Алесь Адамович - ...Имя сей звезде Чернобыль

Вот и в 30 км от столицы Белоруссии возводим свой Чернобыль. Не трудно представить, что об этой стройке говорят и думают сегодня белорусы.

Страна, народ не смогут выдержать еще чего-либо подобного Чернобылю, того, что сегодня обрушилось на миллионы людей. Надо бы поразмыслить об этом энтузиастам из управления ядерной энергетикой, которые толкуют по телевидению и в прессе о том, что всё будет, как было, потому что всё прекрасно. Не о том речь, быть или не быть атомной энергетике (это уход от сути спора), а, как и где должны строиться и размещаться АЭС. Надо бы дать снова голос ученым, которые способны судить о вещах с большим чувством ответственности за «конечные результаты» своих идей и предложений, рекомендаций.

Простите, но Белоруссия действительно на краю пропасти! Нужна немедленная помощь народу, который сам всегда всем жертвовал в трудные для страны годины. Белорусы редко плачутся. Вы это могли заметить и по теперешнему поведению наших людей и руководителей. Но здесь вопрос стоит неотложный, жизнь бессчетного числа людей зависит от того, организуем ли мы действенный, грамотный, а не формальный лишь контроль за продуктами питания, оснастим ли службы современной аппаратурой, подготовив необходимое количество специалистов.

Столь многое зависит от столь в сущности немного. Только не упустить время!

А. М. Адамович

член-корреспондент АН БССР,

член Комитета советских ученых в защиту мира

и против ядерной угрозы,

писатель.

1 июня 1986 г.

Дорогой Игорь Александрович!

Получил письмо Ваше, вернувшись из Москвы. Когда дошло до меня, до сознания, что на самом деле происходит в Белоруссии, с Белоруссией (по конечным, если не посмотрим правде в глаза, «результатам» — пострашнее той, минувшей, 1941–1944 гг. трагедии!), я помчался прямо к М.С.Г. [75] Михаил Сергеевич Горбачев. До помощника [76] Помощник Горбачева М.С. — Черняев Анатолий Сергеевич. добрался, оставил письмо со всем, что узнал и понял, а назавтра уже был ответ (через помощника) и тут же разговор с нашим руководством на высшем уровне, а сегодня в Минск примчался Минздрав (главный усыпите ль наш) и др. лица.

Кроме всего прочего (думаю, что все мои книги не идут ни в какое сопоставление с одним этим отчаянным письмом), я убедился: есть, есть у нас люди там, которые ждут, хотят полной информации, но любителей подавать «голиковщину» [77] Голиков Ф.И. — начальник Главного разведывательного управления накануне Великой Отечественной войны. слишком много. И это стоит нам сегодня не дешевле, чем в мае-июне 1941-го….

Да, не знаю теперь, сверхлитературу ли делать или что-то более практическое, вообще не литературное!

Привет Вам и хороших для Костромы ветров! (Правда, для кого-то всё равно нехорошие.)

Ваш А. Адамович.

08.06.86.

Были мы с Даниилом Граниным [78] Гранин Даниил Александрович — русский писатель, соавтор А. Адамовича по «Блокадной книге». в гостях, где физик, специалист по реакторам, рассказывал про Чернобыль, про трагедию, за которой, по его мнению, преступное легкомыслие лиц, ответственных за работу реактора. А другой гость, гуманитарий, взял «Библию» и процитировал Иоанна Богослова (прежде чем повторить ту цитату, напомню, что значение слова «чернобыль» — «полынь»): «Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод.

Имя сей звезде полынь; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки» (глава 8, стих 10,11).

Мы — люди не верующие и не станем всерьез ссылаться на руку провидения. Угадывается за нашей большой бедой нечто вполне земное. И позволим себе не поверить одному из тех именно ответственных за порядок на всех АЭС, что «наука требует жертв». А ведь так по телевизору заявил один из руководителей атомной энергетики [79] Петросьянц Андраник Мельконович — председатель Госкомитета по использования атомной энергии СССР. , глядя в глаза нам ясным взором. Интересно, как он смотрел бы в глаза беженцев-детей белорусских, украинских? Да что я спрашиваю, зная ответ?!! Нет, не просто реактор взорвался. И не наука потребовала жертв. (Хотя с нее спрос особый.) Взорвался и страшных жертв потребовал весь тот комплекс бессовестности, безответственности, недисциплинированности, показухи, рапортомании и пр. и пр., с чем мы сейчас боремся. И что по закону действия и противодействия с той же энергией борется со всеми здоровыми силами в обществе и народе…

Так что же действительно происходит? С нами, и не с одними нами. Библейскому антихристу ничего не стоит мизинцем приподнять трехтысячетонную плиту реактора и дать нам понюхать ядерной полыни: вот вы, люди, чего сами себе приготовили!..

1986 г.

Дорогой Евгений Павлович!

Знаю, что обязанности члена «Велиховского комитета» — вполне реальные и нешуточные, а потому воспринял свое избрание с радостью, в чем откровенно признаюсь. И благодарю за поздравление.

Чем я, мог бы полезен быть?

В роли «пацифиста», который вместе с другими такими же, приучал, кого следует, к реалиям и логике ядерной эры: победы не будет! выживание рода человеческого — и цель и смысл любых целей и смыслов — сегодня это уже не требуется. И, слава Богу, что не требуется.

Комитет советских ученых в защиту мира, против ядерной угрозы… Когда живешь в Белоруссии и после Чернобыля, понятие ядерной угрозы обрело неожиданную материальность; приборы для измерения радиации, которых нет или не хватает, продукты питания, зараженные и незараженные, двусмысленная роль медицины и реакция на события чиновничьего аппарата и т. п. А также поведение прессы, нашего брата писателя, ученых и т. п.

Может быть, Вы слышали, что в начале июня месяца я писал М. С. Горбачеву, и эту мою записку (составленную не без советов, конечно, наших ученых-специалистов) рассматривали на Политбюро, даже специальное решение было принято, обращенное к различным министерствам. Уже через три дня 60 специалистов приехали в Минск; хотя и не сразу, но положение с приборами улучшилось (но всё еще не в достаточной степени), а главное, даже до некоторых наших товарищей дошло, что опасность поражения десятков и сотен тысяч человек через продукты питания — более чем реальная. Если будем по-прежнему делать вид, что ничего не случилось и не происходит. Но, по-видимому, посылать наверх сверхблагополучную информацию — и тем сам снова и снова встречаться с феноменом «22 июня 1941 года» — это норма для бюрократического мышления.