Александр Амфитеатров - Старые страницы

Такихъ факультетовъ для русской женщины пока, – повторяю, – только два: медицина и искусство.

Бываютъ, конечно, случаи практическаго женскаго успѣха и на другихъ поприщахъ, но это – исключенія. Одна ласточка не дѣлаетъ весны. О такихъ женщинахъ газеты печатаютъ извѣстія въ отдѣлахъ «Смѣсь», «Разныя разности» «Курьезы и раритеты», и пр. Вообще, я только тогда рѣшусь повѣрить, что съ женскимъ вопросомъ y насъ обстоитъ благополучно, и онъ гладко катится по рельсамъ къ какой-нибудь опредѣленно намѣченной станціи, a не на авось, куда кривая вывезетъ, – когда перестану встрѣчать въ печати поощрительные анекдоты о женщинахъ-врачахъ, женщинахъ-адвокатахъ, женщинахъ-биржевикахъ, женщинахъ-управляющихъ крупными предиріятіями, точно о двухголовомъ теленкѣ или говорящемъ моржѣ. Какъ-то разъ мнѣ попалась въ руки книжка, подъ названіемъ – «Подвиги женскаго ума», необычайно страстно написанная въ доказательство, что, ей-Богу же, и y женщинъ есть голова, на плечахъ, и онѣ, хотя и не въ большинствѣ, – до такой смѣлости авторъ въ своемъ рыцарствѣ не дошелъ, – встрѣчаются пресмышленыя…. Невысоко стоитъ культура въ обществѣ, ищущемъ доказательствъ единичными примѣрами, что дважды два – четыре.

За исключеніемъ названныхъ факультетовъ, дающихъ женщинѣ нѣкоторую самостоятельность, возможность идти дорогою жизни, безъ опоры на мужскую руку, остается еще одинъ факультетъ – факультетъ замужества. Несмотря ни на какія приманки свободы, онъ былъ, есть и еще долго будетъ самымъ люднымъ, потому что онъ самый обезпеченный, самый сытый. Пусть половина мужей рветъ на себѣ волосы отъ неудачныхъ женъ, a половина жень бросается на шею любовникамъ отъ неудачныхъ мужей. Все-таки, всюду и всегда chaque vilain trouve sa vilaine, – Исаія ликуетъ, и свадебныя кухмистерскія процвѣтаютъ.

Число неудачныхъ браковъ огромно и все растетъ. Доходы разводныхъ дѣлъ мастеровъ увеличиваются со дня на день. Они строятъ пятиэтажные дома и ставятъ свѣчи за долголѣтіе строгихъ законовъ о разводѣ. Будь законы мягче, мастерамъ пришлось бы положить зубы на полку: вопервыхъ, пала бы такса на ихъ облегченный трудъ, a вовторыхъ, разводовъ – можетъ быть, весьма многочисленныхъ въ первое послѣ смягченія время, въ періодъ, такъ сказать, диворціальной горячки – вскорѣ сдѣлалось бы гораздо меньше. Одна изъ главнѣйшихъ причинъ несчастій въ русской супружескои жизни, доводящихъ мужа и жену до развода, это мужское сознаніе: ты – моя неотъемлемо и будешь моею всю жизнь, до самаго гроба, какою бы свиньею я, по отношенію къ тебѣ, себя ни велъ. A въ отвѣтъ звучитъ старый мотивъ брачнаго условія изъ «Периколы»:

Въ результатѣ – два озленныхъ, часто совершенно разной породы звѣря, запертыхъ въ одну клѣтку, грызущихся денно и нощно и умиротворяющихся лишь, когда – либо разсадили ихъ за безчинство врозь, либо къ старости, потому что зубы притупились, да и ѣсть другъ въ другѣ уже нечего.

