Роман Тименчик - Что вдруг

По крайней мере, Ю.Г. Оксман, сообщая в 1964 г. о том, что начал писать воспоминания о Тынянове, фиксировал: «Вдруг стали всплывать <���…> «Привал комедиантов»)» ( Козинцев Г . Собр. соч. в 5 тт. Т. 5. Л., 1986. С. 482).

Бутковская А. «Бродячая собака» // Возрождение. 1962. № 130. С. 26. Анна Ильинична Бутковская (1885-?) – пианистка и танцовщица, сестра Н.И. Бутковской, в эмиграции – владелица салона дамской одежды, автор книги о Г.И. Гурджиеве ( Butkovsky-Hewitt, Anna . With Gurdjieff in St. Petersburg and Paris. With the assistance of Mary Cosh and Alicia Street. N.Y., 1978).

Скетч намечался к «наполеоновскому вечеру» по случаю столетия Отечественной войны и уцелел в бумагах Н.В. Петрова (РГАЛИ. Ф. 2358. Оп. 1. Ед. хр. 184). Увы, далеко не весь стиховой театр «Собаки» сохранился. Так, в блокноте Ахматовой набросаны по памяти фрагменты из какой-то «собачьей пьесы:

При чем-то были колики с шикарной рифмой католики» ( Ахматова А . Записные книжки. С. 557).

Лазаревский Б.А . Дневник 1916–1917 (ОР ИРЛИ. Ф. 145. № 11. Л. 67). Борис Александрович Лазаревский (1871–1936) – беллетрист; на 18 ноября 1916 г. в «Привале» анонсировался вечер докладов группы «Сборники по теории поэтического языка»: Л.П. Якубинского, Е.Д. Поливанова, В.Б. Шкловского.

Тиняков А . Треугольник. Вторая книга стихов. 1912–1921 гг. П., 1922. С. 6–9.

Звериные симпатии автора сближали его с В. Нарбутом, автором стихотворения о волке, и делали его близким всей мифологии подвала с ее тотемом, «родичем волка», как назвал его Хлебников в поэме «Жуть лесная». Здесь не место писать о многосоставности символа «собаки» в текстах, порожденных этим подвалом. Напомним только о памятной «собачникам» надписи «Cave canem» в «Сатириконе» при описании дома Тримальхиона: «…недалеко от каморки привратника, был нарисован на стене огромный цепной пес, а над ним большими прямоугольными буквами было написано: берегись собаки» (перевод Б.И. Ярхо, в кн.: Татий. Лонг. Петроний. Апулей . М., 1969. С. 249).

Здесь, может быть, отсылка к стихотворению Михаила Зенкевича в сборнике «Дикая порфира»:

Б.Садовской, заведовавший литературным отделом журнала «Современник» в марте 1912 г., вероятно, стоял за отклонением восторженного, надо полагать, отзыва на «Дикую порфиру» для этого журнала, написанного В. Нарбутом, и сам написал весьма скептическую рецензию.

БС . С. 207. О стихотворении Ахматовой «Да, я любила их, те сборища ночные…», навеянном памятью о «Собаке» и написанном александрийским стихом, см.: Тименчик Р . Автометаописание у Ахматовой // Russian Literature. 1975. № 10–11. C. 213–226.

Выдержки из «Изгнания из рая» по памяти привел Георгий Иванов, назвав авторами Н. Гумилева и П. Потемкина. Финал, видимо, он запомнил так, как это выглядело в спектакле:

(Сатирикон (Париж). 1931. № 12. С. 8).

Финал всю жизнь помнила наизусть и Ахматова (Записные книжки Анны Ахматовой. С. 557). П.Н. Лукницкий, беседовавший в 1920-х с посетителями «Бродячей собаки», зафиксировал, что в сочинении пьески участвовали еще О.Мандельштам, Вас. Гиппиус. С. Городецкий, М. Зенкевич.

Бахтин В., Лурье А. Писатели Ленинграда: Биобиблиографический справочник. 1934–1981. Л., 1982. С. 251; ср. отзыв Б.М. Эйхенбаума в его дневнике 1946 г. о повести «Русь единая» (о Новгороде и Москве XV в.): «Очень скучная вещь», «…смущает историческая фальшь и упрощение» (Петербургский журнал. 1993. № 1–2. С. 183–184).

Ср. воспоминания Б.Пронина ( БС . С. 243).

Штейнберг А . Друзья моих ранних лет (1911–1928). Париж, 1991. С. 76–77.

Ср. запись Мейерхольда о предполагавшемся у него (и не состоявшемся) собрании 11 декабря 1911 г.: «Ракитин, К.Петер, Чиж [В.А. Подгорный], Пронин» (РГАЛИ. Ф. 998. Оп. 1. Ед. хр. 781. Л. 101 об.).

Ракитин Ю . Письмо в редакцию // Обозрение театров. 1911. 2 ноября. См.: Галанина Ю . Юрий Ракитин в России (1905–1917) // Лица: Биографический альманах. СПб., 2004. [Вып.] 10. С. 92–94.

