Андрей Платонов - Всемирный следопыт, 1926 № 12

Раскопки могил дали необычайно богатый материал, в виде ковров, тканей, монет и т. д. Этот материал позволяет установить факт связи древней Греции с Китаем через Монголию [24] Об этих раскопках и находках см. статью в № 3 «Следопыта» за 1925 г. .

П. К. Козлов, заинтересовавшись сделанными открытиями, решил заняться изучением местностей, лежащих по берегам рек Орхона и Огиингола. На Орхоне экспедиция, между прочим, открыла большой водопад, высотой в 20 метров. В отрогах Хангая П. К. Козлову посчастливилось открыть еще одно интересное кладбище, в могилах которого было найдено много ценных предметов эпохи первых веков нашей эры.

В урочище Холд, в пустынных холмах северной части Гоби, на двести километров южнее этого кладбища, экспедиция обнаружила чрезвычайно богатый древнейшими остатками пласт. Здесь, в слоях красной глины, были найдены многочисленные кости (ребра, бивни, рога, челюсти, черепные и тазовые кости и т. д.) древнейших животных, населявших Монголию.

После этого экспедиция открыла и исследовала большое озеро с соленой водой — Орок-Нор. Это озеро, имеющее более восьмидесяти километров в окружности, находится между горными хребтами Хангая на севере и монгольским Алтаем на юге.

Однако, главными работами экспедиции, несомненно, следует считать археологические исследования в Хара-Хото.

Хара-Хото находится в центре Монгольской пустыни. Он был много веков тому назад погребен под толстым слоем песка, и только иногда сильные бури уносили песок в другое место и обнажали верхушки башен или стен мертвого города. П. К. Козлов, узнав о существовании этого города от монголов еще во время своих первых путешествий, неутомимо искал его в течение нескольких лет среди песков пустыни, и в 1909 г. ему удалось открыть этот город и найти среди его развалин массу старинных рукописей, статуй и картин.

Но в 1909 г. П. К. Козлову не удалось детально исследовать город. Мировая война помешала ему возобновить дальнейшие работы в Хара-Хото, и только в 1925 г. ему удалось попасть снова в этот мертвый город пустыни.

В Хара-Хото и на этот раз экспедицией П. К. Козлова было найдено много самых разнообразных предметов домашнего обихода, много фарфоровых статуэток очень изящной работы. Участниками экспедиции были сняты планы и детально обследованы развалины зданий и храмов Хара-Хото, бывшей столицы вымершего племени Си-Ся.

Все предметы, добытые экспедицией, выставлены для обозрения и изучения в залах Русского Географического Общества в Ленинграде.

Попутно с археологическими и палеонтологическими исследованиями, экспедиция вела и этнографические наблюдения над жизнью и обычаями монгольских племен.

Пустыни Монголии населены кочующими монголами-охотниками. Эти монголы находятся на чрезвычайно низкой ступени культуры. Они живут еще всецело во власти самых грубых предрассудков и суеверий. Вот как описывает сам П. К. Козлов быт монголов-кочевников:

«…В узкой пади (долине) уже совсем стемнело. Стадо овец и коз давно толпится около юрты. Все семейство плотно пообедало мясом, и каждый расстилает свою немудрую постель. Хозяин дома подходит к ящичку, на котором расставлены металлические изображения богов, или бурханы, и зажигает перед ними маленькую лампаду — металлическую рюмку с салом и горящим в нем фитилем.

«Правой рукой он вынимает из гаснущего костра тлеющий уголь и сыплет на него особый благовонный порошок, который начинает дымиться. Неторопливо и важно окуривает монгол прежде всего бурханов, ящики с священными книгами, все закоулки юрты, а потом и самого себя. Он подносит к лицу дымящийся порошок и, склонив голову, нюхает дым. Затем он становится на колени и справа налево замыкает около себя круг этим же ароматным дымом. После этого щипцы с углем последовательно переходят к хозяйке и детям, и каждый окуривает себя. Во время этой процедуры глава семьи низким басом и слегка нараспев повторяет формулу благословения: „Ом-ма-хум“, „Ом-ма-хум“, „Ом-ма-хум“…

«Перед бурханами зажигаются две тибетских свечки, которые не горят, а тлеют спокойным, неподвижным красным огоньком.

«Хозяин садится, поджав ноги, лицом к бурханам, берет четки в обе руки, прижимает их к глазам и ко лбу и долго сидит таким образом неподвижно. Зажав четки в ладонях рук, он потрясает ими, дует на них и начинает правой рукой перебирать их.

«Хозяйка молится одновременно с мужем, а, когда тот ложится спать, она выходит на улицу и начинает ходить кругом юрты, бормоча молитвы. Хождение продолжается иногда час и даже больше.

«Утром мать семейства встает раньше всех и прежде всего ставит на огонь пустую чугунную чашу. Когда она нагреется, женщина быстрым движением руки вытирает чашу куском войлока и наливает в нее воды, а сама особым топориком „нюдюр“ толчет кирпичный чай в деревянной ступе „ур“.

«Приготовив чай, хозяйка надевает маленькую остроконечную шапочку, заваривает чай и дает ему вскипеть вместе с молоком, солью и маслом. Первую ложку чая хозяйка наливает бурханам, а вторую выносит наружу, за дверь юрты, и выплескивает ее в воздух, в виде приношения духам.

«Из котла чай разливается по деревянным закрытым кувшинам — „домба“. Здесь теплый, постоянно подогреваемый чай хранится, как угощение, целый день…».

Каждый монгол-охотник, говорит П. К. Козлов, носит на поясе ремешок с нанизанными на нем девятью китайскими монетами — «чохами». Прежде, чем отправиться на охоту, он снимает эти чохи, берет один из них, дует в его отверстие, прижимает его ко лбу, затем зажимает все чохи между ладонями, несколько раз встряхивает их так, чтобы они легли столбиком. Раскрыв ладони, охотник рассыпает монеты в ряд на ладони и гадает по их расположению об удаче или неудаче охоты.

Если гадание благоприятно, он садится около бурханов, берет ружье, шепчет молитву, смысл которой заключается в том, чтобы «хозяин» (монголы верят, что у всех животных есть свой «хозяин») позволил ему взять хотя бы одного зверя из охраняемых им стад.

Если гадание сулит неудачу, то монгол ни за что не поедет на охоту.

Богатейшие материалы, собранные экспедицией, их огромное научное значение — свидетельствуют о том, что П. К. Козлов и его товарищи по экспедиции являются вполне достойными учениками знаменитого их учителя, путешественника-исследователя Н. М. Пржевальского.

Но ученик оказался гораздо счастливее своего учителя: Пржевальского Центральная Азия свела преждевременно в могилу, а для П. К. Козлова Азия неожиданно раскрыла свои древние тайны, с лихвой вознаграждая его за то, что он с юных лет посвятил себя изучению и исследованию необ'ятных пустынь азиатского материка.