Мужчины въ несчастныхъ бракахъ виноваты всегда больше женщинъ, потому что они – узаконенно сильная сторона, власть безапелляціонная, протестовать противъ которой женщина можетъ лишь грѣхомъ и преступленіемъ. Дайте къ выходу изъ брака законную дверь, и женщины станутъ меньше скользить изъ него сквозъ беззаконныя лазейки, вызывая тѣмъ мужское негодованіе и мщеніе и осуждая себя на каторжную, – безпутную и трусливую, – жизнь. Меньше, хотя бы уже потому, что запретный плодъ свободы, переставъ быть запретнымъ, теряетъ половину своего соблазна. A мужчины станутъ лучше вести себя въ бракѣ и человѣчнѣе обходиться съ женами. Гражданскія жены, въ огромномъ большинствѣ, пользуются отъ своихъ мужей и лучшимъ обращеніемъ, и даже большею вѣрностью, чѣмъ жены законныя, по нерасторжимому церковному обряду.

Одна изъ причинъ, порождающихъ несчастные браки – спеціально, съ женской стороны:

– Въ бракѣ скучно.

Скучно и для мужчины, и для женщины, но для перваго – съ меньшею интенсивностью.

Источникъ скуки – именно, что мы оставили женщину пассажжиромъ второго класса, тогда какъ сами пошли въ первый. У насъ – наука, искусства, общественная и политическая дѣятельность. У женщинъ – только «мужъ». Слово короткое, но тѣмъ не менѣе – съ большою претензіей вмѣстить въ себя невмѣстимое и объять необъятное.

Наши мужья и жены, обыкновенно, раздѣлены между собою образовательною дистанціей огромнаго размѣра, которую скрываетъ только природный женщинѣ здравый смыслъ, инстинктивный тактъ, да самолюбіе, выработавшее для нея цѣлую систему безобиднаго примѣненія къ мужскому превосходству. Да и то скрываетъ лишь на первый взглядъ. Говорятъ, что восемнадцатилѣтняя дѣвушка старше, по характеру, двадцатипятилѣтняго мужчины. Это – только въ области чувства. Когда чувство насыщено, a тѣмъ болѣе пресыщено, девять десятыхъ мужей остаются въ великомъ затрудненіи:

– Что имъ, собственно, дѣлать дальше со своими женами?

A дальше – это, excusez du peu, цѣлая жизнь. Послать въ дѣтскую, въ кладовую, на кухню, – тамъ, молъ, твое мѣсто? Неловко: цивилизація мѣшаетъ, передъ народами Европы совѣстно. Зачѣмъ-нибудь да переводили же мы женщинъ изъ третьяго класса, – отъ теремовъ, – во второй-то классъ. Онѣ – не бабы, a дамы. Онѣ – хоть и отстали отъ насъ – образованныя. Или, вѣрнѣе сказать, полуобразованныя. Мужъ – кандидатъ правъ; жена – гимназистка. Учатъ нашихъ гимназистокъ плохо: по программѣ Sainte Nitouche – «немножко ариѳметики, немножко географіи» и, въ отличіе отъ этой программы, даже не очень много иностранныхъ языковъ. Сошлась эта пара. Она – ангелъ, онъ – божество. Ангелъ и божество цѣлуются, пока выдерживаютъ губы, но и долготерпѣнію послѣднихъ бываетъ предѣлъ. Въ одинъ прекрасный день зѣвнуло божество, завтра зазѣвалъ ангелъ. Жизнь стучитъ въ окно и зоветъ къ своей поденщинѣ. И, прислушиваясь къ зову, и ангелъ, и божество убѣждаются, что поденщина-то имъ на долю выпадаетъ совсѣмъ разная – y мужа она интересная и живая, потому что въ ней и наука, и политика, и общественная дѣятельность, a y жены: дѣти и хозяйство. Но, если такъ, – то деревенскія бабы легче рожаютъ, чѣмъ городскія жительницы, и ихъ же приходится приглашать мамками въ помощь сосцамъ образованныхъ, изсушеннымъ, въ періодъ сдачъ экзаменовъ на право сидѣть во второмъ классѣ; замоскворѣцкія купчихи и волжскія старообрядки пекутъ пироги вкуснѣе дипломированныхъ барышенъ съ кулинарныхъ курсовъ. Словомъ и слѣдовательно, отъ примитивныхъ своихъ грубыхъ функцій – наша дама ушла, a заполнить пустоту, созданную ихъ сокращеніемъ, мы ей ничѣмъ не даемъ.

Мнѣ всегда противно слышать, когда мужъ говоритъ скучающей отъ праздности женѣ: