Анна Лазарева - Блондинка вокруг света или I did it my way

На поверхности озера Ометепе никогда не прекращается рябь, и ветер дует беспрестанно. Вода коричневая и мутная. В этом озере водятся тупорылые акулы, или акулы-быки. Они самые кровожадные и опасные в мире, среди акул. Мутная вода озера не манит. Я провожу всего одну ночь посередине озера Ометепе, на одноимённом острове, рядом с курящимся вулканом. Весь день я пытаюсь организовать экскурсию на вершину другого, погасшего вулкана, в жерле которого располагается озеро, пригодное для купания. Так и не найдя единомышленников, я отступаю. Не судьба. Я уже облазила столько гор и вулканов, что можно немного расслабиться.

Зигзаг пошёл опять на побережье Пацифика. Сан-Хуан-дель-Сур — последнее место в Никарагуа, которое я посещаю. По дороге с пристани Ометепе к автобусам до Сан-Хуана разваливается, наконец, мой многострадальный рюкзак. Из него выпадают вещи, и мне приходится брать такси до города.

Ничего не поделаешь. Покупаю здоровый чемодан на колёсах, красный с зелёными и чёрными квадратами. В этой никарагуанской глуши новый рюкзак я так и не смогла найти.

Ну, выгляжу я, как профессиональная путешественница со стажем? Говорю же, на сбежавшую и потерявшуюся секретаршу похожа. А с таким чемоданом — ещё и на секретаршу с дурным вкусом, с периферии. Но как у секретарши оказалась гитара? С туфлями на каблуках ездят многие. С гитарами ещё больше. А вот и с тем и с другим пока только себя видела.

Случалось мне путешествовать, когда-то, и без багажа совсем. С одной маленькой сумочкой. Конечно, в процессе я обрастала вещами, слава богу, денежки водились тогда. Да и вещи в Непале недорогие. А случалось и с тремя огромными сумками, одна из которых тянет на половину моего веса. А всё почему? А потому, что сама жизнь бросала меня в подобные авантюры. Так уж получилось, что никогда я не планировала путешествия, как другие. И спальный мешок у них есть, и фонарик, а у меня вечернее платье и куча душевых принадлежностей. Они вынимают палатку, а я — позолоченные туфли на каблуках. У них вываливается компас, у меня тушь. Народ недоумевает.

— Ты уверена, что путешествуешь уже шесть месяцев? — спрашивают они с ехидцей.

— Нет же, — говорю, — шесть лет…

Вместе со мной из Никарагуа выезжают те два безбашенных американских моряка. Они познакомились через меня, и теперь «не разлей вода». До этого знакомства оба были нормальные парни, ничего особенного. Когда же они встретились, началась дикая пьянка! Эти парни устраивают бедлам везде, где появляются, наслаждаются своей «лихостью», отпускают сальные шуточки и трезветь не собираются. Даже на границе, при заполнении документов, эти «Бивис и Бадхед» держатся друг за друга, пытаясь ухватиться и за меня.

— Повезло нам. Можно напиваться и ничего не помнить. У нас есть русская, которая довезёт куда надо.

С этими словами пьяницы вскрывают очередную бутылку знаменитого никарагуанского рома «Флёр де Канья» и делают по нескольку хороших глотков. Вот уже почти неделю они являются моей маленькой проблемкой. Мне постоянно за них стыдно.

— Где ты их подобрала? — спрашивают меня другие туристы.

— Не забывайте, это ваши соотечественники, а не мои, — говорю я в ответ.

После очередного бедлама в пограничном автобусе я незаметно сажусь в другой автобус. Хватит с меня пьяных американских матросов. Да и просто пьяных парней довольно.

На Коста-Рике кончаются обходительные мачо, таскающие мой багаж. Теперь за каждый подброс чемодана алчные местные жители, испорченные туристами, требуют денег. Они больше не хотят нравиться и рисоваться, они хотят доллары. «Мучас грацияс» в карман не положишь. Здесь царствует Золотой телец. Значит, я сама теперь таскаю свой багаж.

Рядом с моим хостелом в Монтеверде, в ветвях низкого дерева, медленно копошится ленивец. До него можно дотронуться рукой, вот как он близко. Я застываю рядом с ленивцем на час, глядя на его обкуренные движения. Латиноамериканский гид рассказывал, что ленивцы такие медленные потому, что объедаются токсичной листвой эвкалипта и кайфуют на его эфирных маслах. Так ли это? Не вижу причин не верить.

Как всегда, пробую разок местное блюдо: запечённый банан с начинкой из жареного бекона и сыра. Больше в Коста-Рике я точно не смогу себе позволить питаться в ресторанах. Коста-Рика считается самой дорогой страной Центральной Америки. В супермаркете на секундочку оставляю пакет с продуктами на кассе. Когда возвращаюсь, моего пакета уже нет, и никто ничего не видел. Свистнули. Это первые потери за время латиноамериканского путешествия.

В Монтеверде находится самый лучший в Латинской Америке зип лайн. Это и есть цель моего визита. Зип лайн — приятное увеселение. А вот тарзанка — незабываемое ощущение!

Наглый дядька с пузом, из Голландии, уверяет, что я буду орать в полёте. «Ах ты, старый пузырь!» Я никогда не ору в экстремальных ситуациях. Наоборот, сжимаюсь и сосредоточиваюсь. Но, проходя по дорожке-трамплину к месту прыжка, я думаю: «Зачем?! Зачем мы всё это с собой делаем?» Эта мысль застывает в воздухе, где-то в сорока метрах над землёй. И затем стремительно низвергается вниз, вместе с весом моего тела. И вес переходит в невесомость.

Самое неприятное в полёте — то, что тело не может найти точку опоры и спокойствия. Чувствуешь себя, как фантик, качающийся на нитке. И это продолжается сто миллионов лет… Мой полёт снимает парочка американцев, и теперь у меня есть экстремальное видео! Я спускаюсь на подгибающихся ногах со своих нитей, а мне ещё снимать на камеру следующего падающего. Таков уговор: снимаем друг друга. Последним падает пузатый дядька. Он вопит и чертыхается…

После дождя над городком встаёт огромная, жирная радуга. Я таких ещё не видела. Ночью, как водится в горах, холодно и очень ветрено. Кажется, что там, на улице, разыгрался шторм. Холод надоедает моментально. Хочу на побережье. Хочу опять греться. Баста! Моё решение укрепляет встреча с теми же американскими дебоширами.

— О, Анна! Признавайся, ты следуешь за нами.

— Хи-хи, — говорю я и иду покупать билет, чтобы уж точно уехать.

На сегодня закончено. Пойду собирать вещи, автобус уходит ранним-ранним утром. Я еду к Тихому океану.

Немецко-польский ювелир в Гватемале был прав. Я добралась до Коста-Рики. И теперь еду в Монтесуму.

От автобусной остановки до хостела меня подвозит девушка на квадроцикле. В моём хостеле не двух-, а трёхэтажные кровати. Всё говорит о том, что народу здесь набивается великое множество. Но сейчас не так уж людно.

В пятнадцати минутах ходьбы от деревни, в джунглях, находится живописный водопад. Из-за горных пород он и его чаша кажутся чёрными.