Венедикт Март - Всемирный следопыт, 1928 № 03

Старик посмотрел на меня. Перемена, происшедшая в выражении его лица, была поразительна. Вместо пристального, пронизывающего взгляда и блестящих магнетизирующих глаз, на лице у него блуждала кроткая, просящая и заискивающая улыбка. Глаза его съузились до того, что их совсем почти не было заметно.

— Где две другие змеи? — спросил я его, показывая на его жилет.

— Две другие змеи, саиб? — спросил он с неподражаемым удивлением. — Бедный джаду имеет только пять змей, и все они находятся вот здесь, — и он быстрым движением приподнял крышки корзин и также быстро опустил их.

Все пять змей, вне всякого сомнения, находились на своих местах. Но это обстоятельство вовсе не отрицало существования двух других.

— Я говорю о тех, которые выползли из твоего жилета и уползли опять туда же. Где они? — сказал я.

— Из моего жилета, саиб? — спросил он, как бы с сомнением и самой невинной улыбкой на лице. — Здесь ничего нет, — и с этими словами он открыл свой жилет, потряс свои сорочки и крепко прижал их к груди.

Поднявшись на ноги, он отряхнул свою одежду и предложил мне обыскать его. Но это было излишним. Если змеи находились каким-то образом там раньше, то теперь их там не было.

— Ничего нет здесь, саиб, ничего, — повторял он, приводя в порядок свой костюм и опускаясь на прежнее место.

Потом он застегнул свой жилет, слегка ударил себя в грудь и посмотрел на меня с кроткой, просящей улыбкой.

— Здесь никогда не было змей, саиб, — сказал он.

— Там никогда не было змей? — воскликнул я, и в голосе моем на этот раз слышалось неподдельное изумление и недоверие.

— Здесь никогда не было змей, саиб, — уверял он меня.

Посмотрев на меня с невинной улыбкой на лице, он тихо засмеялся, как бы считая мое предположение немыслимым. Это было превосходно разыграно. Это же обстоятельство увеличило мои сомнения относительно виденного мной.

Я попросил его проделать этот трюк опять, но он наотрез отказался, утверждая, что совершенно не умеет этого делать и что никогда змеи не выползали из его жилета. Это, вероятно, было не больше, как фантазия саиба. И ничто не могло поколебать его. В то же время он предлагал мне с большой готовностью другие свои фокусы. Я вынул часы. Он уже задержал меня на 10 минут, а я должен был открыть заседание в суде…

— Я не могу дольше оставаться, — сказал я.

— Тогда я приду, когда вам будет угодно, — быстро сказал он.

В этот вечер я пригласил гостей на обед. Фокусы этого старика могли бы приятно заполнить время послеобеденного перерыва.

— Сегодня я даю большой обед, — сказал я старику, — и если ты придешь сюда в 9 часов вечера и покажешь моим гостям свои лучшие фокусы, я дам тебе бакшиш [30] Награда, взятка, подарок. и хорошую рекомендацию.

Старик наклонил голову в знак согласия.

Было значительно позже назначенного часа, когда мы кончили обед, а старый факир уже ожидал нас на веранде, где он расположился со своим имуществом. Заинтересовавшихся заклинателем змей оказалось восемь человек.

Усевшись на слабо освещенной веранде, пятеро из нас образовали как бы полукруг, трое же остальных были немного позади. Странные глаза факира сразу обратили на себя внимание моих гостей и сделались предметом разговора. Он устроил так, чтобы свет от маленькой туземной лампы, которая стояла на полу около него, падал прямо на его лицо, оставляя все остальное в тени. Что он стоял значительно выше посредственных факиров в Индии, доказали первые из его фокусов. Это были обычные номера, но так искусно проделанные и с таким совершенством, что вызвали восхищение.

Фокусы с манго, заключающиеся в том, что косточка манго сажается в цветочный горшок, и оттуда постепенно «вырастает» дерево, доходящее до 2-х футов высоты; с таинственным появлением из «ничего» пары голубей и кроликов и таким же их исчезновением; с игральными костями, покрытыми полдюжиной маленьких стаканов, перевернутых донышком вверх, — были одними из лучших. Они производились с тем сосредоточенным взглядом глаз, который так сильно поразил меня утром.

Окончание каждого фокуса вызывало на его лице опять ту же кроткую, детскую улыбку, которой он как бы извинялся в ответ на наши апплодисменты, что показал нам такие простые вещи.

Почти целый час забавлял он нас фокусами, прежде чем перешел к змеям. Он взял все пять корзин и поставил их полукругом перед собой. Одну за другой открывал он крышки, и одна за другой поднимались из них кобры, на фут высоты, смотря на факира в упор, так же, как они делали утром. С маленькой палкой в руке, делая ею мягкие движения взад и вперед, и с нежным свистом, исходящим из его стиснутых зубов, он, казалось, держал их в очаровании.

Постепенно мы стали замечать, что движения его палочки изменились и что свист сделался сильнее. Медленно, гибким, извилистым движением змеи выползли из корзин и поползли по направлению к нам, все время сохраняя то же вытянутое положение вверх. Все пять, двигаясь совершенно одинаково, казалось, находились под неустанным контролем факира. Хотя отвратительные головы змей были повернуты к нам затылком, было трудно удержаться от невольного желания отодвинуться вглубь по мере того, как они приближались к нам все ближе и ближе, развертываясь во всю свою длину. Я уверен, что все мы, если не отодвинули назад стулья, то невольно поджали под них, насколько было возможно, ноги.

Когда змеи развернулись приблизительно на 1½ фута, движения палочки и свист опять изменились, и змеи так же медленно, как разворачивались, начали медленно свертываться и очутились в своих корзинах в таком положении, которое приняли в начале сеанса. Одну за другой закрывал факир корзины своей левой рукой, в то время как его правая рука все еще водила палочкой, которая ни на одно мгновение не переставала двигаться.

Все мы почувствовали невольное облегчение, когда змеи оказались закрытыми в своих корзинах.

— Я не принадлежу к числу нервных лиц и никогда не кричала от страха, — сказала одна из моих гостей с содраганием, — но если бы эти змеи подползли ближе, хотя бы на один дюйм, я бы, к моему стыду, закричала. Мне было очень страшно!

Старый факир сидел на своем месте и смотрел на нас с ласковой улыбкой. Он показал нам все свои фокусы. Сеанс был окончен.

— Но ты еще не показал тот фокус, который показывал мне сегодня утром, — сказал я ему на индостанском наречии.