Владимир Овчинский - Мировойна. Все против всех

Если лететь на вертолете над любым большим городом в развивающемся мире — Могадишо, Лагосом, Карачи, Басрой или Триполи, можно увидеть лес спутниковых и телевизионных антенн, радиомачт и т. п. даже в районах трущоб. Это наиболее визуально определимый индикатор все повышающейся связности городской среды.

В последние годы жители сельской местности и небольших городов, переезжающие в мегаполисы с дешевым интернетом, оказываются под воздействием непривычных, беспрецедентных по насыщенности и масштабу информационных потоков. Как ни парадоксально, интернет и телекоммуникации распространяются даже там, где нет правительств. Например, исследование 2011 года показало, что Сомали, страна, где в течение 20 лет нет нормальной власти и администрирования, имеет примерно такие же показатели развития телекоммуникаций, спутниковой связи, мобильных телефонов и т. п., как ее вполне нормально управляемые соседи, а также вполне благополучные африканские страны, типа Кении. «Как нам удалось выяснить, в Сомали, несмотря на экономическую разруху и отсутствие управления, телекоммуникационные компании продолжают действовать. На рынках продаются мобильные телефоны, а необходимые для обеспечения сотовой связи вышки охраняются вооруженными формированиями противоборствующих групп, банд и группировок. Даже во время военных действий они не разрушают их, а передают друг другу вместе с районом. Это связано с тем, что все вместе они используют сети мобильной связи и интернета. Т. е., воюя не на жизнь, а на смерть за ресурсы и территорию, они совместно охраняют, и как мы выяснили, гаже развивают телекоммуникационную инфраструктуру. Отчасти это им надо для войны. Отчасти — для гого, чтобы продолжала функционировать индустрия денежных переводов, ибо остановив эту индустрию, они лишатся денежных поступлений от диаспор извне. В общем, как это ни удивительно, мы столкнулись с феноменом, когда при разрушении экономики и управления, телекоммуникационные и отчасти городские инфраструктуры действуют на основе добровольного сотрудничества не только враждебных, но и воюющих группировок».

На примере Сомали исследователи впервые столкнулись с новым типом структур. Применительно к несостоявшемуся государству уже не действуют такие понятия, как «законные» или «незаконные» сети. Они не являются теми или другими. Наиболее точно назвать их самоорганизующимися гибридными сетями, в которых соединены законное и незаконное поведение. Существует гипотеза, которая получает все больше аргументов в пользу своего подтверждения. Суть ее в том, что в ближайшем будущем в агломерациях и мегаполисах не только неблагополучных стран, но и вполне развитых государств, будут возрастать властный вес и функциональное значение теневых самоорганизующихся сетей. Они будут существовать поверх государства. И даже в мирное время никакая полиция с ними ничего не сможет поделать, отчасти из-за их замаскированное™, но главным образом потому, что их разрушение приведет к коллапсу мегаполиса. Уже сегодня даже в развитых странах крупные транспортные узлы (аэропорты, логистические хабы, терминалы, порты, зоны свободной торговли и т. п.) расположены в мегаполисах, либо в агломерациях, сформировавшихся вокруг них. Основная рабочая сила, занятая на этих узлах, — это мигранты из сельских районов, и маленьких и средних городов. В подавляющем большинстве, это — малообразованные люди, тесно связанные семейными, родовыми и этническими общностями. Соответственно, помимо и поверх официальных отношений, все эти транспортные и логистические узлы функционируют благодаря неформальным сетям и связям. Если их разрушить, то либо нарушится нормальная международная торговля и товаропроизводящие сети внутри страны, либо сети тут же восстановятся и обеспечат неформальное дополнение к официальному руководству транспортными узлами.

Из этих соображений следует неожиданный вывод. Маргинальные городские группы, по сути, не являются маргиналами, а занимают ключевое место в функционировании городской, а то и страновой инфраструктур. Они выполняют в основном ручную, неприятную, не престижную работу, без которой невозможно функционирование города. Кроме того, во всех мегаполисах мира именно мигранты абсолютно преобладают среди работников общественного транспорта, системы общественного питания, обслуживающего персонала медицины, связи и даже полиции. Иными словами, именно мигранты, по сути, представляют собой социальную соединительную ткань мегаполисов.

Например, в Карачи в Пакистане мигранты в указанных отраслях составляют 90 % от общей численности их работников. Иными словами, на глобальном уровне именно мигранты мегаполисов обеспечивают связность в сфере транспорта, торговли, коммунального и городского хозяйства.

Понятно, что мигранты являются городскими париями. Их эксплуатируют. Они вызывают недовольство коренных жителей городов. К этому добавляются во многих мегаполисах их этническая и религиозная чуждость. Поэтому ни у кого не должен вызывать удивление тот факт, что именно мигранты будут рекрутироваться в различного рода воинские формирования, террористические сети, неправительственные структуры и т. п. Отсюда остается сделать один шаг, чтобы понять: еще в будущих конфликтах в мегаполисах силы стабильности и правопорядка сразу же оказываются в невыигрышном положении, на шаг позади. Неформальные сети и гибридные самоорганизующиеся структуры, обеспечивающие функционирование систем городской, транспортной и социальной инфраструктур мегаполисов, с началом конфликта могут их взять под контроль, либо в худшем для себя случае, выборочно или полностью парализовать.

Экспоненциальная урбанизация создает многочисленные экономические, социальные, управленческие и иные проблемы. Темп роста населения городов, мегаполисов и агломераций опережает наращивание возможностей городских инфраструктур всех типов, начиная от простейших коммунальных, заканчивая инфраструктурой безопасности. С каждым годом города становятся все более уязвимыми для атак изнутри. Одновременно они становятся все более приемлемой средой для новых рассредоточенных, взаимосвязанных между собой самоорганизованными теневыми сетями в оффлайне и совершенными коммуникациями в онлайне повстанческими, террористическими иными подобными структурами. Все это создает принципиально новую конфликтную среду. Она буквально «беременна» конфликтами и источниками угроз, как для властей самих стран, так и для всего западного мира.

Существуют и дополнительные факторы, связанные с деградацией среды человеческого обитания, особенно в так называемых быстроразвивающихся государствах Азии, Африки и Латинской Америки. Например, в военной практике совершенно не учитывается взаимосвязь между изменением климата, нарастанием дефицита воды, ухудшением почвы и темпами урбанизации. В результате все более ухудшающихся условий жизни в сельской местности и небольших городах, на которые государственные власти и бизнес перестают обращать внимание, их жители устремляются в агломерации, и в большинстве стран — в прибрежные мегаполисы. В свою очередь сами эти города из-за прихотливой морской стихии время от времени оказываются под угрозой наводнений, ураганов, цунами и т. п. Это еще более увеличивает факторы риска. Например, согласно выводам Азиатского банка развития, в текущем десятилетии в результате засух, опустынивания и засоленности почв десятки миллионов сельских жителей по всему азиатско-тихоокеанскому региону, включая Китай, мигрируют в мегаполисы.