Сергей Родин - Поводыри украинского сепаратизма. Конспирология «самостийничества»

Ход украинизации тщательно контролировался сверху. Специальные комиссии регулярно проверяли государственные, общественные, кооперативные учреждения. Контролерам рекомендовалось обращать внимание не только на делопроизводство и прием посетителей, но и на то, на каком языке работники общаются между собой. Когда, например, в народном комиссариате просвещения обнаружили, что в подведомственных учреждениях и после украинизации преподавательского состава технический персонал продолжал общаться на русском языке, то немедленно распорядились, чтобы все уборщицы, извозчики и курьеры перешли на украинский. А поскольку «мовы» они не знали, то должны были пройти курсы по ее изучению, причем деньги на эти курсы вычитались из их зарплаты [237] Каревин А. Русь нерусская… — с. 76 .

Но помимо насильственного навязывания населению Малороссии искусственного волапюка, украинизация формировала идеологию национального отступничества, ненависти ко всему русскому: языку, истории, русской культуре. Здесь ведущее место, наряду с прессой, отводилось наспех состряпанной «украинской литературе», где именно евреи задавали тон. Даже галицкие «украинцы» обратили внимание на то, кто именно осуществлял руководство «украинским литературным процессом»: «Жидовский элемент начал вдираться в саму украинскую литературу. Жиды А. Хвыля, И. Кулик и С. Щупак диктуют украинским писателям пути и нормы» [238] там же, с. 84 . И это было правдой. Самуил Щупак(1894–1937) возглавлял «Літературну газету». Израиль Юделевич Кулик(1897–1941) руководил Союзом писателей Украины. В Малороссию прибыл прямо из США, куда эмигрировал еще до революции. А.А. Хвыля (Олинтер)являлся зав. отделом прессы ЦК КП(б)У, вплотную занимаясь разработкой идеологии «украинского возрождения»: «Каждый член партии, каждый гражданин должен знать одно: национальная политика в действительно ленинском понимании на Украине неминуемо ведет к полной украинизации всего рабочего класса на Украине, украинизации прессы, школы, научной работы » [239] Хвиля А. Ясною дорогою (рік на літературному фронті). Б.м. 1927, с. 70 . Журнал «Червоний шлях», перед которым была поставлена задача «мобилизовать литературные и научные силы для работы над выковыванием украинского языка», возглавлял литературный критик Н. Калюжный (Наум Шайтельман)(1886–1937) [240] Каревин А. Русь нерусская… — с. 87–88 . Еще один украинский критик В.Г. Коряк (Блумштейн)яростно громил тех, кто упорно не желал вставать на путь национального предательства: «Тип “малоросса ” не умер и до сих пор на Украине». Им послушно подпевали туземные отщепенцы. А.Я. Шумский(1890–1946), нарком просвещения УССРв 1924–1927 гг., клеймил на заседании ЦК КП(б)У «презренный шкурнический тип малоросса, который… бравирует своим безразличным отношением ко всему украинскому и готов всегда оплевать его» [241] там же, с. 84 . И дабы исключить подобное, любое сопротивление украинизации тут же объявляли происками «классового врага» и «буржуазным влиянием».

