Давид Антонель - Заговоры ЦРУ

Примерно четверть всех дел, касавшихся служащих или бывших служащих ЦРУ, возникла в результате получения информации, которая давала повод предполагать, что некоторые сотрудники ЦРУ могли работать на иностранные секретные службы. Почти все остальные расследования были предприняты в случаях, когда вызывали подозрения действия некоторых служащих ЦРУ, имевших доступ к совершенно секретной информации. Так, например, проводились расследования дел некоторых сотрудников, поддерживавших отношения с лицами, которые были известны как иностранные агенты или подозревались таковыми, сотрудников, расходовавших деньги не по средствам, сотрудников, подозревавшихся в неправильном поведении, в результате которого они могли стать жертвами шантажа или быть скомпрометированными.

Несколько расследований, объектами которых являлись ценные работники с очень большим стажем работы в ЦРУ, были предприняты, с тем чтобы снять лежащие на них подозрения и в то же время чтобы удостовериться в том, что они не представляют угрозы для безопасности ЦРУ [72] Согласно закону о национальной безопасности (National Security Act) 1947 года, директор ЦРУ имеет право уволить без объяснений любого сотрудника по подозрению в том, что он представляет угрозу для безопасности. Таким образом, директор мог бы с полным основанием потребовать, чтобы сотрудник подал в отставку, и принять его отставку. Смысл подобных расследований дел подозреваемых сотрудников состоит отчасти в том, чтобы дать возможность невинно попавшим под подозрение служащим продолжать работать в ЦРУ, не предполагая, что в какой-то момент их лояльность была поставлена под сомнение. .

Всех сотрудников ЦРУ уже при первом рассмотрении их кандидатуры для работы в этом учреждении полностью информируют о том, что их деятельность может стать предметом тщательного наблюдения, если когда-либо они окажутся под подозрением как лица, представляющие угрозу для безопасности.

Другая большая группа рассмотренных случаев касалась 49 иностранцев, проживающих в США; 38 из них были агентами ЦРУ, a 11 — перебежчиками. В большинстве этих случаев отдел безопасности проводил расследования по просьбе какой-либо оперативной службы ЦРУ. Повод для расследования в различных случаях был разным: установить, не выполняет ли подозреваемый заданий иностранной секретной службы; проверить источники информации данного лица; удостовериться в искренности перебежчика; оценить пригодность данного лица для использования в предстоящих операциях.

В небольшом числе случаев «специальные мероприятия» проводились во время волнений для обеспечения безопасности офицера местного отделения ЦРУ или для получения магнитной записи разговора с целью последующего ее анализа. Во многих случаях служащий или агент находился под наблюдением лишь один-два дня или подслушивались один-два его конкретных телефонных разговора. В других случаях наблюдение продолжалось в течение более длительного времени.

Одно расследование, проводившееся отделом безопасности в конце 40 — начале 50-х годов, продолжалось около восьми лет. Находившийся под наблюдением служащий подозревался в участии в деятельности Коммунистической партии в 30-х годах, и, как полагали, он продолжал поддерживать контакты с лицами, симпатизирующими коммунистам. Для наблюдения за ним использовались время от времени такие приемы, как слежка, подслушивание телефонных разговоров, установка микрофонов. Дважды его квартира подвергалась тайному обыску. Сам директор ЦРУ внимательно следил за ходом дела, которое кончилось увольнением подозреваемого сотрудника.

К каким эксцессам могут привести такие расследования, хорошо иллюстрирует случай, происшедший в конце 60-х годов. Один служащий ЦРУ, располагавший чрезвычайно секретной информацией, присутствовал на собрании группы левых, которую ЦРУ подозревало в том, что она поддерживается из-за границы. Слежка за ним велась почти год. Чтобы подслушивать разговоры во всех комнатах его квартиры, были установлены семь микрофонов. Для этого потребовалось проделать отверстия в стенах смежной квартиры. В течение двух месяцев, а в другой период в течение пяти месяцев вся его корреспонденция подвергалась перлюстрации. Были тщательно изучены несколько его досье в налоговой службе. Но в результате расследования никаких признаков предательства обнаружить не удалось. […]

В другом случае директор ЦРУ Ричард Хелмс лично дал разрешение в 1971 году ограбить жилище бывшей служащей ЦРУ Деборы Фитцджеральд. Ограбление было совершено через некоторое время, после того как она уволилась из ЦРУ, «чтобы закрыть расследование», как заявили ответственные работники ЦРУ. Тайное вторжение произошло всего лишь через несколько часов, после того как Ричард Хелмс дал на него разрешение, хотя не было ни критической ситуации, ни абсолютной срочности, которые оправдывали бы такие действия. Результат был отрицательным, расследование не подтвердило версии о ее связи с подозрительными лицами из числа кубинских эмигрантов.

Что же касается ФБР, то его агенты принимали участие во многих сотнях ограблений и тайных обысков.

Комиссией было обнаружено два случая расследований, при которых велось систематическое подслушивание телефонных разговоров трех журналистов, с тем чтобы попытаться выявить источники, из которых они получали секретную информацию. Эти случаи имели место соответственно в 1959 и 1962 годах. Роберт Кеннеди, в то время министр юстиции, как представляется, был в курсе этих дел и дал свое согласие. Три других случая расследований касались репортеров и имели целью вскрыть их источники информации. Эти факты относятся к 1967, 1971 и 1972 годам.

С самого основания ЦРУ при каждой администрации президенты всегда настоятельно требовали от него выявлять источники информации и любыми средствами пресекать утечку сведений. Кроме того, специальная комиссия, занимавшаяся в прошлом расследованием случаев просачивания информации в прессу, не приняла никаких конкретных мер для разрешения этой проблемы.

В 60—70-х годах ФБР не добилось каких-либо изменений в существовавшем положении. Оно никогда не бралось за расследование случаев утечки информации без специального разрешения министра юстиции. В таких случаях оно действовало следующим образом: запрашивалось мнение министра, и до получения его согласия и указания о проведении расследования ничего не предпринималось.

Ввиду такого положения ЦРУ встало на путь проведения собственными силами расследований случаев утечки информации, устанавливая для этого наблюдение за журналистами различными методами, от физической слежки до применения электронной аппаратуры, с тем чтобы вскрыть их источники информации.