Коллектив авторов - Сравнительное богословие. Книга 6

Таким образом, в возможности воспринять учение Будды и, соответственно избрать свой путь к «освобождению» (из предлагаемого религией «прейскуранта») — все люди оказывались «равны». В то время как при власти брахманов ограниченные перечни путей к «освобождению» были распределены между сословиями и кастами, низшим из которых вообще в этом отношении мало что «светило». [23]Сословные, этнические и вообще социальные различия объяснялись и осознавались сторонниками учения Будды как вторичные, производные от уровня, степени нравственной близости человека к пути, указанному Буддой [24]и соответственно могли быть изменены в процессе нравственного самоусовершенствования . [25]

Иными словами, буддизм позволил иллюзорно преодолеть ставший неудобным открытый индийский расизм— из которого и родилось учение брахманов (« дваждырождённых »). Но помог сохранить на тысячелетия «господско»-рабские отношения, основа которых медленно смещалась от статуса « по происхождению » к статусу « по духовным способностям », [26]которые зачастую напрямую зависели от имущественного статуса владельцев земли и иной материальной инфраструктуры, что обеспечивало клановую ( иногда равную государственной ) дисциплину и уважение в иерархии людей Востока. Но буддизм всем декларативно предоставлял равные возможности достижения « главного смысла жизни »: чем ни духовный «коммунизм»? Правда для этого нужно выполнить ряд условий по изменению своей псиихки, о чём мы поговорим позже.

Уже ближайшая цель и возможность на текущем жизненном пути [27]— повышение социального статуса будущего рождения( что мы подробно разбирали во второй главе пятой книги ) — сразу же стала весьма привлекательна для широких масс, ранее лишённых религиозной «возможности» столь « быстро и эффективно » воздействовать на свою «судьбу». Понятно, что ленивые и слабые ( в этом отношении) люди считались «тунеядцами» ( по понятийным аналогиям с советским периодом «социализма» в СССР ), которые наживают себе «плохую карму», а поэтому своим социальным положением они оказывались обязаны лишь самим себе — что отводило внимание всех людей от несправедливости общественного устройства на индивидуальные проблемы и способствовало закреплению индивидуализации и «атомизации» общества в социальном плане, канализируя такого рода интерес ( к социологии ) лишь на уровень смыслов посмертного воздаяния.

Каждый буддист признавал, что конечная цель жизни — труднодостижима, но реальна, если не ленясь трудиться в этом направлении. Причём именно буддизм распространил религиозный миф о возможном до него в основном для « дваждырождённых » ( иными словами для индийских «полубогов» по происхождению ) выходе из сансары в нирвану уже в текущей жизни.

Этим буддизм оказал объективно плохую услугу людям, его последователям. Скорее всего брахманы к середине I тысячелетия уже обладали закрытыми от остальных сословий совершенными психотехниками и жили в иллюзиях своей исключительной способности ( эгрегориальная самонакачка ) « объединения с Атманом ». Буддисты сумели перенять и освоить психотехники через следующее сословие кштариев (они также « по происхождению » считались « дваждырождёнными ») которое было близко допущено к психотехникам брахманов и понесло эти навыки вниз по иерархии сословий — распространив практики обретения прижизненных религиозных иллюзий потенциально «на весь народ» .

В 383 году до н. э. прошёл второй буддийский Собор, который провёл царь Каласока в Вайшали . Он был он связан с конфликтом между ранними традиционными школами буддизма ( Тхеравады ) и более либеральными интерпретациями, известными как Махасангхика .

В соответствии с учением традиционныхшкол, Будда был лишь обычным человеком, достигшим просветления, и этот опыт могли повторить монахи, следуя монашеским правилам. Преодолевая страдания, монахи могли стать архатами — полностью «просветлёнными» , немногими избранными из отшельников. Сторонники Махасангхики считали такой взгляд эгоистичным. Они считали, что цель достижения архатства несущественна, а истинная цель — достижение полного состояния Будды. Подобное воззрение в дальнейшем после многочисленных дискуссий переросло в Махаяну . Они были сторонниками более облегчённого монашеского устава, отчего их поддерживало большинство монахов и сторонников буддизма. Собор закончился осуждением Махасангхиков, которые покинули собрание. В дальнейшем сторонники Махасангхики обитали в северо-западной Индии и Средней Азии.

Социально активная и неразрушительная религиозная основа буддизма стала серьёзным стимулом для новой социальной стратификации. Вследствие этого буддизм легко распространялся в Южной Азии, преодолевая сословные и этнические границы.

В III веке до н. э. царь Ашока, правитель крупнейшей индийской империиМауриев (268–232 гг. до н. э.), объявил себе покровителем буддийского монашества — сангхи и защитником этических норм буддизма — буддийской дхармы . С помощью общественной и монашеской поддержки буддизма Ашока, соперничая с местными «элитами», укрепил центральную власть империи. При нём буддизм впервые стал государственной религией. Ашока стал активно материально поддерживать население, строя дороги и больницы. В это время буддизм стал распространяться за пределы Индии. Согласно колоннам и ступам с надписями царя Ашоки , эмиссары были посланы во многие страны с целью проповеди буддизма, в том числе и в греческое царство на западе — соседнюю греческую Бактрию [28]— но, возможно, и далее до Средиземноморья. Буддизм стал активно влиять на религиозные системы тех стран, куда он распространялся.

Царь Ашока не только распространял буддизм за пределы Индии: он «канонизировал» буддийское учение под контролем государства (то есть — «сверху» иерархии ) и сделал буддизм религиозной системой «всего народа» . «Канонизация» была проведена на III буддийском Соборе ( 250 г. до н. э .) в Паталипутре ( современная Патна ), который положил начало не только географическому, но и «каноническому» распространению буддизма. Собор проводил монах. Речь шла о примирении различных буддийских школ, очищении буддийского движения от оппортунистских фракций, выросших под царской опекой, и организации миссионеров через весь известный буддистам к тому времени мир.Ашока активно распространял буддизм на современный его правлению эллинистический мир. После краха империи Александра Македонского, распространявшего греческую культуру в пределах своих завоеваний, мир эллинизма был самым «передовым» и «высокоразвитым» в зарождающемся западном мире. Естественно, что индийское мировоззрение через буддизм оказало сильное влияние вначале на эллинистическую культуру, а затем — на римскую( как продолжательницу большинства греческих традиций ). Следовательно, во времена окончательного «канонического» становления иудаизма ( конец I тысячелетия до н. э. ) и «христианства» ( середина I тысячелетия н. э. ) восточные «тонкости» посмертной «справедливости» вместе с их мистикой прочно вошли в мировоззрение греков, римлян и представителей других цивилизаций, которые плотно контактировали с буддистами.