Николай Костомаров - Руина, Мазепа, Мазепинцы

получил грамоту в Москве, домогается отвода ему земли во

владение, сообразно жалованной грамоте, а тут явится кто-нибудь

другой и докучает гетману, указывая, что у него есть более давнее

право на владение, сообразно гетманскому универсалу. На это

представление гетману отвечали, что вперед не будут выдавать

жалованных грамот на маетности без предварительных гетманских

универсалов. В этот приезд гетмана в Москву.выдано было

множество жалованных грамот на маетности, и тогда, можно сказать, более чем в прежние времена положен был фундамент частного

землевладения в Малороссии и зачало будущего малороссийского

дворянства. Кроме общей жалованной грамоты всему

малороссийскому народу на бывшие у каждого лица поземельные владения, самому гетману Мазепе даны грамоты на села Остроч и Ядловку

в Баришевском повете Переяславского полка, которые гетман тогда

же пожертвовал на содержание богадельни при Киево-Печерском

монастыре, на село Кочюровку в Глузовском повете, где у гетмана

был двор и водяная мельница на реке Есмани, и на село Самбур

в Красненском повете. Всеми этими маетностями владел Мазепа

и прежде, в звании генерального асаула, а теперь они отдавались

ему в потомственное владение. Еще прежде своего приезда в

Москву исходатайствовал гетхман утверждение своих универсалов: за

генеральным писарем Кочубеем села Диканьки и Ярославца, за

генеральным судьею Вуеховичем .двух сел в Полтавском повете, за Михаилом Гамалеею на села в Любецком повете, за

генеральным бунчужным Евфимом Лизогубом сел: Погребки, Кишки и

Крапивное с мельницами на реке ч Сейме, за басанским сотником

Янковичем, нежинским полковником Степаном Забелою и

охотницкими полковниками: Герасимом Василевичем, Яворским, Ко-

432

жуховским и Новицким - на < пожалованные им всем маетности, В приезд Мазепы в Москву, по гетманскому ходатайству, даны

грамоты на маетности и многим другим лицам.

Гетман покровительствовал тогда и литературным трудам в

своем крае. По его рекомендации, еще до приезда его в Москву

привозили в столицу старцы Киево-Николаевского монастыря

книгу Радивиловского <���Венец Христов>, а старцы печерские - книгу

<���Венец от цветов духовного винограда печерского> для поднесения

их государям. Разом с гетманом приезжал в столицу глуховский

житель Афанасий Заруцкий с книгою <���На похвалу великих

государей>. Он подавал Голицыну челобитную, где изъявлял

желание потрудиться и впредь <���в начертании книжном к прославлению

престола их царских величеств и его князя Голицына, чтоб ис-

пытно чином весь летописец о родстве их царских величеств

написан был, дабы и в настоящее время мудрым людям было что

прочитать>. Он заявлял, что .до сих пор он писал кратко, но

теперь хотел бы написать подробнее, и просил снабдить его

летописями, потому что в малороссийском крае таковых нельзя было

найти.

19 сентября малороссияне были отпущены из Москвы. На

отпуске гетману и старшинам надарили соболей, разных пряностей

и лакомств, вина, уксусу и проч.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Волнения в Малороссии в отсутствие гетмана. - Смута

из Запорожья. - Писарь Сажка. - Сношения

запорожцев с Польшею. - Атаман Лазука. - Подозрения на

Польшу. - Недруги Мазепы в малороссийском крае. -

Леонтий Полуботок. - Михайло Василевич Галиц-

кий. - Пасквиль на гетмана. - Подсылка Шумлянско-

го. - Доморацкий. - Чернец Соломон. - Выдача их и

казнь. - Чалиенко и другие враги гетмана. - Новый

пасквиль. - Мать и сестра Мазепы. - Доверие и

милость к гетману московского правительства.

Поездка гетмана в Москву не обошлась без некоторых смут

в Малороссии. Гетман, отъезжая^ в столицу, поручил вместо себя

управление краем в звании наказного гетмана генеральному судье

Вуеховичу, а для защиты рубежей гетманщины от татарских

вторжений расставил вдоль Днепра охотных Козаков и засеймские

сотни Нежинского полка, давши над теми и другими наказное

начальство стародубскому полковнику Миклашевскому. Боялись

татар, но тревога наступила от своих, а не от чужих. Гетман

получил от Вуеховича известие, что в Ромнах, в Чернухах, в

Басани - в Переяславском полку, в Кобыляках и Будищах - в

Полтавском полку и во всех побережных городках пошли слухи, что гетмана задержат в Москве со старшинами, отпустятся назад

только бывшие с ними незнатные люди; толковали даже, что

<���некий иной чин имеет быти>. Такие слухи распространяли

запорожцы, злобствовавшие на гетмана за то, что он запретил

малороссиянам ездить на Запорожье для торговли и лишил

Запорожскую Сечь возможности получать хлеб и другие предметы

продовольствия из Малороссии. Запорожцы ~ ошибались: такие

стеснительные меры последовали по воле московского

правительства, и гетман, будучи в Москве, ходатайствовал об их отмене.

Вуехович писал, что трудно ему удерживать спокойствие, люди

его не слушают, властей не уважают и уходят в разные стороны: те на низ в степи, а те к Бугу и иным речкам на правой стороне

Днепра. Из полков Гадяцкого, Миргородского и Лубенского под-

434

нимается поспольство большими громадами на правый берег

Днепра искать новоселья; иные же, доносил Вуехович, думают и

нечто новое у себя зачать. Правобережная Украина, по-видимому, начинала для малороссиян левого берега делаться такой же

обетованной землей, какой лет пятнадцать тому назад казались для

Правобережной Украины Левобережная и Слободской край. <���Что

можем мы сделать, - писал Вуехович, — с какими-нибудь

несколькими тысячами дворян (т. е. гетманской надворной команды) против большого числа непослушных! Не так страшны нам

неверные татары, как свои нехристи, которые страха Божия не

имеют и начальства не слушают. Множество их порывается на ту

сторону Днепра искать себе житья, а запорожцы разглашают, что

татар бояться нечего, что татары нам не враги и хан приказал

отпустить на свободу всех, которых татары недавно захватили на

другом берегу Днепра,* когда те ходили за ягодами и за дровами>.

Вуехович умолял гетмана поспешить на Украину и издать

универсал к народу; о том же доносили гетману генеральный хоружйй

Ломиковский и стародубский полковник Миклашевский: последний писал, что, находясь на страже в Днепровской пристани, он

принужден был пропускать несколько возов за Днепр, потому что

весь народ роптал, почему не дозволяют ходить на низ за

звериными и рыбными промыслами.

Шатание с места на место, искание льготного жития на