Федор Раззаков - Любимые женщины Леонида Гайдая

Аида Ведищева родилась в 1941 году. Петь начала еще в детстве и с отличием окончила сначала музыкальную школу, затем училище. В 20-летнем возрасте попала на профессиональную эстраду. Однако всесоюзную популярность приобрела благодаря кино, а именно – «Кавказской пленнице».

Еще до начала съемок композитор и режиссер договорились, что в фильме будет звучать не только музыка, но и песни (их будет две). Если с первой песней все было ясно (ее должен был петь Юрий Никулин), то вот с песней Нины не очень – исполнительницу на нее найти никак не могли. Тогда к делу подключили многие организации, включая и Всесоюзное радио. В частности, популярная передача «Доброе утро» обзвонила нескольких известных певиц и предложила им принять участие в этом конкурсе. Среди приглашенных оказалась и Аида Ведищева. Исполнив одну незамысловатую песенку – запись сделали буквально за полчаса, – она уехала домой, даже не надеясь на успех. Однако прошла неделя, и однажды вечером в квартире у певицы раздался телефонный звонок. Звонили с радио: «Аида Семеновна, поздравляем вас, ваш голос прошел на голос главной героини «Кавказской пленницы». Поэтому, когда в конце июля певицу вызвали на «Мосфильм», чтобы записать «Песенку о медведях», она уже была готова к такому повороту событий. Правда, она не могла себе представить, что именно эта песня сделает ее настоящей звездой. В 1967 году фирма «Мелодия» выпустила 7 миллионов миньонов с песнями и музыкой из «Кавказской пленницы», которые разлетелись по всей стране. А сам фильм стал фаворитом проката-67, собрав 76,54 млн зрителей (1-е место). Рекорд посещаемости!

В 1968 году Гайдай приступил к работе над своей очередной комедией, которой предстоит стать не менее эпохальной, чем две предыдущие. Речь идет о «Бриллиантовой руке». Ее сюжет снова нес в себе криминальные мотивы: речь там шла о контрабанде. Актерский состав опять был в основном мужской: 29 актеров (включая и двух детей-мальчиков) против восьми актрис (включая несовершеннолетнюю девочку). Поскольку книга у нас посвящена актрисам, о них и поговорим.

Как и положено, все актрисы были выбраны Гайдаем после кинопроб. Особенно интенсивными были пробы на роли трех главных героинь: жены Горбункова Нади, управдомши Варвары Сергеевны Плющ и черноморской путаны Анны Сергеевны.

На роль Нади была утверждена Нина Гребешкова(это станет для нее третьей ролью в картинах собственного мужа). Можно предположить, что эти пробы для нее были чисто условными. Во-первых, она была супругой Гайдая, во-вторых – неплохой актрисой, поэтому роль Нади была отдана ей, видимо, практически сразу. Хотя пробы проходили и другие актрисы: например, Ия Савина.

Вспоминает Нина Гребешкова: «Когда я прочитала сценарий, я была разочарована. Леня дал мне роль жены Горбункова. А она мне совсем не понравилась… Другие женские роли были интереснее. Пусть на Анну Сергеевну я не очень подходила, но управдомшу Плющ, как мне казалось, вполне могла бы сыграть. Я даже сказала Лене:

– Что же тут играть? Жена Горбункова – бело-розовый зефир… Какая-то она никакая…

На что он ответил:

– А жена и должна быть такой…»

На роль управдомши пробовались Нонна Мордюкова, Клара Лучко, Татьяна Гаврилова и ряд других актрис. В итоге спор выиграла Мордюкова, которая до этого ни разу не снималась у Гайдая.

Мордюкова родилась на Кубани – в станице Отрадная Донецкой области 27 ноября 1925 года. Мечта стать актрисой поселилась в ней еще в детстве, когда в 12-летнем возрасте после просмотра фильма «Богдан Хмельницкий» (1941), в котором главную роль играл знаменитый актер Николай Мордвинов, отважилась написать ему в Москву письмо. Как это ни удивительно, но послание дошло до адресата и даже более того – Мордвинов прислал своей 12-летней «родственнице» ответ. В нем он советовал девочке окончить 10 классов и попробовать поступить во ВГИК.

Однако потом грянула война, и мечту о кинематографе пришлось на время отложить. Семья Мордюковых попала в оккупацию. По словам Мордюковой: «Вспоминаю, как немцы входили к нам. Шли они днем по шоссе, двигались к перевалу Северного Кавказа. Улицы пустынны, все наблюдали за ними из щелей домов… Мы были уверены, что они пройдут через нашу станицу – и все, больше не будет их. Кто-то что-то должен же сделать, чтобы прогнать немцев…

Как село солнце, немцы сразу по хатам и сараям стали на ночь селиться. «Млеко! Млеко, меди!» – слышались их приказы. Деловое устройство каждой персоны проявлялось четко. Звякали крышки от кастрюль и чугунков, немцы раздевались, поливали друг друга с головы до ног. Жарко. Расселись за столы. Доставали что-то из рюкзаков, а что с печки брали. Усталые. С местным населением не общаются, как будто это мухи, летающие в жару…

К нам никого не подселили – хата мала, а детей куча…»

Десятый класс Мордюкова окончила в Ейске в 1945 году и сразу после этого решила выполнить напутствие Н. Мордвинова – отправилась в Москву «поступать на артистку».

«Подгадала момент, когда мама в Старощербиновку уехала на рабочем поезде. Братья и сестры с охотой приняли мою игру в сборы и проводы, – вспоминала Мордюкова. – На «горище» (чердаке) брат нашел самодельный деревянный чемодан с переводными картинками на крышке, завернули на дорогу кукурузных лепешек. В старом чайнике в беспорядке хранились деньги, весь семейный капитал. Взяла шестнадцать рублей, подкрасила немного губы типографской краской (мать одной девочки работала в газете «Ейская правда» и на газетном клочке приносила красную и черную краску себе и подругам, а мы ее потом разводили постным маслом)…

Ехала до столицы долго – четыре дня… Боже, как трудно было мне найти этот ВГИК! Помню, на трамвае № 39 дозвякали, дальше немного пешочком. А вот и они, эти столбы с арками и колосками. Правильно: слева ВДНХ, справа ВГИК…»

Мордюкова пришла на экзамены совершенно неподготовленная. Кроме этого, она и выглядела соответственно своему происхождению: на ней было старое ситцевое платье и галоши. Предварительно ничего не учила: ни стихотворение, ни басню, ни прозу. Когда же дошла очередь до нее, она просто взяла и стала рассказывать экзаменаторам истории, которые сама сочинила еще дома. По ее словам: «Я кинулась рассказывать, что было и чего не было, в такой раж вошла, что аж «тырса полетела». Они уже все покотом покатились, платочками слезы вытирают от смеха, а я наяриваю еще больше: чувствую, на золотую жилу напала».

Судя по всему, абитуриентка рассказывала свои истории так талантливо, что высокая комиссия не устояла – девушку зачислили на первый курс (мастерская Б. Бибикова и О. Пыжовой). Первый семестр был испытательный, после него многих студентов должны были отчислить. Однако Мордюкова во ВГИКе училась на «отлично», поэтому ни о каком ее отчислении речи никогда не шло. Жили студенты-лимитчики в загородном общежитии на станции Лосиноостровская. Жили, как и все тогда, не сладко.