Посильный вклад в ликвидацию всего русского в Малороссии вносили и местные писаки. Показательно в этом плане творчество литератора Хвылевого(1893–1933) (настоящая фамилия Фитилёв).В годы Гражданской войны он являлся одним из руководителей Богодуховской ЧК, и, уже будучи писателем, с гордостью вспоминал свое чекистское прошлое, называя себя «чекистом — чернорабочим революции» [242] odnarodyna.ua/node/11346 . Какого рода «черновую работу» выполняло большевицкое ЧК, сегодня общеизвестно. Да и на самого Хвылевогоего кровавое прошлое произвело неизгладимое впечатление. В одной из своих новелл («Я (Романтика)») он рисует образ руководителя местного ЧК, который во имя «идеалов революции» приговаривает к смерти… собственную мать\ Правда, героя охватывает некоторое сомнение: стоит ли революция подобных жертв, но он его преодолевает — и мать расстреливают. Палач-литератор в своих памфлетах 1920-х годов сформулировал актуальный на все времена украинский лозунг — «геть від Москви!», посвятив все свое творчество обоснованию данного тезиса. Так, он призывал «навсегда покончить с контрреволюционной (по сути) мыслью насадить на Украине русскую культуру », высказывая убеждение, что «украинское общество, усиливаясь, не смирится со своим, фактически, если не de jure, декретированным гегемоном — русским конкурентом» [243] Борисёнок Е.Ю. Николай Хвылевой (1893–1933). — Украина и украинцы: образы, представления, стереотипы. Русские и украинцы во взаимном общении и восприятии. Сборник статей. М.: Институт славяноведения РАН, 2008, с. 225 . В соответствии с этим пониманием «контрреволюционности» Хвылевойопределял и культурную ориентацию интеллектуальных кадров вновь образованной «Украины»: «Идеи пролетариата нам и без московского искусства известны». А пришли они, как известно, с Запада. Поэтому «наша ориентация — на западноевропейское искусство» [244] там же, с. 227 . Так всеобъемлющий принцип «геть від Москви!» предопределял и пресловутый «европейский выбор» «самостийничества».

Заграничные «украинцы» по достоинству оценили идейные наработки коммуниста Хвылевого.Их главный тогдашний идеолог Д. Донцовписал: «Освобождение украинской культуры из-под убийственного влияния русского и введение ее в блестящую семью западных национальных культур повлияет на весь образ мыслей нашей интеллигенции и приведет многих к убеждению, что можно даже, оставаясь коммунистом, осознавать то, что “политический союз с Москвой" есть в действительности колониальная зависимость, и что в силу экономических, культурных причин Украина может быть или московской колонией, или на самом деле самостоятельной нацией» [245] там же, с. 232–233 . Хвылевой,впрочем, в своем «украинстве» зашел слишком далеко, и кончил плохо, пустив себе пулю в лоб в ожидании неминуемого ареста. Перспектива оказаться в лапах ОГПУ (преемницы ЧК) повергла его в ужас: бывший чекист по собственному опыту знал, что вытворяют в ее застенках во имя «идеалов революции». Поэтому и предпочел самоубийство…

«Украинское дело», между тем, продолжало расти и укрепляться. Лазаря Кагановичана посту главного украинского коммуниста сменил другой еврей С.В. Косиор(1889–1939). Масштабы украинизации достигли столь впечатляющих успехов, что в Киеве не выходило ни одной русской газеты, а в Донецкой области практически не осталось русских школ. Произошедший переворот впечатлял. «На Украине происходит великий и могучий сдвиг в сторону украинского национализма », — заходилась от восторга Львовская газета «Діло» [246] Каревин А. Русь нерусская… с. 84 , не уточняя, правда, кто именно обеспечил этот могучий сдвиг. Между тем в этом процессе намечался новый этап. Евреи неплохо потрудились в Малороссии в 20—30-е годы для воплощения в жизнь программы, начертанной Жаботинским.Но уже к концу этого периода украинский угар стал представлять опасность для тех, кто его до этого всемерно поощрял. Надвигалась война с Германией, и дальнейшее беснование украинских фанатиков грозило подорвать государственное единство страны и ее обороноспособность. Поэтому ситуация для многих «украинцев» кардинально изменилась. Наиболее рьяных сепаратистов подвергли разного рода репрессиям: одни получили тюремные сроки, других расстреляли. Оставшиеся на свободе на долгие годы притихли. Центр «выковывания» украинства переместился в Галичину, наделив местных носителей этой идеологии столь специфическими чертами, что их даже выделили в особую общность — «бандеровцы». Становление этого движения, его деятельность и многочисленные преступления — особая тема.