Эдвард Люттвак - Стратегия. Логика войны и мира

Само наличие и взаимодействие различных уровней дает повод для грандиозной сумятицы и множества противоречий, что доказывают бесконечные переписывания военной истории. Это же предоставляет некоторые возможности для неверной интерпретации: либо с целью удовлетворить личные амбиции, либо для того, чтобы потрафить притязаниям тех или иных соперничающих военных ведомств. С помощью выбора того или иного уровня, который лучше всего подходит для выполнения намеченных целей — тактического или политического, оперативного или стратегического, — можно аргументированно доказать целый ряд тезисов и извлечь практически любой «урок», часто для того, чтобы оправдать те или иные решения военных, сделанные гораздо раньше-, или подчеркнуть заслуги того или иного рода войск или вида вооружений. Если уж пускаться в это методологическое болото, то при условии воздержания от всякой попытки извлечь так называемые уроки из любой войны, до тех пор пока эта война не будет всесторонне осмыслена на различных уровнях и в обоих измерениях. А эту задачу, как правило, удается решить только после того как сменятся примерно два поколения, бывшие противники уже отойдут в мир иной, все эмоции утихнут, и последние тайны будут раскрыты.

Только один вывод о войне в Персидском заливе 1991 года можно сделать уверенно: боевые действия разворачивались без обычного в таких случаях чередования приливов и отливов военной удачи, что, как правило, характеризует любую серьезную войну, поскольку был достигнут немедленный успех в исторически небывалой воздушной атаке, «обезглавившей» противника. В остальном же пока можно сделать только первоначальную попытку понять, что же в действительности произошло, не пытаясь извлечь из этого непререкаемые выводы. Наступательная военно-воздушная мощь в особой степени зависит от ситуации, в частности, от интенсивности конфликта. В крайнем случае, например при сугубо партизанской войне, бомбардировка с воздуха обречена на то, чтобы оказаться бесполезной, вне зависимости от ее убийственного эффекта или от точности. Выявить какие-либо стратегические цели для авиации невозможно, ведь партизаны слишком рассеяны для того, чтобы их можно было бы успешно бомбить, а их пропагандисты, снабженцы и вожди неотличимы от обычного населения. Напротив, в той мере, в какой возрастает интенсивность конфликта, растет и потенциальная ценность наступления с воздуха, достигая, в конце концов, другой своей экстремальной точки — войны, которую можно выиграть только за счет ВВС. К этой категории относились войны в Персидском заливе 1991 года и в Косове 1999 года, если, конечно, согласиться с тем, что их единственной целью было выдавить наступавших из Кувейта и Косова соответственно.

С определенной долей осторожности можно сделать еще два вывода относительно двух этих войн. В обоих случаях ВВС были решающим видом вооруженных сил, притом — в степени, небывалой в анналах истории войн; в обоих случаях наступления с воздуха отличались сутью, а не размахом, от всех предыдущих воздушных сражений. Ибо вовсе не огромное количество сброшенных с воздуха боеприпасов привело к достигнутым результатам.

Во время войны в Персидском заливе на брифингах для СМИ царил торжественный настрой и каждый день количество произведенных боевых вылетов объявлялось так, как будто бы каждый из них завершался бомбовым ударом. Между тем только половина из примерно 110 000 вылетов, зафиксированных с начала кампании 17 января 1991 года до прекращения огня 27 февраля 1991 года, были «ударными» [138]. И даже, эти самолеты несли не слишком большую бомбовую нагрузку. Даже огромные старинные бомбардировщики В-52 несли примерно половину нагрузки в сравнении со своими предшественниками в войне во Вьетнаме, сбросив в общей сложности 25 700 тонн бомб во время 1624 боевых вылетов [139], то есть 15,8 тонны за вылет. Что же касается основной массы истребителей-бомбардировщиков и штурмовиков (т. е. легких бомбардировщиков), то их средняя бомбовая нагрузка была гораздо меньше, чем теоретически возможная. Например, истребители-бомбардировщики F-16 (самый массовый самолет ВВС США) были, как правило, вооружены двумя бомбами Mk-84 общим весом в 4000 фунтов, что составляет практически только одну треть максимальной нагрузки этого типа самолета [140]. Что же касается легких бомбардировщиков F-117«Стелс» (которые сложно засечь) — единственного типа пилотируемых самолетов, которые атаковали цели в центре Багдада, — то они несли в среднем по 1,5 тонны бомб во время 1300 боевых вылетов в ходе войны [141]. В реальности средняя бомбовая нагрузка на каждый американский боевой самолет, за исключением В-52, составляла чуть менее тонны [142]. В общем итоге совокупный вес всех бомб, сброшенных на Ирак, составил 90 000 тонн, включая силы коалиции и все виды боеприпасов: как управляемых, так и неуправляемых [143].

Эта цифра может показаться огромной, но лишь в том случае, если не сравнивать ее со 134 000 тоннами бомб, сброшенных на Германию только за один месяц — март 1945 года. К то муже она не включает в себя огромное количество неучтенных бомб и ракет, сброшенных на Германию более чем тремя тысячами американских, британских и советских истребителей-бомбардировщиков.

Вышесказанное подводит нас к обманчиво простому выводу, который наделе полон осложнений: именно небывалая точность ударов с воздуха, а не их объем, позволила добиться ошеломляющих результатов. Еще более противоречивый тезис осторожно предлагается ниже: только точные удары с помощью управляемых боеприпасов были решающими, в то время как в остальном бомбардировки были не более эффективными, чем во всех предыдущих воздушных сражениях, по большей части неэффективных вовсе.

Несмотря на все обсуждения и изображения «умных» бомб и ракет, столь характерные для репортажей СМИ во время войны, как в Персидском заливе, так и в Косове, это «умное» оружие составляло лишь небольшую часть реально использованных боеприпасов. Из всех видов боеприпасов, сброшенных или выпущенных по Ираку вооруженными силами США во время войны в Персидском заливе, только 17 109 управлялись при наведении на цель, в то время как 177 999 были обычными неуправляемыми бомбами: некоторые из них — кассетные того или иного типа, но большинство — обычные «железные» бомбы, очень похожие на своих предшественниц времен Второй мировой. Значительная часть последних (72 000) [144]была сброшена бомбардировщиками В-52, но большая часть была доставлена к целям истребителями-бомбардировщиками, многие из которых могли бы быть оснащены точным оружием [145]. Точно так же на боеголовки управляемых боеприпасов всех типов пришлась только 6 631 тонна из общего количества 71 627 тонн боеприпасов, сброшенных или выпущенных американскими войсками [146]. Таким образом, если исходить из количества примененных вооружений различных типов вооружений, воздушная война против Ирака была на 91,2 % старомодной бомбардировкой; а если принять во внимание тоннаж, то этот процент снизится до 90,74 %. Но в любом случае старомодная бомбардировка останется преобладающей в воздушной войне, даже без учета ВВС союзников по коалиции, из которых только французы применили достаточную долю управляемых боеприпасов. В войне за Косово пропорция управляемых боеприпасов была большей, но все же далеко не такой, чтобы представлять собой полный тоннаж примененных средств.