Дмитрий Губин - Записки брюзги, или Какими мы (не) будем

И вот, пока в квартире шел ремонт, в подъезде появилась стойка для газет, и на нее вначале выкладывали «Цены на стройматериалы», потом стали интерьерные «За город» и «Под ключ», а затем – и вот тут я испытал, как это лучше назвать? ага, катарсис! – запечатанный в глянцевый пакет журнал Robb Report.

Вполне вероятно, вы никогда не слышали об этом издании. Неудивительно: в США Robb Report возник как бюллетень для членов клуба владельцев «Роллс-Ройсов», потом стал главным журналом о роскоши, а недавно начал издаваться в России. Где он не поступает в киоски, а доставляется на рублево-успенские небеса к людям из первой тысячи Forbes особой ангельской почтой – даже когда сам Forbes не знает, что это люди из его тысячи. Не говоря уж про ангелов.

Я систему знаю наверняка, поскольку этот журнал редактирую.

Когда же мое изумление прошло, выяснилось, что в Петербурге Robb Report доставляется не только в виллы Репино и Комарове, но и еще примерно по двадцати «элитным адресам». Квартира для тещи оказалась по одному из них.

Ура, аплодисменты; музыка вышних сфер.

Так я узнал, что дом, построенный компанией БСК сикось и накось (в стене вместо одного слоя кирпича был пенопласт, цементная стяжка на полу треснула, ливневую канализацию пустили по лопнувшей трубе внутри квартиры); дом, квартиры которого были спланированы архитектором Явейном так, что все квартировладельцы их переделывали, – он, оказывается, элитный.

А знаете, почему? Потому что:

1) он в центре;

2) новый;

3) из монолитного железобетона;

4) есть консьержка;

5) а также парковка и подземный гараж (и это, как потом мне объяснили знающие люди, можно смело ставить на первое место).

Я от объяснений завыл: как волк, задрав морду в низкое питерское небо.

«Элитное жилье» – русское словоизобретение. Никакого elite estate (elite immobilier, Elite Liegenschaften) в мире не существует. Жилье в мире бывает просторным, роскошным, бывает дорогим и дико дорогим, оно бывает лофтом на Манхэттене, шале в Альпах, палаццо в Венеции, а в идеальном случае бывает home, sweet home: домом, милым домом. Для обозначения дорогого жилья в англо-саксонском мире используется префикс «prime», но нигде – понимаете? – нигде в определении не встречается классовой сегрегации: мы-де элита, а вы дерьмо.

Мой друг, редактор газеты «Недвижимость и строительство Петербурга» Дима Синочкин вообще полагает, что «элитная недвижимость» – это магическое заклинание, крэкс-пэкс-фэкс, позволяющее втюхивать клиентам жилье на 30 % дороже того, что иначе не втюхать.

Ведь что определяет удовольствие жизни в Петербурге? Возможность гулять по городу пешком, испытывая острейшее наслаждение от нахождения внутри старой гравюры. В рукописном отделе Публичной библиотеки читать переписку Екатерины с Вольтером в подлиннике. А еще шататься по музеям, или, глядя на Петропавловку, подбрасывать полено в горящий камин, или изучать витиеватую историю собственного дома, или плавать на корабликах и заниматься виндсерфом прямо в городе (да-да: на Васильевском острове). А еще кататься на велосипеде меж вилл и дворцов на островах.

И если твой питерский дом способен обеспечить все перечисленное в шаговой, как говорится, доступности – он прекрасен. А все прочее, включая отсутствие гаража и присутствие бомжей – вторично. Вон, в подъезде дома, где когда-то жил драматург Шварц, а ныне живут писатель Гранин и переводчица Беляк (это она блистательно перевела на русский Аготу Кристоф), довольно долго обитал местный бомж. Я его однажды вытурил на улицу – и потом выслушивал от Гранина по полной программе: бомж был чистоплотен, не давал мусорить, его подкармливали, он человек приличный, за что ж вы его?

Однако такова лишь моя точка зрения, и моих друзей, включая редактора Синочкина и переводчицу Беляк, а вы прочтите экспертов по недвижимости в той же «Недвижимости и строительстве»! Вон что заявляет по поводу «элиты» эксперт Real Estate & Development Consulting RDC Александр Захаров, дай бог ему доброго здоровья: «Приобретение недвижимости этого класса основано исключительно на соображениях престижа, на потребности максимально зафиксировать достигнутый уровень материального благосостояния и социальный статус. Квартира должна быть только в доме, доступном не широкому кругу избранных». Нет, определенно: либо эксперт Захаров переутомлен, либо его избранные избирались по принципу уродства. Достаточно заменить «недвижимость этого класса» на «милый, любимый дом» – уродство станет очевидным.

В другом номере «элитку» обсуждает целый ареопаг: застройщик и восемь риелторов, включая ООО «Элитные квартиры». Гендиректор «Элитных квартир» Леонид Рысев расстроен: «Развитию элитного бизнеса в Петербурге мешает отсутствие амбиций у покупателей. Люди, обладающие достаточными средствами, чтобы иметь помощников по хозяйству, личных водителей и пр., живут в скромных квартирах. Хотелось бы поднять уровень амбиций элитного покупателя в Петербурге до московского».

Господи, мой боже, зеленоглазый мой. Пока Земля еще вертится – вразуми этих людей. Особенно с учетом того, что ареопаг в основном талдычил про элитную недвижимость на Крестовском острове. Это был когда-то на карте Питера такой провинциальный, зеленый уголок, с бараками 1930-х, со стадионами 1950-х в виде античного амфитеатра, с проржавевшим колесом обозрения, с гребным каналом. В 2000-х там начали строить двух– и трехэтажные кондоминиумы, и Валентина Матвиенко, став губернатором, поклялась, что выше строить не даст. Сейчас там, кажется, ниже восьми этажей вообще ничего нет, элитными громадами утыкан каждый пустырь, вместо скрипучего колеса визжат американские горки, на мосточке на Большую Землю уже сейчас пробки по часу – а вскоре на месте прежнего стадиона построят новый для шестидесяти пяти тысяч поклонников «Зенита» и пива и введут в строй сто пятьдесят три тысячи метров нового жилья.

Разумеется, элитного – какого ж еще при таких инвестициях?

Дорогие компатриоты!

Не кажется ли вам, что в погоне за материальным достатком, а также за инвестициями в будущую счастливую старость мы решительно охренели? Забыв, что в гробу карманов нет, как это и ни печально. Вырываясь из тесноты и скученности советских хрущевок (а в Питере – из шпротных банок коммунальных квартир), мы развенчали немало глупых советских мифов (вроде того, что совмещенный санузел – это ужас и жуть), но создали не меньшее количество новых, типа мечты о загородных хоромах в пять этажей. Глядя на такие фазенды, я всегда думаю: как же эти страдальцы на свой пятый этаж карабкаются? Они не ведают, что настоящая роскошь – это один этаж, и второй – он от ограниченности участка, от экономии на отоплении и фундаменте?