Василий Песков - Окно в природу-2004

Характером соболь смел, даже дерзок, подобно лисице никогда не теряет присутствия духа и нередко обретает свободу, вырываясь из ловушек, иногда, правда, с открученной лапой. Поразительна выносливость носителя драгоценных одежд. Теплый мех позволяет попавшему в ловушку зверьку оставаться живым пять-шесть часов при морозе в 25 градусов. Но не любят соболи солнца, всегда хоронятся в тень, а если поневоле какой окажется на припёке, с ним может случиться тяжелый припадок. И, бывает, испуг убивает зверька, «из сотни один или два погибают от шока в руках ловца».

Характеры, при некоторых общих чертах, разнятся у соболей - одни зверьки злобны, другие, попав в западню, тут же способны лизнуть сгущенку с пальца охотника и в таежной избушке ведут себя так, будто всю жизнь обитали под крышей. «У меня соболёк в избушке даже мышей ловил. Сядет у норки и, как кошка, терпеливо ждет свою жертву», - рассказывал мне охотник из поселка на Ангаре.

Совершенно небоязливыми делает зверьков голод. В одном из заповедников они приходили в голодную зиму кормиться в поселок - копались, как одичавшие кошки, в отбросах, ловили кур, приучились прибегать на звук колокола, созывавшего людей в столовую на обед, и брали еду из рук.

Но охота на соболя трудна и опасна из-за того, что приходится забираться в непролазные крепи тайги. Мой друг Ерофей Сазонтьевич Седов, с которым свела нас семья отшельников Лыковых, отколовшись от геологической группы, думал кормиться охотой на соболей. Не вышло. Профессионалы-промысловики добывали за зиму более двух десятков зверьков, Ерофей же (охотник-любитель) - только семь-восемь. Много тонкостей в этой охоте, и неумелый промысел не окупает затраты сил, транспорта, снаряжения.

Давний промысел соболей, как ни странно, не позволил изучить все повадки зверька, образ жизни, физиологию. Считалось, например, что гон у соболя проходит в начале весны, и через полтора месяца соболюшка приносит щенят. Оказалось, весенний гон у соболя ложный. Настоящий гон - летний, и беременность длится не полтора месяца, а около девяти. Зародыш во чреве матери на время перестает расти и потом растет быстро, появляясь на свет к лету следующего года. Обнаружили это не охотники и не биологи-полевики, а работники Московского зоопарка в 1929 году. Дальнейшие наблюдения, уже в дикой природе, это открытие подтвердили. Взрослеют соболята уже к осени в год рождения, но размножаются, принося пять-шесть щенят, только в трехлетнем возрасте. Соболей, затратив немало усилий, научились разводить и в неволе (из-за меха, конечно). Сколько живут они в дикой природе, установить трудно. Но в неволе старость их настигает в тринадцать-четырнадцать лет - стираются зубы, слабеют зрение, слух, исчезает подвижность.

А какова судьба этого вот красавца, жившего в городском доме? На днях я позвонил на Камчатку другу и расспросил обо всём. Оказалось, соболька попытались познакомить с подружкой, такой же красивой и статной. Ничего из затеи не получилось - зверьки дрались, и самочку пришлось отвезти в лес. Долгое время неволю соболь делил с птицей кедровкой. Таежные эти соседи знают повадки друг друга и под крышей у человека жили почти что в дружбе. Занятно было наблюдать, как они прячут по разным щелям кедровые орешки. Находить кладовки соседа доставляло обоим явное удовольствие. Но соболёк пытался и охотиться за кедровкой, что вполне согласуется с его натурой завзятого хищника. Пришлось птицу выпустить. А потом свободу обрел и соболь. Сам. Любил он полежать на окне между рамами и, как видно, однажды нечаянно тронул задвижку наружной форточки. «Пришли домой, а соболька нет. Поглядели на снег внизу - на нем следы от прыжка сверху и цепочка следов прямиком к лесу». Таков «хэппи-энд» (счастливый конец) в гостевании у людей покладистого зверька.