Юрий Бандура - Империя «трёх бриллиантов»

Вы поняли, уважаемый читатель? Не-воз-мож-но! И если наш рассказ невольно вселил в вас убеждение, будто ничего невозможного для «Мицубиси» в Японии нет, немедленно делайте поправку в своих впечатлениях. И вообще удивительно, как это империя «трёх бриллиантов» умудряется избежать банкротства на военном бизнесе? Если этого до сих пор не случилось, то лишь благодаря сочувствию, какое встречают трудности «империи» в военном ведомстве Японии.

Получила как-то «Мицубиси» заказ на партию сверхзвуковых тренировочных самолётов для военно-воздушных сил. Когда договаривались с заказчиком о цене — сошлись быстро: сумма в 800 миллионов иен за самолёт устроила и «Мицубиси», и армию. А когда дело подошло уже к испытаниям самолёта, из империи «трёх бриллиантов» вдруг жалоба: «Невыгодно. Прибылей, сами понимаете, никаких, а 800 миллионов — не деньги за такой самолёт. Вот миллиарда полтора — это ещё куда ни шло». Генералы посочувствовали бизнесменам, «Мицубиси» получила своё.

А годом позже новые трудности: подрядилась «Мицубиси» снабжать армию тяжёлыми танками собственной конструкции. Пока велись переговоры, пока проектировали танк, пока изготавливали опытный экземпляр — цена была одна: 130 миллионов иен за штуку. А когда пришло время сдавать товар заказчику — опять возникла проблема невыгодности. И сердобольные генералы вновь проявили чуткость: танки пошли по цене чуть не вдвое более высокой — по 230 миллионов иен. Слово «самый» применительно к «Мицубиси» уже не раз встречалось в нашем повествовании. Злоупотребляя долготерпением читателя, приходится всё же воспользоваться им ещё раз: танк, созданный «Мицубиси», оказался самым дорогим танком изо всех, какие когда-либо выпускались в капиталистическом мире.

Всякий раз, как разворачивается подобного рода эпопея, специалисты из империи «трёх бриллиантов», сочувствуя самим себе, скорбно пожимают плечами: «Чего вы хотите? Разве заказ на две-три сотни танков или самолетов может быть эффективным? Мы живём в век массового производства: чем больше масштабы, тем ниже себестоимость. Но при нынешних расходах на оборону много не произведёшь. Вот если бы разрешили в другие страны вывозить товар…»

Правда, проблему высоких цен на оружие можно решить не только за счёт его продажи за границу: можно покупать его там, где такое оружие стоит дешевле. «Фантомы», которые японская армия не так давно взяла на вооружение, если их покупать в США, обошлись бы японской армии всего по миллиарду иен за штуку. «Фантомы» же японского производства обходятся в 2 с лишним раза дороже. Казалось бы, выгода ввоза иностранной продукции прямая. И потому, когда США предложили японскому правительству увеличить закупки американского оружия, многие считали, что это предложение будет принято. Считали так вплоть до 9 октября 1972 года, когда должно было состояться окончательное решение вопроса. И решение состоялось: закупок оружия не производить.

Нужно ли говорить, что в штаб-квартире «Мицубиси» это решение встретили аплодисментами? Ведь не кто иной, как председатель совета директоров «Мицубиси дзюкогё» Коно, едва о предложении США стало известно, выступил с предостережением: «Нельзя допускать, чтобы импорт американского оружия затормозил развитие отечественного производства военной техники». Да иного и ожидать не приходилось: ведь те самые «Фантомы», что вдвое дороже американских, в Японии производит она, империя «трёх бриллиантов». И никому не позволит она посягать на своё право — право втридорога драть со «своего государства».

…Токио. Мягкий октябрьский вечер 1970 года. К отелю «Окура», подпирающему своим высоким элегантным корпусом срезанный строителями склон невысокого холма, один за другим подползают лимузины — и отъезжают прочь, оставляя у ярко освещённого входа своих пассажиров. Их тут же подхватывает и влечёт за собой в лучший банкетный зал столицы гостиничная униформированная челядь. Вот, сгибаясь в три погибёли, ведут в зал грузного лысого старика с лицом, густо усыпанным созвездиями родинок, — «премьер-министра» делового мира Японии Тайдзо Исидзаку, почётного президента Федерации экономических организаций. Вот склоняют головы в по-военному чётком — слышен даже стук друг о друга сдвигаемых каблуков — приветствии перед нестарым ещё, плотным мужчиной со щёточкой редких усов над решительно сжатыми губами: это генеральный секретарь правящей партии Японии Какуэй Танака, который полтора года спустя — летом 1972 года — станет премьер-министром Японии и будет занимать этот пост до декабря 1974 года. Вот появляется министр иностранных дел Киити Аити. Вот семенит, потряхивая густой гривой седых волос, Айитиро Фудзияма, бывший министр внешней торговли и промышленности, бывший министр иностранных дел, бывший претендент на пост премьер-министра, а ныне общепризнанный лидер промаоистской фракции дельцов и политиков…

В пестроцветье звучных титулов знакомых всей Японии лиц и известных за пределами страны фамилий встречавшая гостей челядь не обратила особого внимания на невысокого элегантного мужчину лет сорока: ни в лицо его никто не знал, ни чин, указанный на визитной карточке, — «заместитель заведующего третьим отделом кредитов банка „Мицубиси“» — не был впечатляющим, ни имя и фамилия — Хироя Ивасаки — ничего не говорили профессионально натренированной памяти гостиничной прислуги. Но банкетный зал, забитый без малого полутора тысячами гостей, встретил его лёгким шелестом восторженного почтения: в зал вступил подлинный виновник торжества, правнук основателя семьи и дела Ивасаки и нынешний глава основательно разросшейся семьи.

В тот день в отеле «Окура» праздновали столетний юбилей существования империи «трёх бриллиантов». Собравшиеся на юбилейный банкет отлично знали, что за событие им предстоит отметить. Тем большее недоумение вызывала у них скромность хозяев: прямо напротив входа в зал, за трибуной с микрофоном, распласталось на высокой стене гигантское — в дюжину квадратных метров — белоснежное полотнище с ярко пылающим в центре шаром восходящего солнца. Эмблема же империи «Мицубиси» — три алых ромба — висела где-то сбоку, значительно уступая государственному флагу Японии своими размерами. Гости одобрительно кивали головами: «До чего же скромны и патриотичны эти сегодняшние хозяева „Мицубиси“!»

Но вскоре один из распорядителей объяснил присутствующим: «Поначалу мы собирались вывесить гигантский флаг „Мицубиси“. Но потом отказались от такого плана. Ведь столетие нашей группы — это и столетие Японии. Потому и решили, что правильнее будет на первом месте поместить государственный флаг». Лидеры крупнейшей финансово-монополистической группы Японии по-своему правы: «Мицубиси» немало наследила в истории страны. И если в исторических трудах название империи «трёх бриллиантов» встречается не на каждой странице, то между строк на каждой из этих страниц остается достаточно места, чтобы вписать туда слово «Мицубиси».