Автопортрет В.Ф. Крушинского (тушь) сохранился в бумагах В.Э.Мейерхольда (РГАЛИ. Ф. 998. Оп. 1. Ед. хр. 1804). О непостоянном, часто неприязненном отношении Мейерхольда к «Собаке» см.: БС . С. 169–170. Тем не менее он стоял у самых истоков затеи, еще за три года до создания подвала. После ликвидации кабаре «Лукоморье» Мейерхольд писал В.А. Подгорному 12 декабря 1908 г.: «…группа, прежде именовавшаяся «Лукоморье», пришлет в «Слово» письмо в редакцию о том, что продолжать свою деятельность в стенах Театрального клуба она не считает возможным. Группа будет, однако, продолжать свои спектакли в своем собственном помещении, каковое уже найдено. <���…> Группа образует «Общество Интимного театра»» (ГЦТМ им. Бахрушина. Ф. 212. № 141). 21 января 1909 г. В.А. Подгорный сообщал А.П. Зонову: «Пронин затеял «интимный театр». «Общество интимного театра» уже утверждено властями. По идее очень занимательно, но ничего пока не клеится, происходят расколы. Не успел приехать в Москву, как получил от Пронина приглашение «быть директором интимного театра», чтобы «поднять дух и водворить порядок». Я согласился быть директором в течение 3-х первых недель поста. Мечтали о тебе как о режиссере. Ты бы написал Пронину: он вышлет тебе Устав» (РНБ. Ф. 371. № 122).

Ср.: «Кто знает, может быть и Сара Бернар, если была бы жива, заглянула бы сюда, без гроба или с гробом, с которым разъезжала на гастроли – ходил такой слух, – и соблазнилась бы сама продекламировать отрывок из “Орленка” [Э. Ростана], или, усевшись на диване, прислушалась бы к чтению элегии еще не признанного поэта… или к голосам Андрея Белого, Кузмина, Гумилева, Анны Ахматовой; она бы знала, о чем они говорят, – слава Богу, тайный священный язык между людьми искусства существует» ( Бутковская А . «Бродячая собака» // Возрождение. 1962. № 130. С.27).

Ср.: «Среди посетителей “Бродячей собаки” бывали все светила литературно-артистического мира – Александр Блок, Анна Ахматова, Н. Волохова, Макс Волошин, гр. Зубов – отдавший свой дворец – черного мрамора – под институт Искусства, Федор Сологуб….» (Дейкарханова Т.Н., Н. Евреинов // Новое русское слово (Нью-Йорк). 1953. 18 октября).

Ср.: «Там царили художники Сапунов и Судейкин, поэты – Александр Блок, Гумилев, П.Потемкин и Анна Ахматова. Там был весь цвет молодых музыкантов, писателей, поэтов и актеров, примыкавших к левой школе в искусстве. Там встречались и талантливые петербургские архитекторы, журналисты и адвокаты. <���…> … Нередко Борис Георгиевич <���Романов> приходил к заднему столику, который стоял в тени, за аркой. Там заседала “Собачья аристократия”. Собачьи мудрецы: бывший директор императорских театров кн. С.М.Волконский, историки искусства барон Н.Н. Врангель и граф Вале[нтин] Зубов. К ним подсаживались режиссеры: всегда блестящий Н.Н. Евреинов и острый К.М. Миклашевский. Этот столик привлекал и Собачьих умников – В.Ходасевича, Георгия Иванова и других молодых работников пера. Когда нам удавалось ускользнуть из сферы деятельности Бориса Пронина, который был душой Собаки, энтузиастом и организатором экспромтных выступлений, мы тоже, т. е. Бобиш и я, садились к ним, слушали и учились» ( Мещерский Б.А. Памяти Бориса Георгиевича Романова // Новое русское слово. (Нью-Йорк). 1957. 15 февраля); Борис Алексеевич Мещерский (1889–1957) – художник; ср. о нем в гимне «Бродячей собаки» М.Кузмина – «И художники не зверски пишут стены и камин, / тут и Белкин, и Мещерский, и кубический Кульбин», он упоминается в письме Гумилева к Ахматовой из Парижа 1917 г.: «Здесь сейчас <���…> Мещерский (помнишь, бывал у Судейкиных)» ( Гумилев Н . Сочинения в трех томах. Т. 3. М., 1991. С. 246). См. о нем также воспоминания Людмилы Миклашевской: «К.М. [Миклашевский] разыскал в Париже нескольких своих лицейских товарищей. Один из них, князь Мещерский, иногда заходил к нам в отель. Было в нем нечто плутоватое, он нигде не работал, считал себя художником, так как в прошлом в своем имении много писал маслом, но в Париже он ни разу не выставлялся. Бродил по кафе и кипел ненавистью к Советской России» ( Миклашевская-Айзенгард Л., Катерли Н . Чему свидетели мы были. Женские судьбы. XX век / Вступ. ст. Я. А. Гордина. СПб, 2007. С. 193); мемуаристка неточна: Б.А. Мещерский выставлялся в парижских салонах, а в 1929 г. у него была персональная выставка, и предисловие к его каталогу написал Морис Дени; о хореографе Б.Г.Романове (1891–1957) в «Собаке» см.: БС . С. 183, 200, 202–203, 211. Ср. также: «Крошечная, из теса наскоро сколоченная эстрада твоя посвящена была музам. На ней читали свои еще не напечатанные стихи Блок, Гумилев, Мандельштам. На ней Карсавина танцевала» ( Шайкевич А . Петербургская богема. Из книги «Мост вздохов через Неву» // Орион. Париж. 1947. № 1. С. 136). «Блок приходил в подвал очень редко» ( Шкловский В . Поиски оптимизма. М., 1931. С.81).