Газета Завтра Газета - Газета Завтра 514 (39 2003)

на закланной крови.

И как скорбные списки

непокорных имён,

храмы и обелиски

тем, кто был побеждён.

Лев КОТЮКОВ

4-е ОКТЯБРЯ 1993-ГО ГОДА

"Я не знаю, зачем и кому это нужно?.." А. Вертинский

Все безумнее сны.

Все темнее прозренья.

Остывают с закатом стволы батарей.

И не помнит Земля своего сотворенья,

И не знают погибшие смерти своей.

Но я знаю, зачем и кому это нужно!..

И от знания тайного жутко душе.

Меркнет солнце кровавое в каменных лужах,

И закат на последнем стоит этаже.

И со скоростью потустороннего света

Поглощает Россию последняя тьма.

Меркнет Солнце Земли.

Мне не надо ответа

В этом мире, до срока сошедшем с ума.

И роднятся навек души павших в потемках,

Чтоб с отчизной земною идти до конца.

И безумная женщина ищет с плачем ребенка,

От военного света не пряча лица.

"Я не знаю, зачем..."

Мне не надо ответа

На угрюмых углах

сумасшедшей страны.

И последняя тьма —

мать грядущего Света

Поглощает навек мертвый лик Сатаны.

Наталья ЕГОРОВА

***

Эти люди с глазами крыс,

Если им отдают приказ,

Эти люди с глазами крыс

Безоружных — стреляют нас.

Мы стоим уже много дней.

Защищая честь и закон,

Под сплошной полосой дождей,

Под дубиной твоей, ОМОН.

Много суток — кровавый смрад

На проспектах и в тьме больниц.

И медсестры отводят взгляд

От разрубленных наших лиц.

Но запомнил мой брат в крови:

Пусть и немощна наша плоть —

Много мужества и любви

Нам сегодня дает Господь.

Но запомнил убитый брат.

Как горит над Россией всей

Богородицы дивный Плат

В желтых листьях и тьме дождей.

Генерал-лейтенант Михаил ТИТОВ, защитник Дома Советов

***

Дом Советов почернел от боли,

Он расстрелян танками в упор.

Кантемировцы — предатели России,

Совершили гнусный приговор.

Боевую славу замарали,

Замарали честь своих отцов —

Кучка офицеров-наглецов,

Убивавших женщин и юнцов…

А в Кремле иуды хохотали.

Русской кровью наслаждались псы,

Пиррову победу пировали

Сытые подонки-подлецы!

Надежда БОНДАРЕНКО

МЫ ЗДЕСЬ!

Мы живы,

мы здесь,

мы пока еще здесь...

Мы живы —

и с нами расстрелянный Брест,

И белое пламя,

и траурный дым,

И Красное знамя

под небом седым.

Смотрите,

как низко кружит воронье!..

Кончаются диски —

и время мое...

Но, пот утирая, глотая свинец,

Я верю, я знаю, — еще не конец!

Граненые плечи,

горячая кровь...

Мы живы —

мы вечно рождаемся вновь!

Труба нас разбудит

в решительный час,

И все еще будет,

как было не раз:

Присяга на верность —

немеркнущий свет,

Последняя крепость —

Верховный Совет...

Кончаются диски,

немеет рука...

А счастье так близко,

а жизнь коротка!

В огне и опале,

не сдавшись врагам.

Мы жертвою пали —

завидуйте нам!

Мы живы, мы вечны.

И пламя горит...

Граненые плечи

одеты в гранит.

Но веет над миром

и городом весть:

Мы живы. Мы здесь.

Мы по-прежнему здесь!

Валентин СОРОКИН

КАСКА ОМОНОВЦА

День вешне-родниковый,

Полетно-голубиный,

А он, каскогловый,

Стоял в Москве с дубиной.

Стоял, дурак, махая —

Усердие нахала —

Дубинка неплохая

Толпу перепахала.

И трясся он от смеха

С наивностью глубинной,

Но вдруг ему заехал

Один смельчак дубиной.

Глаза перекосило

И залепились уши,

И вроде воздух, сила

Вся вытекла из туши.

Прилег он на гудроне

Посереди веселья,

Мычит, хрипит и стонет,

Обычное похмелье.

Позорная развязка.

Над ним вспорхнули птицы.

И покатилась каска

По мостовым столицы.

И так легко катилась,

И так хитро звенела,

Россия удивилась,

Европа каменела.

Хозяин же, дурило,

Не пивший и не евший,

Лежал, где уронило,

Тупой, отяжелевший.

Ну, вроде на экране,

Немножечко помпезный,

Лежал, дубинкой ранен,

А совершенно трезвый.

Лишь странный небожитель,

Сорвав с себя повязку,

Бежал, крича:

— Держите

Омоновскую каску!..

Евгений НЕФЁДОВ

ОКТЯБРЬ — 1993

Реформаторы, как по-крупному

Победили врагов реформы вы!

Пол-Москвы завалили трупами,

Пол-Москвы увезли в Лефортово...

А пока всю страну не вывезли —

Вы надсадно все эти годы

В приложения к телевизорам

Реформировали народы...

Реформируете без устали:

Честных — в нищих, ворье — в элиту,

Душу русскую — в антирусскую,

А теперь вот живых — в убитых!

Конституцию сытым скопищем

Изнасиловали — и рады.

Мы пришли к ней на крик о помощи.

Ну так кто ж из нас — демократы?!

Что там прения, что регламенты...

Ваши доводы — сверхречисты:

Бьете танками по парламенту!

Ну так кто же из нас — фашисты?..

С той землей, где взросли Иванами,

Мы родство разорвать — не в силе,

Вы ж всей плотью — за океанами.

Ну так кто же из нас — Россия?

...Она терпит и терпит, смирная.

Но когда-то остудит ваш пыл:

Кто с мечом к нам придет реформировать —

Тот историю позабыл.

Георгий СУДОВЦЕВ

КИТАЙ-ГОРОД

У стены пятнадцатого века,

вросшей в землю сотни лет назад,

снова дети, старики, калеки,

словно бы на паперти стоят.

Им бросают мелочь и бумажки,

но в глаза позору своему

не глядят, спешат скорее дальше,

запрещая сердцу и уму

видеть их картонные скрижали:

"Поля Куликова. 8 лет.

Мама умирла. А папы нет.

С братиком ночуим на вакзале.

Братику Сиреже скоро 6.

Памагите! Очинь хочем есть".

Дети есть хотят.

Расти.

И выжить.

Даже в подземелье. Без надежд.