Владимир Корнилов - Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта

Затем было оглашено заявление фракции эсеров, протестующих против создания ДКР по двум мотивам: ввиду «полного отсутствия Советов крестьянских депутатов» и в связи с решением III Всероссийского съезда Советов о национальных республиках. В этой связи эсеры заявили, что фракция «считает невозможным в условиях настоящего момента особой Донецкой республики и высказывается за развитие деятельности Областной организации в отношении руководства политической и автономической жизни области» [383] Стенограмма IV Съезда Советов Донецкого и Криворожского районов. (именно так и было записано в официальном протоколе). По поводу первого возражения съезд единогласно принял резолюцию, предложенную Васильченко, о том, чтобы следующий съезд Советов ДКР состоялся с участием Советов крестьянских депутатов. На этом съезд завершил свою работу.

Первое заседание обкома Донецко-Криворожской республики состоялось в символичную дату — в первый день жизни России по новому календарному стилю, 14 февраля. Сначала был избран президиум, председателем обкома был избран Васильченко, товарищем (заместителем) председателя — Жаков, секретарем — Варейкис. Эсеру Равенскому была отведена роль казначея.

Перейдя к формированию правительства ДКР — Совнаркома, — Васильченко предложил от имени большевиков создать коалиционную власть с выделением ряда наркоматов эсерам. Всего было запланировано назначение 16 наркомов.

Видимо, список кандидатов от большевиков уже был готов заранее, потому что еще до голосования меньшевики и эсеры устами Рубинштейна и Голубовского устроили обструкцию планам сторонников Артема. Протесты были вызваны намерением включить в состав Совнаркома нескольких членов обкома — Васильченко и Жакова. Голубовский заявил, что, «примиряясь с мыслью об ответственности 16 комиссаров пред 11 членами Областного комитета, не представляет себе, каким образом члены Областного комитета и большевики будут утверждать свои собственные директивы». Большинством 6 против 3 эти возражения были отклонены.

Затем, еще до выборов Совнаркома, Рубинштейн и Голубовский предложили прояснить отношение Совнаркома ДКР к ленинскому СНК и к Цикуке. Руководители обкома дали очень важное пояснение: «Отношение к этим двум органам определяется следующим образом: Совет Народных Комиссаров Донецкого и Криворожского бассейнов обязан проводить в жизнь декреты Народных Комиссаров Российской республики в Бассейнах. ЦИК Украины считается органом параллельным Областному комитету, но Советы Донецкого бассейна принимают участие в общем строительстве государственной жизни с Советами всего Юга России — Украины и Доно — Кубано-Терекского района» [384] Наш Юг, 17 февраля 1918 г. . Как пишет в связи с этим разъяснением Фридгут, «большевики Донбасса не имели проблем с признанием своей субординации перед Москвой» [385] Friedgut, т. 2, стр. 355. (чтобы быть точным, столица тогда еще была в Петрограде).

После этих голосований и получения разъяснений Рубинштейн отказался принимать участие в выборах правительства ДКР. А Голубовский заявил, что «вопрос об участии эсеров в СНК» будет передан на рассмотрение Областного комитета его партии.

В итоге 6 членов обкома при 4 воздержавшихся (это доказывает, что большевики уже на второй день после съезда определились, как минимум, с десятым членом обкома) был избран следующий состав правительства Донецко-Криворожской республики:

председатель Совнаркома и одновременно комиссар народного хозяйства — Федор Артем — Сергеев;

комиссар внутренних дел (по делам управления) — Семен Васильченко;

комиссар финансов — Валерий Межлаук;

комиссар труда — Борис Магидов;

комиссар народного просвещения — Михаил Жаков;

комиссар судебных дел — Виктор Филов;

комиссар по военным делам — Моисей Рухимович;

комиссар по делам государственного контроля — Абрам Каменский.

Все восемь человек были большевиками, которые, кроме того, зарезервировали за собой пост комиссара продовольствия (кандидатуру было предложено обсудить на заседании Южного областного совета народного хозяйства).

За эсерами закреплялись посты комиссаров земледелия, врачебно — санитарных дел, по управлению недвижимыми имуществами и призрения.

Два наркомовских поста (путей сообщения, а также почт и телеграфов) решено было выделить представителям отраслевых организаций. Однако 11 марта на пост наркома почт и телеграфов был назначен Иннокентий Кожевников, также большевик. Десятым членом правительства по праву можно назвать Варейкиса, который занимал пост секретаря обкома [386] Наш Юг, 17 февраля 1918 г.; Донецкий пролетарий, 6 и 15 марта 1918 г. .

Состав Совнаркома ДКР

В связи с тем, что в различных источниках есть разночтения по поводу состава Донецкого СНК, некоторые историки стали жертвами неразберихи с именами и фамилиями наркомов. Так, Фридгут в поисках загадочного 11–го члена обкома (возможно, так и не назначенного) сделал следующее предположение: «Отсутствующий 11–й человек был ориентировочно большевик, и, возможно, им был Разин, который был членом обкома и поначалу предлагался в качестве кандидата на пост народного комиссара юстиции, но позже замененный без объяснения причин на В. Филова» [387] Friedgut, т. 2, стр. 355. . На самом деле, здесь совершается стандартная ошибка, связанная с постоянным использованием революционных кличек и настоящих фамилий персонажей того периода. Филов — это настоящая фамилия, а Разин и Тушин — это его же партийные псевдонимы, под которыми он выступал в газетах, а поначалу фигурировал и в списках правительства ДКР. Точно так же некоторые исследователи того периода принимают Ватина и Быстрянского за двух различных персонажей, хотя на самом деле это — одно и то же лицо.

Как бы то ни было, правительство ДКР получилось однопартийным — большевистским. Хотя, как видно из протокола обкома, эсерам настойчиво предлагалось занять хоть какие — то наркомовские посты. И, похоже, они довольно долго колебались по этому поводу. 17 февраля они провели в Харькове объединенное заседание областного, губернского и городского комитетов своей партии, где специально обсуждали вопрос вхождения в правительство новой республики. Мнения склонялись к тому, чтобы принять предложения большевиков. Так, Черневский заявил: «Подходя сейчас, как к факту совершившемуся, мы должны считаться с этим. Нам необходимо принять участие в работе Донецкой республики, поскольку мы не можем изменить это решение и видим возможность принести известную пользу делу. Мы должны принять самое активное участие, т. к. в Донецком бассейне царит экономическая и политическая разруха». С ним солидаризовался Черный: «Я считаю возможным участие в правительстве. Но в зависимости от тех форм, которые примет Донецкая республика». Против высказался Голубовский, призвав участвовать лишь в заседаниях Областного комитета и его комиссиях, но не в Совнаркоме. После бурных дискуссий небольшим преимуществом голосов (11 против 9 при 1 воздержавшемся) принимается резолюция Черневского. То есть эсеры поначалу приняли — таки решение о вхождении в правительство ДКР [388] Земля и Воля, 19 февраля 1918 г. .