Эдвард Люттвак - Стратегия. Логика войны и мира

Кровопролитнейшие поражения Первой мировой войны, самым известным из которых стал сокрушительный разгром наступления Нивеля в 1917 году, приведший французскую армию к серьезному провалу, были следствием неудавшихся попыток достичь внезапности. Негибкие военные планы, согласно которым сражения подпитывались все новыми и новыми подразделениями (при наличии лишь железных дорог и наземной телефонной связи ожидать большей гибкости и не приходилось), обернулись настоящей бойней, когда выяснилось, что достаточно много врагов пережили массированную артподготовку, должную стать средством достижения внезапности. Наступающая пехота была уничтожена пулеметным и минометным огнем.

Неудачная попытка захватить врага врасплох была и главной причиной поражения немцев в битве под Курском в июле 1943 года, ставшей, как утверждают, поворотной точкой Второй мировой войны в Европе. Самые сильные формирования бронетехники немецкой армии, включая все три бронетанковые (Panzer) дивизии СС, общей численностью в 2000 танков, были отправлены в бой, чтобы с обеих сторон отрезать так называемую Курскую дугу — выступ глубиной до 150 и шириной до 200 километров, обращенный в западную сторону. На карте этот огромный выступ выглядел весьма уязвимым. Но, вместо того чтобы быстро продвинуться вперед и одержать легкую победу, немцы попали в ловушку, состоявшую из многих линий тщательно подготовленных противотанковых сооружений, защищенных густо «засеянными» минными полями. За ними крупные советские танковые подразделения были готовы к контратаке. В последовавшей битве Советская армия впервые нанесла немцам столь сокрушительное поражение в том типе военных действий, который считался коньком Германии: в маневренном танковом бою. Выбившиеся из сил немцы потеряли от мин и противотанковых ружей множество людей, танков и самоходных артиллерийских установок еще до того, как столкнулись лоб в лоб с советскими танками. К этому моменту они утратили также и веру в себя. Было очевидно, что третье и последнее летнее немецкое наступление в этой войне потерпело полную неудачу в намерении застать врага врасплох. Советская разведка, хорошо осведомленная благодаря своим агентам, фронтовым разведчикам, рекогносцировке с помощью самолетов и плодам англо-американских разработок в области перехвата информации (к тому времени значительная часть немецких переговоров по радио без труда расшифровывалась), раскрыла план немцев. Справившись с сомнениями и подозрениями, Сталин и его высшее командование рискнули поверить данным разведки (в прошлом они были катастрофически ошибочными), ослабив все другие участки линии фронта протяженностью более чем в полторы тысячи километров, чтобы обеспечить самую надежную защиту Курского сектора.

Немецкая армия так и не сумела оправиться от этого поражения: после лета 1943 года она могла сопротивляться неудержимому продвижению советских войск только посредством местных контратак, поскольку у нее не было сил для каких-либо более крупных наступлений, дававших хоть какую-то надежду на победу.

Суть стремления добиться внезапности состоит в том, чтобы снизить риск столкновения с силой врага — то есть риск боя. Но есть и другая разновидность риска: сама по себе она, может быть, и не смертельна для каждого отдельного из подразделений, участвующих в бою, но для всех боевых сил в целом еще более опасна, чем ошибочный маневр.

Данная разновидность риска проявляет тенденцию возрастать с каждым отклонением от простоты прямого хода и лобовой атаки. Это организационный риск, риск ошибок в исполнении запланированного, то есть неудачи, вызванной не реакцией врага, а, скорее, самыми заурядными ошибками, недопониманием, задержками и механическими поломками при разворачивании, задержками в снабжении, в планировании — в командовании вооруженными силами и в ходе самой операции. Когда предпринимается попытка снизить ожидаемый риск боя посредством любой разновидности парадоксального действия, включая маневр, секретность и введение противника в заблуждение, вся операция в целом будет проявлять тенденцию к усложнению и растяжению во времени, тем самым повышая организационный риск.

В промежутках между эпизодами сражения, которое может быть совсем кратким, именно организационные аспекты военного дела представляются самыми угрожающими тем, кому поручено этим заниматься. Опять-таки, каждое отдельное действие, которое нужно совершить, чтобы снабдить и поддержать вооруженные силы, командовать ими и выполнять боевые операции, может быть очень простым. Но в своей совокупности эти простые действия становятся столь сложными, что естественное состояние любых вооруженных сил, независимо от их размера, — паралич и неподвижность, и только сильное лидерство и дисциплина могут превратить это состояние в способность целесообразно действовать.

Представим себе группу друзей, собравшихся поехать на пляж на нескольких автомобилях, по одной семье в каждом. Они должны были встретиться возле дома, расположенного наиболее удобно, в 9 часов утра, чтобы сразу же выехать и очутиться на месте назначения в 11 часов. Одна из семей уже была в машине и готовилась выехать на место встречи, но вдруг ребенок заявил о своей неотложной нужде. Пришлось заново отпирать уже запертый дом, ребенок пошел по своим делам и возвратился, машину снова завели — и в итоге эта семья прибыла на место встречи с небольшим опозданием, в 9.15. Другая семья, которой предстояла более дальняя поездка до места встречи, опоздала уже серьезнее, забыв захватить корзину с провизией для пикника. Ее отсутствие обнаружили уже на самом подъезде к месту встречи, и к тому времени, когда эти люди вернулись домой, нашли корзину и присоединились к остальным, было уже значительно ближе к 10 часам, чем к 9.

Третья семья стала причиной еще более значительной задержки: когда все было погружено, и все сидели в машине, она не завелась: разрядился аккумулятор. Когда доступные средства были испробованы (время между тем шло), пришлось долго дожидаться грузовика-буксировщика с более сильными аккумуляторами. Когда двигатель наконец завелся, ехать пришлось неимоверно быстро, но к тому времени, когда семья добралась до места встречи, было уже далеко за 10. Но даже тогда немедленно отправиться в путь оказалось невозможно. Некоторым детям пришлось ждать больше часа, и теперь настала их очередь просить о краткой задержке. К тому времени, когда все было готово, по дороге на пляж уже шло оживленное движение, и вместо запланированных двух часов путешествие продлилось больше трех, включая непредусмотренные остановки, поскольку одна машина нуждалась в дозаправке, а одна из семей — в прохладительных напитках. В конце концов, до пляжа добрались, но запланированное время прибытия, 11.00, к этому моменту давно прошло.