Сергей Баймухаметов - Призраки истории

Против Ягайлы тоже похода не предпринимали. Удобный момент был упущен. К тому времени Ягайло расправился с узурпатором Кейстутом, укрепился, и война с могучей Литвой не принесла бы быстрой победы. Если бы вообще принесла.

Москва сгорела. И в ней — церковь, доверху набитая книгами.Если все это вместе — пожар и церковь с книгами — не домыслы или не типичная ошибка какого-нибудь позднейшего переписчика, когда в одном сюжете совмещаются несколько событий, произошедших в разные года. Потому что, во-первых, странно, что во время штурма город не загорелся от тех же зажигательных стрел, если они применялись, а загорелся после штурма, после сдачи. Во-вторых, Тохтамышу не имело смысла жечь уже сдавшийся город. Ведь старался он ради Дмитрия, зачем ему жечь город «младшего брата» Дмитрия. В-третьих, так ли уж он сгорел, если Дмитрий уже через несколько дней выступил из него в поход на Олега Рязанского. В-четвертых, в такой «замятие» деревянный город мог загореться от опрокинутого горшка с углями. В-пятых, общая скорбь автора «Повести…» о поругании церквей занимает в повести несоразмерно много места и очень схожа по гладкости стиля с такими же летописными общериторическими описаниями, которые признаны позднейшими вставками. В-шестых, почему и как в открытой деревянной церкви оказалось такое количество книг, в то время как они всегда хранились в каменных подвалах монастырей.

Но если все так и было на самом деле, то представляете, ЧТО там сгорело?! Подумать даже страшно, и безысходная тоска берет при мысли, чего мы лишились, чего мы не знаем и никогда не узнаем… И кто виноват? У нас на все один ответ: время было такое…

Сильно пострадал Переславль-Залесский. Он-то при чем? При том, что Переславль-Залесский — отчина князя Остея.

«Литовский князь Остей» уже три года как русский князь. Его отец — Дмитрий Ольгердович, православный — бежал на Русь от своего католического брата Ягайлы, получил в удел Переславль-Залесский, вместе с московским князем стоял плечом к плечу на Куликовом поле против Мамая. А вот сын его оказался вовлеченным в заговор против Донского…

Сильнее всех пострадало Рязанское княжество. Но о нем и о князе Олеге Ивановиче Рязанском — отдельный разговор.

Судьба Олега Рязанского

Чаще всего князя Олега Рязанского называют предателем Но это далековато от… От чего «далековато»? От «правды», «истины»? Но получится, будто я тут вещаю правду-истину в последней инстанции. Скажу лучше так: это далековато от исчерпывающего представления о тогдашней действительности.

Почти все, что знает массовый читатель об Олеге Рязанском, — его союз с Мамаем и совместный поход на Москву с Мамаем и великим Литовским князем Ягайлой. Поход, который закончился разгромом Мамая на Куликовом поле. О подоплеке и значении тех событий я подробно рассказал в очерке «Тайна Куликова поля».

Почему Олег опоздал к месту встречи с Мамаем, неизвестно до сих пор. Это дало повод некоторым современным толкователям и беллетристам изображать Олега тайным сторонником Москвы, внедрившимся к Мамаю… Но эта гипотеза никак не обоснована фактами. Во-первых, рязанцы, опоздавшие к Куликовской битве, отыгрались на том, что нападали на обозы с ранеными, идущие к Москве с Куликова поля: «Ловили, грабили и отпускали нагими». (ПОРЛ — Полное собрание русских летописей. Т. IV. С. 82.) Хороши «тайные союзники»! Во-вторых, история отношений Москвы и Рязани такова, что не оставляет места для подобных версий. Если говорить серьезно…

А иначе так и будем анализ подменять навешиванием на Олега тех или иных ярлыков. Раньше считалось, что он предатель, потому что за Мамая, за Золотую Орду. Теперь выяснилось, что Мамай и Золотая Орда — это далеко не одно и то же, что Мамай-то как раз и был ярым врагом ханов Золотой Орды, мятежником и узурпатором; выяснилось, что другие русские князья как раз за Орду, за ее законного хана и воевали на Куликовом поле — но все равно Олег оказался предателем… Потому что для официозного общественно-государственного сознания нет разницы, с кем ты, главное — что был тогда против Москвы. И уж тем более — в союзе с Мамаем.

Это уже называется — «рязанское счастье». Потому что у Рязани особая судьба.

Начнем с того, что киевские князья очень любили красивый город Переяславль на реке Трубеж. Ведь изначально Русская Земля, Киевская Русь, тогда состояла из трех главных городов — Киева, Чернигова и Переяславля. И когда шли киевские князья год за годом, век за веком на север, осваивать и покорять нынешние русские земли, то, увидев красивую речку, тут же называли ее Трубеж и ставили город. Так и возник Переяславль на Трубеже у впадения в Оку. Чтобы не путать его с южным, «настоящим», стали звать его Переяславль-Эрьзянский, по названию крупного мордовского племени Эрьзя. Ясно, стал он зваться просто Эрьзянь, но сразу же произошла метатеза, перестановка звуков для удобства славянского произношения, и он превратился в Резань, а с XVIII века официально — Рязань.

Идут наши киевские князюшки дальше на север и снова видят красивую речку, впадающую в озеро, — ну прямо родной Трубеж! И тут же ставят городок Переяславль. Но, чтоб совсем уж не запутаться, именуется он уже Переяславлем-Залесским. За лесами, дескать, аж за владимирскими, вон как далеко от Киева!

В этой милой идиллии — географическая, историческая, трагическая судьба Рязани.

Итак, Рязань — удельное княжество Черниговской земли, передовой форпост Киевской Руси. Но со временем Киев теряет главенство, и на Северо-Востоке возникает могучая Владимирская Русь. Вся страна теперь называется Владимирской Русью, и главный русский князь — великим Владимирским князем.

А Рязань — между ними.

Вскоре Южная Русь угасает, становится владением великих литовских князей. И Рязань остается один на один с Владимиро-Суздальским государством, которое помнит, что рязанцы — чужаки, ставленники черниговских князей.

Скажите, кого должны любить и ненавидеть рязанцы и Олег Рязанский? Ну ясно, в каждом справочнике написано, что Батый сжег город, оставив, правда, какое-то каменное городище.

Так Батый пришел однажды и ушел.

А великий Владимирский князь Всеволод Большое Гнездо вначале выколол рязанским князьям глаза. За то, что они пошли в поход на Москву и сожгли ее. Правда, сам Всеволод не хотел такой жестокой казни, он даже хотел отпустить князей. Но народ суздальский возмутился и настоял на изуверстве. Так суздальцы ненавидели рязанцев. А затем, после казни, Всеволод пошел на Рязань и поджег ее. А когда буйные рязанцы снова напали на его сына, Всеволод вывел людей за город и спалил Рязань уже дотла. Камня на камне не оставил. Так что к подходу Батыя рязанцы не очень-то успели отстроиться и укрепиться. Но здесь они смирили свою гордыню и попросили о помощи тогда уже великого Владимирского князя Юрия, сына своего злейшего врага Всеволода. Но Юрий, как известно, на помощь рязанцам не пришел.