (ислам исповедует около 15% индийцев. — “Эксперт”). Мусульмане помнят, что, когда BJP приходила к власти в конце 1990-х годов, она обещала вернуть все индусские храмы, когда-то переделанные в мечети, к их историческому состоянию и предназначению. Однако не сделала этого ни с одним объектом». Вот и сейчас Моди уже обещает населению строить «туалеты, а не храмы» (в половине домов страны нет канализации).

Рахул Ганди не сумел вдохновить избирателей

Фото: ИТАР-ТАСС

Дипломатия без идеологии

Вероятнее всего, личные идеологические пристрастия Моди не окажут особого влияния и на внешнеполитическую линию нового правительства. Если не произойдет ничего неожиданного, то особых обострений в отношениях с ключевыми для Индии странами — Пакистаном, Китаем и США — ожидать не стоит.

Аналитики не исключают, что, несмотря на приход националиста Моди, отношения между Дели и Исламабадом могут даже улучшиться. Премьер-министру на каждом углу припоминают гуджаратские погромы, ему нужно доказывать, что он не ксенофоб. И лучший способ сделать это — протянуть руку Пакистану. К тому же в Индии видят, что происходит с северо-восточным соседом. Пакистан продолжает погружаться в пучину кризиса, аналитики говорят о возможном коллапсе. Если реализуется самый пессимистичный сценарий, то Дели нужно иметь как минимум рабочие отношения с пакистанскими властями, для того чтобы способствовать стабилизации ситуации на территории Пакистана, а также решать вопрос с пакистанской ядерной программой.