Сергей Филатов - Рим рукоплещет!

Это указание моего тренера я запомнил на всю жизнь. Часто мы беседовали с Николаем Сова.

Он любил повторять: "Ездить на лошади может научиться каждый человек, если он не трус, но стать настоящим спортсменом - конником сможет только тот, у кого сильная воля, страстная любовь к лошади и необыкновенное стремление к победе".

Наконец я приступил к отработке серпантина на рыси. Это движение лошади в два следа в одну сторону с одновременным переходом к движению в два следа в другую сторону - и так несколько раз подряд.

Я вел Тевтона сокращенной рысью от короткой стенки манежа, переменил направление по центральной линии через манеж. Прошел несколько метров прямо и сделал постановление Тевтону налево, а правым шенкелем заставил лошадь двинуться с приниманием влево. Так, с приниманием, прошел несколько метров, а затем один-два темпа прошел прямо. После этого сделал постановление налево, а правым шенкелем заставил Тевтона принимать влево.

- Браво! - похвалил нас Николай. - Тевтон-умница. Затылка не сваливает, плеча и бока не выставляет, сохраняет темп движения и двигается параллельно стенке манежа. И смотри, как он плавно переходит с одной стороны принимания к другой…

Штемпель во время принимания частил, а от действий шенкелей убегал в сторону.

- Сергей! - окликнул меня Лобачев. - Чаще выдерживай его, меньше принимай в стороны, а больше продвигайся вперед на повод.

Я немедленно последовал указанию своего тренера, и, когда Штемпель, пройдя несколько метров, стал на хороший темп рыси, я возобновил упражнение. Так я повторял несколько раз, пока Штемпель не отучился от привычки торопиться.

- Хорошо они тебе подчиняются, Сергей! - сказал Василий Алексеевич. - У вас хороший контакт, а это играет громадную роль. Посмотри на этого всадника. - И он показал мне на одного офицера, который тоже отрабатывал серпантин. - Лошадь не уступает шенкелям, не принимает в сторону, а валится на шенкель. Он, бедный, измучился, а что сделать, не знает. Ну-ка, Сергей, помоги ему.

Я предложил товарищу помочь. Он тут же спешился и охотно принял мое предложение.

Я дал лошади отдохнуть, поласкал ее, а затем начал упражнение. Лошадь снова стала валиться на мой шенкель, которым я заставлял ее откинуть зад. Я наказал ее ударом шпоры в бок. Заставил двинуться в сторону, после чего поласкал и упражнение повторил, а затем передал лошадь владельцу.

На манежной езде правильная стойка лошади, а также осаживание имеют большое значение. И за стойку и за осаживание выставляется точно такая же оценка, как и за шаг, за рысь и за все остальные упражнения. На стойке лошадь должна стоять спокойно, ровно на всех четырех ногах. Если лошадь какую-нибудь из ног отставит в сторону, то это уже считается ошибкой - и оценка снижается.

Отрабатывал я стойку при переходе с любого аллюра: с галопа, с рыси, с шага. Ехал на сокращенном галопе, выдерживал поводьями, чтобы лошадь перешла на шаг и остановилась, но одновременно шенкелями немного посылал ее вперед, чтобы она подвела задние ноги под корпус и сделала правильную стойку. Если бы я останавливал лошадь только одними поводьями, без участия шенкелей, то стойка у нее получалась бы неправильная. Как правило, лошадь остановится и немного растянется, то есть задние ноги отставит назад или же, в лучшем случае, одну из задних ног отставит назад или в сторону.

На стойке голова лошади должна быть вертикальна и шея немного округлена…

Когда мои лошади начали спокойно останавливаться и принимать стойку, я стал приучать их к осаживанию назад.

Упражнение это для лошади не трудное, но отрабатывать я его стал уже тогда, когда и Тевтон и Штемпель хорошо усвоили и средства управления, и вполне освоились с железом у них во рту, и хорошо реагировали на посыл шенкелей.

Все же я начал приучать их к осаживанию в руках. Встал лицом к лошади, в левую руку взял трензельные поводья, правой рукой приложил хлыст к боку лошади и левой рукой заставил ее сделать осаживание назад. Осаживание начал у барьера, чтобы не дать лошади отбросить в сторону зад. Тевтон как-то сразу понял и осадил на несколько шагов назад. Когда он осадил на пять-шесть шагов, я послал его, приложив к боку хлыст, вперед на повод.

Он настолько сразу хорошо стал осаживать, что я сел на него и продолжал приучать его к осаживанию под всадником.

Прошел шагом, сделал стойку, зафиксировал ее, расслабил шенкеля, но не убрал их с боков лошади, чтобы она во время осаживания не торопилась и не уходила в стороны. Выдержкой поводьев заставил Тевтона осадить. Когда он осадил на два-три шага, я его приласкал. Но когда он решил самостоятельно, раньше моего требования, осадить, то я его наказал. И в последующем все время держал шенкеля наготове, чтобы помешать его своеволию.

Штемпель заупрямился. Он не уступал при работе в руках, сопротивлялся. Пришлось взять руками за трензельные поводья, правой рукой за левый повод, левой - за правый и одновременно наступить своей ногой на венчик его передней ноги. Штемпель сразу осадил, а я его тут же приласкал. Так проделал несколько раз, и он понял, чего я от него требую. Стал хорошо осаживать, но когда я на него сел, то он опять не мог понять, чего я от него хочу. Пришлось попросить Николая мне помочь. Николай встал перед Штемпелем и наступил ему на венчик, Штемпель сразу осадил. С помощью Николая Штемпель осаживал раз семь, а потом стал осаживать только по моему требованию.

- Понял, в чем дело, - рассмеялся Николай. - А Тевтон все же умнее. - Он не удержался, чтобы не похвалить своего "крестника". - Учти, Сергей, если лошадь при осаживании сопротивляется поводу или резко осаживает, как бы убегает от повода, упражнение считается выполненным неправильно. Она должна мягко уступать действию повода, голову держать вертикально, не вытягивая ее вперед, и не уходить за повод. Ноги переставлять энергично, а не тащить их по земле волоком.

Перед тем как приступить к отработке у моих питомцев полу пируэтов на шагу, я подолгу и очень внимательно смотрел, как исполняют это упражнение Второв и Тихонов. Упражнение очень красивое. И Второв и Тихонов выполняли его с ходу, без остановки лошади. Лошади работали спокойно, не сходя с места, в то же время обеими ногами отбивали такт шага на месте. Мне больше нравилось, как ехал Второв. Он шел на лошади собранным шагом, делая полупируэт направо-правым поводом делал постановление направо, правый шенкель выдерживал около бока лошади. Левым шенкелем заставлял лошадь корпусом пойти направо и ограничивал ее от отбрасывания зада влево, правым поводом заставлял лошадь идти направо, левым удерживал лошадь от резкого поворота и излишнего сгибания вправо, а также предупреждал лошадь от сваливания затылка влево. Все это он проделывал одновременно и в полном взаимодействии.