Дмитрий Дарин - Русский лабиринт (сборник)

– А Любаня водку пьет? – спросил он Наташу, не отводя взгляда от Любани.

Обе девушки рассмеялись – контакт был налажен.

– Пьет, пьет, но в меру, – успокоила Наташа.

– Я тоже свою меру знаю, но не знаю только, как ее выпить, – пошел юморить Станислав.

Через несколько минут они с Любаней болтали, как старые знакомые, без всякой неловкости и искусственных пауз. Любаню «кинули» на чистку картошки. Станислав, справившийся в скором времени с шашлыком, уселся за стол напротив девушки, склонившейся с ножом над ведром с картошкой, и разлил водку по рюмкам. Рюмок было три – по числу кухонных работников, Наташа здесь же готовила бутерброды и закуску.

– Ну, за красоту. – Станислав протянул девушкам рюмки.

– Что, вот так вот, с утра? – несильно удивилась Любаня. – Я же с ножом работаю.

– В качестве поощрения. Ты уже десять картофелин начистила, можно выпить первый шкалик.

– Ты что, будешь ей за каждый десяток по рюмке подносить? – спросила Наташа, беря свою из Станиславовых рук.

– Будет плохо чистить – тогда только через два десятка, – безаппеляцонно объявил Станислав.

– А сколько картошки-то надо? – Любаня посмотрела на Наташу.

– По шкале Стасика – рюмок пять-шесть.

– Да… какая я буду к вечеру? – покачала головой Любаня, но рюмку взяла, то ли случайно, то ли нет, коснувшись Станиславого мизинца.

– Красивая, – заверил Станислав, приободрившись после этого касания.

– Ну, тогда делать нечего – придется пить, раз мужчина настаивает. – Любаня спокойно, не морщась, отпила полрюмки.

Станислав протянул девушкам тарелку с закусками. В кухню зашел Юра.

– Почему это без меня пьют? Я все дрова наколол, щепу настругал, мне не нальют, что ли?

– Ты хозяин, – ласково сказала Наташа, – сам гостям наливать должен.

– Не вопрос. – Юра потянулся к бутылке.

– Я еще не начистила на вторую, – заметила Любаня.

Станислав только махнул рукой.

– Мы это в протокол заносить не будем. За любовь пить глупо, а вот за Любаню – в самый раз.

Выпили согласно, Юра погладил себя по животу.

– Зря говорят – первая колом, вторая соколом. Хорошо пошла.

– Да на старые-то дрожжи все хорошо идет. – Наташа вернулась к закускам.

Юра со Станиславом пошли на крыльцо.

– Какой воздух, а? Не то что в Москве, – сказал Юра, закурив и выпустив сизый дымок в этот самый воздух.

Станислав по утрам предпочитал обходиться без сигарет – берег дыхалку, но после утренних шкаликов на курево тянуло. Мужчины глубокомысленно затягивались, женщины занимались снедью, сторожевой пес по кличке Бас озирался из своей клетки по сторонам, шумно втягивая носом воздух, – в общем, все было спокойно, правильно, как и должно было быть. Станислав чувствовал себя в полном равновесии с собой и природой, и, что было особенно приятно, с Любаней.

Через пару часов подошли Наташины родители. Любовь Николаевна прошла на кухню, как боцман на палубу своего корабля, – командирским голосом все действия девушек были приведены в систему, блюда на стол стали подаваться быстрее и в ведомом только настоящим хозяйкам порядке. Мужчины зажгли мангал – огонек весело заплясал по дровишкам, закучерявился дымок, растворяясь невысоко над головами. Юра достал сигареты. Станислав зацепил щепкой уголек.

– Зажигалка же есть. – Юра полез в карман.

– От угля – теплее. – Станислав прикурил себе и Александру Семеновичу.

Пока мужчины задумчиво смотрели на огонь, смешивая табачный дым с дровяным, стали подтягиваться гости, в основном, лотошинские дамы. Стол заполнялся быстро – блюда передавали из рук в руки прямо через распахнутое кухонное окно. Скоро и на столе и за столом стало тесновато, хотя мужья женщин еще не подошли. Из дома появились Наташа с Любаней, Любовь Николаевна через окно дала команду садиться за стол. Начали рассаживаться. Мест особо не разбирали, но Станислав спросил у Наташи, куда ему садиться. Наташа показала на место рядом с Юрой. Станислав сразу садиться не стал, посмотрел на Наташу со значением. Та секунду не понимала, но догадалась и показала Любане на стул по соседству со Станиславом.

Первый тост был, естественно, за молодых. Выпив, начали знакомиться поближе. По левую руку от Станислава сидели старинные подруги Любови Николаевны, но главное, что по правую руку сидела Любаня. Девушка и вправду оказалась заботливой, предлагала положить своему новому знакомому даже дальние закуски. Станислав не отказывался, ухаживания Любани были ему очень приятны. Выпили за родителей невесты, потом слово взяла Любовь Николаевна.

– Так вот, зятек, теперь уже могу тебя так называть, Юрочка, с полным правом…

– Да не поженились еще, – весело заметили из-за стола.

– Теперь небось никуда не денется, – заверила будущая Юрина теща.

По ее голосу было ясно, что шутки – шутками, а деваться действительно некуда.

– Так вот, Юра. Береги свою невесту, можно сказать, уже жену. Она – единственное, что у нас есть дорогого, и теперь это дорогое – у тебя. Она тебя любит, мы, родители ейные, тебя тоже очень любим, так вот и живите в любви и мире, как говорится, до гроба и будьте счастливы. Тогда и мы будем счастливы.

С этими словами Любовь Николаевна по-молодецки махнула стаканчик, гости с удовольствием последовали ее примеру. Кто-то крикнул «горько». Несмотря на протесты невесты, что, мол, это не свадьба, а только помолвка, Юра под одобрительные выкрики гостей поцеловал невесту взасос секунд на десять. Все захлопали, и громче всех хлопали Станислав с Любаней.

Постепенно стали появляться мужики, кто один – чья жена уже сидела за столом, кто со своей половиной, а кто со всей семьей. Кто был незнаком – знакомились быстро, в основном, с Юрой и Станиславом. Новые гости приносили что-нибудь к столу, один худощавый малый с веселыми глазами, назвавшийся Андрейка, поставил две бутыли с чем-то красным и желтым. Вокруг стола запрыгали приведенные дети, застолье начало разбиваться на отдельные разговоры. Станислав улучил минуту и налил себе с Любаней.

– Любань, предлагаю без брудершафта перейти на «ты», по-соседски, так сказать, за то и выпить.

– Без «брудершафта» неинтересно. Но сейчас целоваться неловко – это дело «молодых», – с чертинкой в глазах негромко сказала Любаня.

– «Брудершафт» будем считать условным – процедуру перенесем на вечер, когда будет ловко.

– Ну если условным, то ладно.

Станислав с Любаней чокнулись больше глазами, чем рюмками. Станислав улыбнулся – наступало состояние полного равновесия, он Любане явно нравился, эта ночь могла бы стать короткой не только из-за лета.

– Эй, жених, хватит там с молодой шептаться, нашепчешься еще. Давай речь двигай, – громко сказал женский голос с другого конца стола. Станислав с неохотой оторвался от Любани – крупная женщина с короткими рыжими волосами, жена Андрейки, выглядевшая в полтора раза тяжелее и старше своего мужа, смотрела прямо на Станислава.