Сергей Глазьев - Украинская катастрофа: от американской агрессии к мировой войне

Как показывает анализ, с точки зрения поставки промежуточной продукции для высокотехнологичных производств наиболее существенные связи сохраняются между Украиной и Россией. Например, на каждую 1000 долл. прироста объемов производства российского авиастроения, в текущих условиях приходится 28,3 долл. прямого экспорта украинской продукции, а всего в украинской экономике обеспечивается дополнительный объем производства в 120 долл. Если же на 1000 долл. увеличивается производство авиационной техники в украинской экономике, то прямой экспорт из России составит 90 долл., а общий прирост производства в российской экономике превысит 350 долл. В других высокотехнологичных видах деятельности значимость связей столь же существенна.

В текущих условиях торгово-экономические отношения между Россией и Украиной в рамках машиностроительных производств обеспечивают до 2,5% от украинского ВВП. При сохранении данного уровня доля машиностроительных производств в структуре украинского ВВП может к 2030 г. возрасти до 8,5%, а вклад российскоукраинских связей в машиностроении составит до 3,4% от украинского ВВП.

С точки зрения оценки долгосрочных перспектив развития экономик стран ЕЭП и Украины приведенные оценки эффектов от интеграции можно признать умеренными. Нарастающие ограничения экономического развития и замедления темпов роста требуют максимально полного использования имеющегося производственного потенциала. С учетом тренда на сокращение уровня внутриотраслевой торговли в обрабатывающих отраслях уже недостаточным является формирование отдельных совместных проектов. Требуется переход к согласованной промышленной и инвестиционной политике, направленной на максимальное задействование имеющихся производств и рациональное распределение имеющихся инвестиционных ресурсов. Этот тренд полностью коррелирует с разработкой и внедрением согласованных политик развития в рамках ЕЭП.

Выводы

Отрыв Украины от взаимовыгодного сотрудничества с государствами-членами ТС (прежде всего, с Россией) происходил не сам по себе. Столь самоубийственный для украинской экономики курс не мог складываться автоматически — наоборот, «невидимая рука рынка» постоянно удерживала Украину в орбите сотрудничества с Россией. Для экспертов по обе стороны океана было очевидно, что антироссийский вектор задавался Вашингтоном исходя из официальных целей американской геополитики на постсоветском пространстве. При этом в Вашингтоне вооружились формулой известного русофоба Бжезинского, который обосновывал важность американского вмешательства во внутренние дела Украины с целью ее отрыва от России тем, что «Россия без Украины не может быть сверхдержавой». У этой формулы есть историческое (Украина — колыбель российской цивилизации), экономическое (Украина — наиболее развитый в промышленном и сельскохозяйственном отношении регион Российской и Советской империй), географическое (Украина — это выход к теплым морям и землям, к которым традиционно стремился вынужденный жить в неблагоприятном климате русский народ), геополитическое (Украина — крупнейшее государство Европы с населением около 50 млн. человек, большинство из которых воспитано в русской культуре) объяснение. Однако она отражает логику мышления геополитиков XIX века, и брать ее на вооружение сегодня недопустимо с точки зрения, как международного права, так и обеспечения глобальной стабильности.

Следует подчеркнуть, что именно Украина была одним из инициаторов формирования Единого экономического пространства с Россией, Белоруссией и Казахстаном. После «оранжевой революции» она вышла из этого процесса, руководствуясь мифом о европейской интеграции. Разрушительный эффект этого шага в полной мере проявился в ходе нынешнего кризиса, который для украинской экономики оказался катастрофическим.

Подытоживая, можно сказать, что теснейшее российско-украинское сотрудничество в экономической сфере — не случайное стечение обстоятельств, которое могло бы быть поставлено под сомнение по субъективным настроениям отдельных лиц или «восточной миссии» ЕС. Это прямое наследие общей истории, а точнее — органичное и закономерное ее продолжение. Многоуровневые кооперационные связи, взаимопереплетение и взаимодополняемость экономик, общность научно-технического потенциала, производственной базы и методов хозяйствования — все это и сегодня предопределяет наличие мощной стратегической составляющей и значительный потенциальный эффект российскоукраинского партнерства, реализация которого зависит от участия Украины в евразийском интеграционном процессе.

Вместе с тем, контрпродуктивное искусственное противопоставление Европейского Союза и создаваемого Евразийского Союза, и хуже того, вбивание клина между объединенной Европой и Россией по поводу Украины, может надолго отсрочить состоятельные планы сближения двух блоков. Аргументы апологетов втягивания бывших советских республик в неравноправное ассоциированное членство в ЕС «чтобы только насолить России» представляются близорукими и экономически бесперспективными. Сама Европа нуждается в надежных и крепких партнерах, а не в слабых придатках, обремененных долговыми нагрузками и экономическими проблемами. Вопрос Украины в этом контексте обнажил внутренние проблемы самого Евросоюза, как бюрократического, так и сугубо ментального характера. С другой стороны, он позволил России переосмыслить свою интеграционную политику в сторону интенсификации принятия необходимых для повышения привлекательности ЕЭП согласованных политик развития.

Что касается Украины, то только полное исключение любых форм вмешательства в ее внутренние дела привет к стабилизации обстановки и создаст предпосылки для экономического развития республики. Украина должна восприниматься не как окраина великих европейских держав, а как один из мировых центров развития человечества, колыбель восточно-христианской цивилизации, русского языка, культуры и православной веры, уже более тысячелетия выполняющей миссию духовного, культурного и экономического обустройства Евразии. Опираясь на эту многовековую традицию, а также на исторический опыт единства и взаимодействия с Россией, католической Европой и мусульманским Ближним Востоком, обширной иудейской диаспорой, Украина должна играть роль не «перекрестка» цивилизаций, и, тем более, не арены их конфликта, а центра межконфессионального и мультикультурного гармоничного сотрудничества 112 . Сохраняя суверенитет и защищая права человека, украинское государство должно создать максимально благоприятные условия для реализации творческого потенциала и созидательного сотрудничества своих граждан. Это можно сделать только в рамках Единого экономического пространства с Россией, и более широко — зоны свободной торговли «от Лиссабона до Владивостока».