Владимир Бояринцев - Война против разума

В начале ХХ века стоимость научных исследований круто пошла вверх. Если ранее для открытия фундаментальных законов достаточно было падающего на землю яблока, нескольких пробирок, то сегодня ради небольшого продвижения в научном познании приходится строить приборы фантастической стоимости в миллионы долларов – электронные микроскопы, телескопы, ускорители элементарных частиц и т.д. Обладание такими приборами позволяет получать эффектные результаты, обеспечивает научный авторитет, быстрый карьерный рост. Это привело к «гонке вооружений» в науке, к тому, что главным действующим лицом стал научный менеджер, умеющий добывать деньги на оборудование, возведённый в ранг научного сотрудника.

Число полученных фактов стоит нынче неизмеримо выше, чем их осмысление. На первый план вышли собиратели фактов и мелких деталей, лишённые способности видеть связь вещей. Чрезвычайная, искусственная специализация науки стала отторгать учёных-мыслителей, систематизаторов, строителей целостных теорий. Убогое мелкотемье стало ликом сегодняшней науки. Удел современного учёного – изучать строение левой задней ножки блохи, не пытаясь воспарить разумом до таких высот, как осмысление строения всей блохи целиком.

Вульгарно-утилитарный подход, расчленяющий проблему на мелкие детали и не рассматривающий систему как целое проник и в науки о человеке, в частности, в медицину, изуродовав эту науку. Так возникла армия врачей - «специалистов», которые лечат искусственным вмешательством в организм посредством химических веществ или ножа хирурга, забывая, что человек есть целостная система, управляемая духовным началом, что народная медицина веками обращалась именно к активизации естественных природных защитных сил человека. «…Официальная медицина разделила человека на части и продолжает делить на всё более и более мелкие составляющие», - отмечает активный проводник народной медицины, автор трилогии «Есть в жизни счастье?» С.Пиунова, отмечая, что такой подход насаждается сознательно фармацевтическими компаниями, поскольку «оборот лекарственного бизнеса сравним с наркобизнесом и торговлей оружием».

Искусственный подход к решению проблем породил уродливые оценки научного труда. Лояльность стала цениться выше творческого потенциала, количество трудов – выше их качества. Критерии научного труда претерпели резкую деформацию, став формальными. В период реформ уже и в русскую науку внедряются оценки труда учёного, давно распространённые на Западе: банальный подсчёт числа опубликованных статей. В Советском Союзе этот критерий хотя и учитывался, но не был столь абсолютным, для открытия нового направления в науке достаточно было иметь отзывы специалистов. Тем более что очень многие высококвалифицированные учёные работали на оборону страны и не имели возможности публиковать свои труды в открытой печати.

Сегодня великого Д.И.Менделеева обвинили бы в том, что он лишь систематизирует чужие данные, не получая оригинальных. Сегодня его наверняка снова не выбрали бы в Академию, и даже, пожалуй, выгнали бы из академического института - уж очень мало писал он статей, потратив слишком много времени на свой «Периодический Закон».

Число публикаций, не учитывающее их качества, не характеризует учёного, этот метод породил в науке Запада множество негативных явлений. Погоня за числом статей приводит к таким диким явлениям, как повторение уже опубликованного с небольшими вариациями, разделение цельной работы на куски и т.п. В результате наука стала заниматься массовым производством «информационного шума», что неизбежно привело во всём мире к снижению спроса на научные книги и журналы, к уменьшению их тиражей, потере авторитета науки.

Венцом формального подхода к оценке труда учёного стало введение в России ПРНД (Показателя Результативности Научной Деятельности). По мнению доктора технических наук Л.Малиновского: «Эта придуманная чиновниками система оценки абсурдна и унизительна для учёных, однако, именно она определяет их судьбу. Чиновники от науки не могут предусмотреть и запланировать прорывные фундаментальные направления, но препятствовать им могут вполне» (газета «Советская Россия» № 167, 2007г.). Система подразумевает подсчёт баллов, которые даются за статьи, доклады на конференциях, патенты и т.д. Такой метод оценки труда учёного столь же абсурден, как если бы для оценки танца балерины мы стали подсчитывать число её шагов по сцене, скорость вращения и т.п. Однако метод распространяется в научных учреждениях повсеместно. Зачем? Да затем, чтобы выхолостить содержание науки, оставив только понятную чиновнику форму, что приведёт к уничтожению науки как таковой. Похоже, что именно это и является целью нынешних хозяев страны.

Искажение критериев труда засорило науку множеством людей, стремящихся паразитировать, используя достаточно комфортные условия труда и жизни учёных (вялый ритм работы, отсутствие ответственности за результаты, свободное расписание, научный туризм – командировки, в том числе зарубежные и т.д.).

Научное сообщество сегодня переполнено бесполезными людьми, которые просто паразитируют на отсутствии жёстких критериев труда, что превратило науку в удобное лежбище для псевдоучёных, создало широкое поле для злоупотреблений. Одна из форм злоупотреблений – широко распространившаяся в науке подмена научных школ кланами, делящими сотрудников по мафиозному принципу «свой – чужой». Произошёл захват науки в высшей степени приспособленными к «кланированию» этническими группами. В советской науке руководство многих институтов АН СССР оказалось в руках еврейского этнического клана.

В 70-х годах прошлого века это привело к разгрому отечественной математической школы. Академик Л.С.Понтрягин объяснял это событие так: в Советском Союзе математическое образование было поставлено лучше, чем в США, а этого американцы не могли допустить. Он отмечал при этом роль академика А.Н.Колмогорова в процессе разгрома математического образования в СССР и связывал это явление с получением Колмогоровым Государственной премии Израиля.

Влияние еврейского этнического клана отчётливо прослеживается и в работе комитета по Нобелевским премиям. Вот данные о национальном составе лауреатов, взятые из статьи Л.Радзиховского «Шведская Симхас Тора» (газета «Еврейское слово» № 41 (214), 2004 г). Из всех живущих ныне 220 лауреатов: 82 еврея, 62 – англо-американцев, 15 немцев, 11 англичан, 6 китайцев. Число русских в статье не приводится. На основании этой статистики автор делает вывод: «Евреи ... идеально приспособлены к научной деятельности, потому среди них процент учёных (в том числе и Нобелевских лауреатов) куда выше, чем среди большинства европейских наций». Этот откровенно расистский выпад – типичный образчик нацизма, господствующего ныне в мировой и российской науке.