Газета Завтра Газета - Газета Завтра 509 (34 2003)

Недавно вышедшая книга, сборник материалов "Иоанн Грозный: pro et contra" — подлинное свидетельство духовных процессов, страшных водоворотов духа, напряженного взыскания святости столь характерного для нас, русских. На страницах книги дискутируют известные историки, церковные и общественные деятели. Мы представляем сегодня два взгляда, два ответа на сей животрепещущий вопрос русской жизни.

Pro et contra. Святой Государь или кровавый деспот. По существу, сей выбор чрезвычайно тревожен, ибо в грядущем выбирать уже будем не мы, а Тот, Кто "поставит овцы одесную Себе, а козлища ошую" (Матф. 25; 33).

...А пока Грозный Царь взирает на нас с иконы Грановитой палаты Московского Кремля, как бы взыскуя ответа.

26 августа 2003 0

35(510)

Date: 27-08-2003

Author: Архимандрит МАКАРИЙ (Веретенников)

ГРОЗНЫЙ? ДА! СВЯТОЙ? НЕТ!

Наше время сопоставимо с эпохой святителя Макария, митрополита Московского (+1563), при котором на Соборах 1547 и 1549 годов был прославлен лик русских святых. Однако в наше время канонизация приняла еще более массовый характер, когда в 2000 году, в связи с юбилеем Христианства, было канонизовано более тысячи русских святых, новомучеников и исповедников российских. Это ставит прежде всего проблему усвоения плодов их канонизации: необходимо составить им службы, написать их жития, иконы, должна сложиться практика молитвенного обращения к ним.

Однако сегодня много говорится о том, что нужно канонизовать еще тех или иных лиц. При этом иногда приходится слышать предложение о канонизации первого русского Царя Иоанна Грозного, венчанного на царство Митрополитом Макарием. Поскольку по роду моих занятий я хорошо знаком с той эпохой, хочу высказаться по этому поводу. Отмечу, что о личности первого русского царя я уже писал в своей публикации "Митрополит Макарий и Московские государи (история взаимоотношений)" в сборнике "Макарьевские чтения". В ней говорится и о Василии III, но преимущественно об Иоанне IV.

Недавно я познакомился с книгой В. Г. Манягина "Апология Грозного Царя. Критический обзор литературы о Царе Иоанне Васильевиче Грозном и Царе Борисе Годуновом". На обложке первого издания книги было помещено изображение Иоанна Грозного, находящееся в северо-восточном углу Грановитой палаты Московского Кремля. Во втором издании этой книги на обложке помещена современная икона царя, а на обороте — молитва ему. Кроме того, из текста второго издания исключена последняя глава — о Борисе Годунове. Очень знаменательно начало книги: "Вся человеческая история состоит из мифов, легенд и сказок". Последний абзац первой главы начинается так: "Но если очистить царствование Грозного от клеветы и домыслов, то эпоха Иоанна IV предстанет в своем истинном свете: как время создания могучей Великорусской православной империи и той национальной идеи, которая на протяжении четырехсот лет объединяла и вдохновляла русский народ".

Важным вопросом исторического развития Руси-России является симфония государственной и церковной власти. Не случайно И. К. Смолич предлагал за основу периодизации русской церковной истории взять принцип взаимоотношения государственной и церковной властей.

Постепенно государство расширяло свои прерогативы и сферы своего влияния. Вспомним, что уже Иоанн III хотел свести с престола митрополита Геронтия, но не решился этого сделать. При его сыне, Василии III, был сведен с престола митрополит Варлаам (1511-1522; +1533). Но разительные перемены наблюдаются при Иоанне Грозном. Можно говорить, что все митрополиты времени Иоанна Грозного, за исключением святителя Макария, скончались и были погребены не в Успенском соборе, традиционном месте упокоения Московских Первосвятителей. В малолетство Грозного из-за боярских нестроений были сведены с престола митрополиты Даниил (1522-1539; +1547) и Иоасаф (1539-1542; +1555). На эпоху святителя Макария (1542-1563) приходится период незрелого возраста первого русского царя и начала его самодержавного правления.

Митрополит Макарий скончался в преклонном возрасте после тяжелой болезни. "И государь, слышав отшествие к Богу отца своего Макария, Митрополита всеа Русии, и воздохнув из глубины сердца своего глагола: "Благодарю Господа Бога и Пречистую Богородицу и великих Чюдотворцов, яко благоволи мне Бог таковаго Святителя погребсти в свое царство". Совершенно противоположна судьба и погребение последующих митрополитов. Митрополит Афанасий (1564-1566) сам оставил престол, скончался и был погребен в Чудовом монастыре. Митрополит Кирилл (1568-1572) был погребен в Новинском монастыре, митрополит Антоний (1572-1581) — в Новоспасском. Эту череду продолжил последний Всероссийский митрополит — Дионисий (1581-1586), сосланный царем Борисом Годуновым в Спасо-Хутынский монастырь. Более всех из Предстоятелей Русской Церкви времени Иоанна Грозного пострадал святитель Филипп (1566-1568; +1569), который был причтен к лику святых. Конечно, за судьбу митрополитов Даниила и Иоасафа в силу своего малолетства Иоанн Грозный отвечать не может, однако судьба митрополитов после святителя Макария полностью на его совести. Кроме того, маргинальность погребений митрополитов Афанасия, Кирилла и Антония привела к утрате первосвятительских могил и забвению их памяти. А в целом их судьба достаточно убедительно характеризует личность первого русского царя.

Используемая В. Г. Манягиным источниковедческая база весьма слаба. Например, он называет выпущенную в 1982 году издательством "Наука" в научно-популярной серии "Из истории нашей Родины" книгу А. А. Зимина и А. Л. Хорошкевич "Россия времени Ивана Грозного" — монографией.

Приведем несколько цитат из рассматриваемой нами книги: Н. Карамзин сочинил "вместо Истории России очередной сентиментальный роман"; Н. Карамзин "повторяет измышления Курбского"; "Здесь снова не обошлось без мифотворчества. Карамзин в свойственной ему сентиментальной манере пишет...". Для того, чтобы очернить автора знаменитого "Домостроя", который так поносила либеральная печать XIX века и терпеть не могли советские историки, В. Г. Манягин приводит следующую цитату польского историка К. Валишевского о православном священнике: "ловкий Автор вполне разобрался с браками царя. Их было всего четыре, причем "третья супруга царя, Марфа Собакина, тяжело заболела еще невестой и умерла через неделю после венца, так и не став царской женой. Для установления этого факта была созвана специальная комиссия, и на основании ее выводов царь получил впоследствии разрешение на четвертый брак". В Соборном приговоре говорится: "...и толико быша за ним царица Марфа две недели и преставися". При вступлении царя в брак в четвертый раз Собор Русской Церкви назначил ему епитимию. О царевиче Димитрии В. Г. Манягин просто не упоминает.