Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 7 2015)

Маргарита КОРОБИЦЫНА, учитель, Сосновый Бор:

– Я последние три года работаю в дополнительном образовании. И одиннадцатиклассникам, которые ко мне приходят, я говорю, что они, в отличие от предыдущих лет, снова соприкоснулись с чтением и литературой. Мы перечитали много книг, мы просто учились читать. Паустовский был прав, когда говорил, что нам не хватает талантливых читателей. И дети откликнулись, они всё-таки начали читать.

Ядровская: Проблема создания текста – это не проблема школьника. Я могу засвидетельствовать, что и студенты у нас плохо пишут текст. По диагонали читаем, по диагонали пишем… Некоторое время назад у нас на кафедре девушка при написании магистерской работы просто составила куски из текстов своих коллег. И она искренне не понимала, что плохого она сделала. У нас нет понятия авторского текста. И школа, как всегда, оказалась в центре этих проблем. Честь и хвала тем учителям, которые все эти годы писали сочинения, вопреки преградам развивают ребят.

Надежда ТРУСОВА, учитель, Ломоносовский район :

– В девятом классе даётся рассказ «Судьба человека» – и все схватились за этот рассказ. Он короткий, интересный. «Сотникова» тоже ещё помнят. А вот «Войну и мир» уже забыли. Какие-то проблемы не трогают сердце ребёнка. Но тема войны, которая сейчас связывает нас с Украиной, была близкой, и дети взялись за неё… Но на каких уроках нам готовить детей к сочинению? Разве у нас есть факультативы? Или какие-то дополнительные уроки? Учитель русского языка в нашей области загружен по шапку… У кого нет 25 часов в неделю, поднимите руку. (Поднимается одна рука.) И можно ли писать сочинение, когда большая часть программы 11-го класса ещё не пройдена?

Людмила ДУДОВА, председатель координационного совета АССУЛ, доцент кафедры филологического образования Московского института открытого образования:

– Я безумно вам признательна за ваши выступления. Каждое выступление – это те аргументы, которые я приводила, когда начинала работать координационная группа по сочинению. И ваши замечания совпадают с тем, что говорили московские учителя. Хотя в официальных реляциях всё прекрасно. Мы обсуждали месяца полтора и жанр, и отношение этого сочинения к части «С» ЕГЭ по русскому языку и литературе. Было совершенно очевидно, что если сочинение перекликается с этими экзаменами, то смысл его исчезает. Предлагали пойти по пути жанра: чтобы, например, было сочинение-рецензия, и не обязательно на художественный текст, но и на биографию, научно-популярную литературу. Или: почему бы не использовать жанр очерка? Но эти идеи были отвергнуты как слишком сложные. Говорилось, что дети непременно должны излагать свои мысли. И получилось вот что. Я прихожу в прекрасную московскую школу и смотрю работы. У нас в Москве о войне писали не очень многие. Но то, что писалось, меня поразило. Они не понимают, что значит война и что значит страшно, не понимают вот эту друнинскую строчку. Знаете, что им показалось страшно? Что война – это грязь и что это больно. И насколько нравственно требовать от ребёнка изложения его точки зрения и жизненных примеров, когда мы буквально ему в душу заглядываем? А вот примеры из литературы они часто приводят «для галочки». Упомянут, что, мол, тема семьи рассматривалась в романе «Война и мир»... Да, я двумя руками за возвращение выпускного сочинения в школу и за то, чтобы мы всё-таки учили учеников осмысленной письменной речи. Литературоведческий анализ – это всё-таки удел ограниченного количества учащихся. Главное, чтобы они умели высказывать свои суждения, привлекая примеры из художественной литературы.

Если рассматривать этот вид итоговой аттестации как проверку метапредметную, мы снимаем кучу проблем. Учитель-словесник никогда спокойно жить не будет, но он не должен отвечать за пять государственных экзаменов: девятый класс, одиннадцатый класс, а теперь и сочинение. Пусть подключаются учителя истории, обществознания, МХК… Ведь связность речи, умение излагать развивают все учителя. Почему учить логике рассуждения должны мы, учителя русского языка и литературы? Логика нужна всем. Если вы хотите сформировать человека думающего и пишущего, надо вернуть в программу и внеклассное чтение, вернуть отнятые у словесников часы. И определиться наконец с тем, что сочинение проверяет метапредметные способности. И тогда историки вспомнят, что они тоже могут писать сочинения.

Юлия ОЛЕХОВА, учитель, Всеволожский район :

– Экзамен никогда никому не прививал любви к чтению. Литература – это проблема, с которой хочется познакомиться. О чём говорит общество, о том на уроках говорим мы. А школьная программа заканчивается прошлым веком. И дети не понимают, о чём мы вообще хотим с ними разговаривать. Мы не успеваем говорить о литературе как неотъемлемой части нашей жизни даже в наш прагматический век. Мы сами не рассматриваем её как часть нашей жизни.

Ядровская:Хочу обратить ваше внимание, коллеги, что благодаря возвращению сочинения мы, учителя-словесники, ставим эти глобальные проблемы, как вырастить зрелого ученика.

Звонит мне недавно моя коллега – блестящий учитель. Звонит и плачет навзрыд: «Я ухожу из школы. Помогите мне принять это решение». Всё у неё хорошо: дети любят, администрация любит, категория есть, зарплата хорошая… Всё хорошо, но: «Я не могу больше выносить разведения того, что я хочу делать и что я должна делать; я теряю смысл своей деятельности. Я хочу какого-то совмещения смыслов». И ещё очень важный момент: момент унижения, когда во время проведения экзамена и сочинения выказывается полное недоверие учителю. Ему ни в чём не доверяют.

Шарая:Я предлагаю под другим углом зрения смотреть на эту ситуацию. Вы скажите спасибо, коллеги, что вас избавили от необходимости там находиться. Вы даже не представляете, что ваши коллеги из регионов, где нет видео­наблюдения, делали на экзаменах, как они помогали детям сдавать ЕГЭ.

Дудова:Я тоже думаю, что доверие к учителю проявляется не в отсутствии видеонаблюдения на экзаменах. Я сейчас лечу в Дагестан, где есть проблема: там учителя настаивали на именно так понимаемом доверии. Поэтому у них сейчас не только дети, но и учителя плохо говорят по-русски. Но есть другая проблема: лучшие учителя – лучшие! – не могут переносить тот напор бумаг, который на них валится и которые они постоянно вынуждены заполнять. Да, есть плохие учителя. А разве в других сферах все хорошие? Те профессии, на которых держится общество, попадают под наибольшую критику. Учитель у нас до сих пор оценивается по баллу ЕГЭ, при том что есть такие дети, которые, если получили хоть 36 баллов, то их учителю памятник надо ставить! А не тем, у кого учатся стобалльники, которые сами по себе талантливые и мотивированные дети. Необходимо работать над повышением статуса учителя.