Арт Бухвальд - Америка и американцы

— Любите ли вы развлечения?

— Конечно. Если вам захочется меня развлечь, я буду рад. Черт побери, ведь домашние вечеринки всегда устраивал именно я.

— Хорошо ли вы умеете добывать деньги?

— Никогда не думал об этом. Мне кажется, я всегда могу подработать пилкой дров у моего старика.

— Речь идет о крупных суммах! — сказал человек.

— Могу платить и дороже за обучение, если вы намекаете на это.

— Я подразумеваю большие, очень большие деньги.

— Ага, но чертовски непонятно, какое это имеет отношение к моему поступлению на учебу?

— Ну что ж, — сказал человек за письменным столом. — Я полагаю, что добьюсь наилучшего результата с вами. У нас нет вакансий для поступления на первый курс.

— Так как же вы собираетесь занять мое время? Что хотите предложить? — угрюмо спросил сын Рори, подымаясь из‑за стола.

— Но у нас имеется другая вакансия.

— Какая?

— Президента университета.

— Но почему именно я? — спросил сын Рори.

— На протяжении целого года наши поиски были безрезультатны. Никто не соглашается! И вот тут один из членов попечительского совета подсказал, что следует взять первокурсника, стремящегося попасть в университет, и предложить ему этот пост. Побудительной причиной должно стать то обстоятельство, что, согласившись действовать в качестве президента, он в конце концов будет допущен в число студентов.

— Я не желаю быть президентом, — сказал сын Рори.

Человек за столом был в отчаянии:

— Заработная плата — пятьдесят тысяч долларов в год, вы получите дом с прислугой и автомашину с шофером.

— Я недостаточно сообразителен и умен, чтобы занять место студента, но, уверяю вас, не настолько глуп, чтобы взяться за работу в качестве главы университета.

Сын Рори встал и вышел.

В комнату вошел другой молодой человек.

Сын Рори услышал, что человек за письменным столом спросил:

— Нравится ли вам учебное заведение?

В этом сезоне из больших фильмов наибольший успех имели четыре — «Уиллард», «Синяя вода, белая смерть», «Андромеда» и «Хроника Хеллстрома». Первая из этих картин о крысах, вторая — об акулах, а две последних — о насекомых.

Голливуд опять охвачен паникой. Из киностудий несутся призывы покупать для фильмов все, что пресмыкается, жужжит или жалит.

Мой друг, только что вернувшийся из столицы фильмов, рассказывает, что он побывал в кабинете одного из крупнейших продюсеров и там имело место следующее.

Входит ассистент.

— Я только что получил известие из Лондона, — говорит он, — что мы можем заполучить Ричарда Бартона за тысячу долларов в неделю и больше никаких расходов…

— Болван! — кричит продюсер. — Не хочу ни Ричарда Бартона, ни Элизабет Тейлор. Мне нужны змеи!

— Я уже раздобыл организацию, занятую изучением змей. Ах да! Звонили из сценарного агентства. Они сообщают, что у них есть забористая штука — можно сделать картину получше «Любовной истории». Под конец погибают оба — и девушка и парень.

— Да не хочу я вовсе возиться с любовной историей. Это устарело. Нам нужно что‑нибудь такое, чего требует публика.

— Быть может, тараканы.

— Тараканы?

— А почему бы и нет? Люди боятся тараканов. Можно заразить их какой‑нибудь ужасной инфекцией и напустить на город…

— Нет, это недостаточно жутко!

Зазвонил телефон, и ассистент схватил трубку. Он прикрыл рукой микрофон. «Это Энн Маргрит. Вы сказали ей, чтобы она позвонила сегодня».

Продюсер взял трубку.

— Энн, у меня сейчас нет ничего подходящего для вас, но я стараюсь раздобыть штучку, годную для современного рынка. Скажите, если мне удастся достать хороший сценарий, вы не станете возражать против того, чтобы поработать с барракудами?.. Что?.. Барракуды— это хищные, очень хищные рыбы, пожирающие людей… Энн, Энн… Она повесила трубку!

— Звонил Джон Уэйн и хотел узнать, интересуетесь ли вы продолжением «Аламо»?

— Джон Уэйн ничего не понимает. Публика хочет муравьев, койотов, волков, москитов. Вот чем она интересуется. Недавно я спросил сына, не хочет ли он посмотреть фильм со Стивом Маккуином, а он наотрез отказался. Говорит, что предпочитает «Похищение с Планеты Муравьев». Он не намерен ходить на фильмы, где нет животных или микробов. Публика взывает об этом…

— Трудно найти что‑либо подходящее. «Парамаунт» перебил у иас картину о желтой лихорадке, МГМ работает над фильмом о чуме, а «XX век Фокс» занялся тропическими болезнями.

Вошел литературный редактор:

— По–моему, я раздобыл… по–моему, я раздобыл.

Он швырнул на стол сценарий.

— Это как раз то, что мы ищем. Эта штука вспугнет каждого!

Шеф стал радостно перелистывать страницы.

— О чем это?

Литературный редактор улыбнулся:

— О крокодилах!

В Соединенных Штатах исподволь, на первый взгляд неприметно дает о себе знать весьма опасное явление, которое, как считают сведущие люди, может наделать много бед, если выйдет из‑под контроля. Исследователи назвали это коварное явление «феноменом антинасилия». С одним из специалистов по этому вопросу, профессором Возмущонсоном, мне на днях довелось побеседовать.

— Заметили ли вы, — начал профессор, — что на телевидении изредка проскальзывают передачи, где почти совершенно отсутствуют убийства, ограбления, насилия, войны и тому подобные, привычные для любого зрителя вещи? Эти‑то передачи мы, специалисты, и назвали «феноменом антинасилия».

— Но вряд ли это явление представляет реальную опасность: передачи такого рода можно по пальцам пересчитать.

— В том‑то и заключается коварная сущность «феномена антинасилия»: он прокрадывается в души зрителей незаметно. Вы правы, передачи, где нет насилия, по–прежнему редки; какая‑нибудь коротенькая комедия или концертик. Дело в том, что, увидев однажды подобную передачу, люди входят во вкус.

— Но ведь в самые «смотровые» вечерние часы передач с антинасилием не бывает.

— Хоть мало, но бывает. И этого достаточно, чтобы разлагать умы нашей молодежи. Недавно я собственными глазами видел, как мой сын смотрел подряд две такие передачи. Как, по–вашему, о чем он мог думать в это время?

— Понятия не имею.

— Он наверняка подумал: раз по телевидению показывают такую жизнь, значит, она может существовать в действительности. Я уже не говорю о том, что ребенку преподносят заведомо искаженную картину Америки.

— Почему же в таком случае не запретить такие передачи?

— Вся штука в том, что некоторые типы выступают в их защиту. Возьмем, к примеру, рекламные фирмы. Для них главное — продать товар. Ради этого некоторые идут на любые ухищрения, на любую телерекламу, даже если в рекламном ролике нет ни единого убийства. Что им до наших детей!