Владимир Шигин - Герои русского броненосного флота

В рапорте управляющего Морским министерством на имя императора Александра II особо отмечалось, что с гибнувшего «Орла» был спасен шканечный журнал и сундук с корабельной казной.

Достойно вело себя в момент гибели корабля и его командование. Командир «Орла» капитан 1‑го ранга Майдель и старший офицер капитан‑лейтенант Толбухин покинули гибнущий корабль в самый последний момент, спустившись в катер. С трудом отцепив его от талей, они сумели отойти от «Орла», а затем были приняты в шестерку с корвета «Витязь».

Фрегат «Олег» находился в составе эскадры, шедшей строем фронта, и занимал третье место от левофлангового фрегата «Петропавловск», на котором держал свой флаг вице‑адмирал Бутаков. В 19 часов с «Петропавловска» дали сигнал: «Переменить фланги, поворачивая вправо». Выполняя приказ флагмана, командир «Олега» немедленно повернул вправо на 8 румбов, продолжая при этом следовать в струе броненосной батареи «Первенец» на такой же дистанции, как и ранее, находясь в строю фронта. «Первенец», шедший впереди «Олега», поворотил вправо на 16 румбов. Почти одновременно начал доворот на 16 румбов и «Олег».

В то же время броненосная батарея «Кремль», бывшая ко времени второго поворота вне строя, находилась слева по борту от «Олега» и тоже поворачивала вправо. Видя, что «Кремль» покатился вправо и начинает опасно сближаться с фрегатом, командир «Олега» приказал дать полный ход, чтобы максимально ускорить циркуляцию и успеть вывернуться из‑под удара неумолимо надвигающейся плавбатареи. Для перекладки руля времени уже не оставалось и вывернуться из‑под удара не удалось.

Что касается «Кремля», то он обошел броненосную батарею «Первенец» и стал обходить фрегат «Олег». В этот момент на «Кремле» положили руль влево для следования за «Первенцем». Увидев быстро приближающийся «Орел», командир «Кремля» попытался было повернуть в противоположную сторону и дать задний ход, однако было уже поздно. Фрегат к этому моменту заканчивал циркуляцию. Спустя несколько мгновений корабли столкнулись. Удар пришелся в левый борт почти под прямым углом впереди грот‑мачты. При этом «Кремль» даже не успел отработать назад винтами.

Вообще, ведя разговор о трагедии «Орла», необходимо принять во внимание, что первые отечественные броненосные батареи, к которым относились «Кремль» и «Первенец», были практически «невозможными в строю», то есть настолько плохо управлялись, что уже само нахождение их в эскадре создавало обстановку определенного риска. Именно поэтому крайне неуклюжие и тихоходные броненосные корабли не решались именовать броненосцами, а называли батареями, уже самим названием подчеркивая их оборонительный характер. Чрезвычайно рыскливые, они, по образному выражению одного из современников, «вечно шатались словно пьяные, то и дело норовя в кого‑нибудь да врезаться». Раз положив руль на один борт, даже совсем немного, батарея получала такое вращательное движение, вернуть из которого ее в краткий промежуток времени уже не было никакой возможности.

При этом если «Кремль» отличался сложностью в управлении, то «Орел» представлял собой старый корабль, и его деревянный корпус был к 1869 году предельно изношен.

Впоследствии капитан 1‑го ранга Майдель вспоминал: «Несмотря на то что за исключением 100 человек, команда фрегата “Орел” состояла из рекрут и людей, бывших в первый раз в море, я не заметил между ними ни робости, ни упадка духа, столь свойственных в такую критическую минуту. Все матросы исполняли свою обязанность как бы во время простого учения, без суеты и замешательства».

Как единодушно отмечают очевидцы, Бутаков во время трагедии самообладания не потерял, оставаясь таким же спокойным и сдержанным, как и обычно. Команды он отдавал спокойным голосом. При этом вслух одобрил действия одного из офицеров, который, умело маневрируя на вельботе, вытаскивал плавающих людей под самыми ноками реев тонувшего фрегата.

Благодаря Бутакову за потерю «Олега» никто наказан не был.

А затем в жизни Григория Ивановича произошла новая потеря. Ушел из жизни старший брат Алексей. После многолетних исследований на Арале и Сырдарье он вернулся домой тяжелобольным, с сильной почечной болезнью. Некоторое время служил на кораблях, но затем по здоровью перешел на береговую службу. Алексею Бутакова отличили и контр‑адмиральским чином, целой жменей орденов и золотой медалью Лондонского географического общества, но здоровья это ему не вернуло. В конце концов, он лишь формально состоял при командире Петербургского порта, все время проводя в лечебницах, но ничего не помогало. В июне 1869 года Алексей Бутаков умер на курорте Швальбах в Пруссии.

В ту пору Бутаков познакомился и с молодым, но бойким мичманом с монитора «Русалка» Степаном Макаровым. Судьба у Макарова была непростая, сын тюремного надзирателя, едва дослужившегося до прапорщика, он не имел никаких шансов стать флотским офицером. Начинал с низов, со штурманского ученика, и упорно взбирался по служебным ступеням, отчаянно сражаясь за место под солнцем. Благодаря незаурядным способностям и протекции вице‑адмирала Попова был произведен в мичманы по исправленной родословной. От других офицеров Макаров отличался неуемной жаждой деятельности и научным складом ума. Впервые Бутаков обратил внимание на юношу после аварии на камнях монитора «Русалка». Тогда Макаров предложил оригинальный парусиновый пластырь для быстрой заделки пробоин. Идея Бутакову понравилась, и он немедленно обязал всех командиров изготовить и иметь на кораблях «пластыри Макарова». Он же ходатайствовал и о внеочередном присвоении безродному мичману лейтенантского чина «за отличие». Когда‑то ему протежировали Лазарев и Корнилов, теперь же он сам стремился помочь никому не известному, но талантливому Степану Макарову. Уже в 1871 году при столкновении фрегатов «Адмирал Лазарев» и «Адмирал Спиридов» последний был спасен от гибели только благодаря «пластырю Макарова». Впоследствии, уже сам став адмиралом, Степан Осипович признал: «Началом карьеры… производству в лейтенанты за отличие, я обязан… Г. И. Бутакову, благодаря моим работам по непотопляемости».

В 1871 году Григория Ивановича выбрали почетным членом Санкт‑Петербургского яхт‑клуба. Это была признательность яхтсменов за преданность вице‑адмирала парусу.

В апреле 1872 года у Бутаковых произошло пополнение – родилась дочь Елизавета. Сам же вице‑адмирал вовсю занимался устройством электрического освещения на кораблях и установкой противоминных пушек на броненосном фрегате «Петропавловск».

В 1875 году на 84‑м году жизни не стало матери. Перед смертью Григорий Иванович успел побывать в Николаеве и в последний раз ее навестить.