Майкл Блендинг - Coca-Cola. Грязная правда

Коллингсворт ответил Поттеру, что сдержать Роджерса он не сможет, во всяком случае, пока идут переговоры, не сможет также повлиять на «Объединенных студентов» и Сриваставу, но готов в доказательство искренности своих намерений приостановить кампанию SINALTRAINAL и воздержаться от публичной критики корпорации, пока они совместно вырабатывают компромисс. То было поспешное и, как оказалось, губительное для дела профсоюза обещание.

Вместо шести недель переговоры растянулись на полтора года, а у профсоюза сразу же было отнято главное его оружие — его участие в общей кампании, профсоюз лишился сильной позиции, с которой мог предъявлять корпорации свои требования. Переговоры шли в условиях строжайшей конфиденциальности, до сих пор адвокаты обеих сторон не вправе раскрыть, о чем на них говорилось. Но имеются протоколы заседаний, из которых виден огромный разрыв между целями профсоюза и корпорации и ясно, с какой агрессивностью корпорация оберегает свой имидж.

То ли не вполне поняв предварительные условия, то ли сознательно отмахнувшись от них, SINALTRAINAL возобновил критику Coca-Cola на своем сайте. Корпорация губила профсоюз, нанимая вместо штатных служащих временных, и на стенах профсоюзных зданий все еще продолжали появляться угрожающие надписи. Почему же они должны молчать, если Coca-Cola не отзывает даже военизированные отряды и не прекращает насилие?— рассуждали лидеры профсоюза. Руководство корпорации обратилось с жалобой к судье Вайнштайну, и тот со своего BlackBerry адресовал обеим сторонам требование: никаких публичных высказываний до начала октября 2006 года, когда к нему на стол ляжет черновой вариант соглашения. Вопреки лихорадочному перезвону и обмену электронными письмами между Коллингсвортом, Коваликом и юристами Coca-Cola, SINALTRAINAL продолжал раздавать листовки и размещать на своем веб-сайте информацию о намечающихся мероприятиях, а корпорация обшаривала и сеть, и СМИ в поисках малейшего намека на несоблюдение договора, чтобы получить повод пожаловаться посредничающему судье на профсоюз.

По мере того как с наступлением октября стороны приближались к компромиссу, корпорация все яснее давала понять, что главная ее задача — прекратить антирекламу против Coca-Cola, а потому она категорически отказывалась разделить ответственность за пытки и убийства. Сверх того она требовала от SINALTRAINAL обязательства никогда больше не затевать международных кампаний против нее. В черновике соглашения предусматривались даже обязательства профсоюза очистить сайты, архивы и поисковые системы Интернета, чтобы там не оставалось и упоминания о кампании «Кола-убийца», словно такого движения и вовсе не существовало. Со своей стороны корпорация предлагала выплатить профсоюзу более 12 миллионов долларов, в том числе миллион родственникам Исидро Хиля и 4 миллиона в пользу Корреа, Галвиса, Флореса, Гарсии и Гонсалеса. Около 6 миллионов предполагалось направить в фонд жертв насилия против членов профсоюза, который будет управляться профсоюзом и Coca-Cola, а Коллингсворту и Ковалику, которые также приглашались управлять фондом, предназначалось 2 миллиона на покрытие «административных расходов». Наконец, компания принимала и новую политику охраны прав рабочих, но только для штатных, а не контрактных сотрудников, и намеревалась четыре раза в год проводить конфиденциальный «всемирный форум» для обсуждения текущих проблем.

И еще один пункт вписали юристы Coca-Cola: служащие, которые пожелают получить компенсацию, должны сначала выйти из профсоюза.

В Колумбии проект соглашения прочли без энтузиазма. Хавьер Корреа и руководство SINALTRAINAL понимали желание корпорации прекратить разговоры о прошлом, в том числе об убийстве Исидро Хиля, но с какой стати затыкать им рот и на будущее? И что это за требование выйти из профсоюза, чтобы получить деньги? Ведь вся работа — обращение в суд, кампания против корпорации, переговоры — проделана ради сохранения профсоюза, а это условие сводит на нет главное, к чему стремились.

С точки зрения SINALTRAINAL переговоры ни к чему не вели, и потому профсоюз вновь перешел к нападению, в том числе послал своих представителей в Германию на «гастроли» с выразительным названием «Coca-Cola убивает». Юристы корпорации не остались в долгу. «Все наши требования... о немедленном прекращении враждебных действий против корпорации сталкиваются с отношением, которое нельзя охарактеризовать иначе, как наплевательское, — писала Коллингсворту в ноябре внештатный юрист компании Фейт Гей. — Для нас это вопрос первостепенной важности. Мы согласились платить деньги вашим клиентам именно за то, чтобы нас перестали чернить». Корпорация обвиняла профсоюз в срыве переговоров: «Откровенно говоря, нам представляется, что истцы не желают идти на мировую из-за внутренних политических соображений и что они не знают других способов строить отношения с работодателями».

В доказательство серьезности своих намерений юристы корпорации просили Вайнштайна оштрафовать SINALTRAINAL на 150 тысяч долларов за нарушение условий предварительного соглашения. Кроме того, они требовали, чтобы судья положил конец и кампании Роджерса.

Роджерса Вайнштайн останавливать не стал, но 120 тысяч штрафа с профсоюза потребовал. Действия профсоюза раздражали не только корпорацию, но и Коллингсворта. «Не тратьте зря мое время, — сказал он клиентам. — Если по каким-то внутренним соображениям вы не готовы к сделке, так и скажите». Корреа отвечал, что профсоюз готов вести переговоры, если получит от корпорации гарантии, что она перестанет подрывать само существование профсоюза, заменяя постоянных рабочих контрактниками и напуская на него лидеров боевиков.

В апреле 2007 года представители профсоюза в последний раз явились на переговоры в Атланту. Говоривший от имени группы Камилло Ромеро признается, что испытывал страх, когда вместе с Коллингсвортом и Коваликом проник в «львиное логово» — в пентхаус здания King & Spalding в Атланте. В команду профсоюза входили также президент Хавьер Корреа, координатор международных отношений Эдгар Паэс и секретарь-казначей союза Дубан Белее. С ними поехал и Рэй Роджерс.

С самого начала затянувшихся переговоров профсоюза с корпорацией Роджерс отнюдь не бездействовал. Он как раз разбирался с эксклюзивным контрактом Университета Алабамы, где учатся 35 тысяч студентов, когда Коллингсворт обратился к нему с просьбой свернуть кампанию в надежде на благополучный исход переговоров. Роджерс не возражал, однако попросил: «Сперва расскажите, чего мы добились?» — и, когда выслушал все подробности, воспринял итоги примерно так же, как руководители профсоюза: корпорация не признает свою вину, не гарантирует дальнейшее существование профсоюза, не прекращает переводить штатных рабочих на договор, да и сумма компенсации по корпоративным меркам ничтожна. (Для сравнения: Exxon после катастрофы Valdez уплатил 5 миллиардов долларов.) Роджерс ответил юристу, что поступит в соответствии с решением руководителей профсоюза и что для начала он поговорит с ними.