Владимир Абаринов - Голливуд и Сталин - любовь без взаимности

Среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья. О наличии такого большого количества диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, советским властям не сообщал, — следовательно, немецкое население районов Поволжья скрывает в своей среде врагов советского народа и Советской власти.

В результате депортации погибли более 40 процентов поволжских немцев.

Ольга Александрова не говорит, каким образом она попала в Австрию, но это и так ясно: как фольксдойче она имела право на натурализацию в Рейхе. В Вене она стала Марией Бюлен.

Зная, что ищейки советской миссии охотятся за ней, она с помощью матери настоятельницы спряталась в монастыре. Но опасность совсем не миновала. В монастырь приезжает представитель советской военной администрации полковник Пиньев с подразделением солдат.

Советский офицер-переводчик:Я лейтенант Туманский, сэр. Это полковник Пиньев, который приветствует вас.

Хуки:Меня зовут Никобар.

Пиньев (по-русски):Спросите, официально ли он назначен сюда на постой.

Туманский переводит.

Хуки:Скажите ему, что его предположение правильно.

Туманский:Но я не понимаю, каким образом рассвет полковника Пиньева может быть правильнее, чем ваш. ( Туманский спутал два слова: sunrise — рассвет и surmise — предположение, догадка ).

Но оказывается, полковнику Пиньеву вовсе не нужен переводчик.

Пиньев (по-английски):Ну конечно, surmise! Английский язык иногда такой трудный…

Хуки:Я рад, полковник, что представители маршала Сталина, папы Пия XII и короля Георга VI имеют случай улыбнуться вместе.

Пиньев:Мы считаем, что одна из наших граждан, молодая женщина по имени Ольга Александрова, скрывается в этом монастыре.

Хуки:Ольга Александрова?

Пиньев:Так ее звали в Москве. Здесь она живет под именем Мария Бюлен. Ее следует передать нам для возвращения в Москву.

Хуки:Я уже в официальном порядке поставлен в известность об этой молодой леди, полковник.

Пиньев:В таком случае вы, без сомнения, осведомлены, что советские власти вправе репатриировать советских граждан из Вены.

Хуки:Таково международное соглашение.

Пиньев:Значит, вы передадите эту молодую женщину мне. Она здесь. (Пауза.) Так она здесь?

Настоятельница:Я буду счастлива, полковник Пиньев, если ваши люди обыщут монастырь.

Пиньев и его солдаты обыскивают помещения, но полковник не узнает Ольгу в монашеском облачении.

Пиньев:Я должен принести свои извинения. Я не нашел Марию Бюлен.

Прощаясь с Хуки, Пиньев заверяет его, что ничего плохого с Ольгой не произойдет.

Пиньев:Что касается Марии Бюлен… Маршал Сталин хочет, чтобы она вернулась в Москву, потому что она великолепная танцовщица. Если она вернется, ее ждет восторженный прием. Народ России любит своих артистов.

Хуки:Это чудесно, полковник.

Поверив этим заверениям и повинуясь воинскому долгу, Хуки наутро передает Ольгу полковнику Пиньеву.

Хуки:Досточтимая матушка, не будете ли вы добры привести сюда Марию Бюлен?

Мария:Я готова, матушка.

Пиньев:Товарищ Ольга Александрова, мой генерал заверил меня, что вы обвиняетесь только в пребывании за пределами Советского Союза. И этот очень незначительный проступок будет аннулирован, когда вы снова станете прима-балериной Большого театра в Москве.

Полковник Пиньев лжет: это отнюдь не незначительный проступок. С точки зрения сталинского закона, фольксдойче, прошедший процедуру натурализации, совершил измену родине — «переход на сторону врага». Согласно статье 58-1а Особенной части Уголовного кодекса РСФСР, это преступление каралось расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишением свободы на срок 10 лет с конфискацией.

Когда Хуки и Твинго сообщают русскому профессору Брюлову о его скорой репатриации, профессор, к полной неожиданности обоих, стреляется в соседней комнате. Хуки начинает понимать, что здесь что-то не так. Вместе с Твинго он посещает лагерь для репатриантов и видит, что на их лицах не заметно радости по поводу возвращения на родину, что с ними обращаются как с заключенными. В одном из грузовиков, отправляющихся на железнодорожную станцию, он замечает Ольгу. Она тоже видит их и в отчаянии взывает о помощи.

Вернувшись в свой офис, Хуки диктует гневную телеграмму в Лондон, в которой описывает увиденное им. Своим рапортом он надеется изменить позицию западных союзников.

Действительно, в книгах Николая Толстого «Жертвы Ялты» и Николаса Бетелла «Последняя тайна», которые детально освещают эту трагическую страницу истории послевоенной Европы, есть примеры подобных действий британских офицеров, которые сообщали своему командованию о бесчинствах советских репатриационных органов, а иногда на свой страх и риск отказывались исполнять приказы вышестоящего начальства. Но были и другие причины изменения политики союзников. Охотное сотрудничество американских и британских оккупационных властей в этом вопросе в первые послевоенные месяцы объяснялось заботой союзников о судьбе их собственных граждан, прежде всего военнопленных, оказавшихся в советской оккупационной зоне, а также их заинтересованностью во вступлении СССР в войну с Японией. После того как эти соображения утратили актуальность, Вашингтон и Лондон изменили свою позицию, в том числе под давлением общественного мнения в своих странах.

В рождественскую ночь Хуки сообщают, что на железнодорожной станции ждет отправки состав с репатриантами. Хуки и мать настоятельница отправляются на станцию с инспекцией. Они видят, что в лютую стужу люди, в том числе малые дети и старики, томятся в неотапливаемых товарных вагонах.

Хуки своей властью снимает охрану с эшелона. Ольга переправлена в безопасное место и поручена попечению Твинго. Пара наслаждается альпийской природой и мечтает о переезде в Шотландию.

Полковник Пиньев снова приезжает в монастырь, чтобы найти и вернуть в лагерь Ольгу.

Пиньев:Мария Бюлен бежала во время отправки в Москву.

Настоятельница:Не могу сказать, что я сожалею. Я рада, что ей удалось бежать.

Звонит телефон. Хуки снимает трубку.

Хуки:Полковник Никобар слушает. Да, капитан Туманский, минуту. (Пиньеву.) Это вас, полковник.