Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6535 ( № 49 2015)

***

История XX столетия, с которой во многом совпадает история Пушкинского Дома, шагнувшего уже в век XXI и во второе столетие своей истории, в одном отношении отмечена для филологической науки чрезвычайной важности событием. В XX в. впервые в истории русской литературы появилась новая и самостоятельная область – литературоведение. Отечественное литературоведение в истекшее столетие – пришла пора это обдумывать в научных формах – превратилось не просто в значительную отрасль гуманитарной науки и не только в спутника литературы, предпосылки чего складывались ещё в XIX в. Оно стало вырастать до значения и масштабов «второй литературы». Именно «второй литературы», так же, как и «первая», имеющей свои направления, свою периодизацию, свои первые, вторые и массовые ряды, свои «литературные памятники», своих классиков. Пушкинский Дом внёс в становление этой «второй литературы» неоценимый вклад. И кто же, как не классики, Б.Л. Модзалевский и Н.А. Котляревский, Н.К. Пиксанов и М.К. Азадовский, В.П. Адрианова-Перетц и А.С. Орлов, В.В. Гиппиус и Б.М. Эйхенбаум, Г.А. Гуковский и Б.В. Томашевский, В.М. Жирмунский и М.А. Цявловский, М.П. Алексеев и Д.С. Лихачёв, А.М. Панченко и В.Э. Вацуро! И ещё многие из не названных нами замечательных учёных! И ещё кто-то из тех, кто работает в Пушкинском Доме сегодня!

Юрий ПРОЗОРОВ, ведущий научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН

Душа моя рвётся в Донбасс

Литература / Обозрение / Поэзия

Гончаров Николай

Теги:современная поэзия

КРАСНЫЙ КАРАНДАШ

Завагитпроп наш – весельчак дотошный,

В недавнем прошлом – ротный командир,

Нас принимал подчёркнуто учтиво.

Подвинул с шуткой пачку папирос:

«Травитесь, братцы, заодно со мною!..

Анкета? Очень хорошо! Сейчас посмотрим…»

Придвинул он к себе мои листы,

Где жизнь, ещё недолгая, вместилась.

И стал читать, загадочно прищурясь,

Попыхивая папироской модной.

И на лице его одутловатом,

Как в зеркале, то чтенье отражалось.

«Так мы, выходит, воевали рядом?

Эристовку-то, значит, брали вместе…

Моя там рота (следует затяжка)

До одного солдата полегла»…

Ещё вопрос, ещё одна затяжка,

И дым от наших длинных папирос

Тремя струями сизыми тянулся

К открытой форточке, сливаясь воедино.

Он, как беседа, всё согласно вился.

Но вдруг, взметнувшись, разорвался в клочья…

Мой собеседник, словно бы споткнулся,

Схватил свой толстый красный карандаш

И впился взглядом в ту строку в анкете,

Где, говоря о тридцать третьем годе,

Я называл причину переезда

Из Томаровки в Горловку, как было,

Как всё произошло на самом деле…

«Где ты (уж «ты»!), в какой ты видел книге,

Что голод был у нас в то время?..»

«Зачем читать мне? Это здесь осталось

(Прижал я руку к сердцу простодушно),

Как страшная зарубка на всю жизнь»…

«Так-так!..» – каким-то отчуждённым тоном

Сказал на это труженик горкома, –

И дважды жирной красною чертою

Моё писанье с чувством подчеркнул.

Захлопнул папку и, руки не подав,

Промолвил, что могу я быть свободным.

Начальнику же моему велел остаться…

Нескоро он в редакцию вернулся.

И сразу же меня позвал к себе.

«Зачем же так про эту голодовку? –

Спросил с обидой, оттиск отодвинув, –

Была она, конечно, это верно,

Но надо ли, чтобы в своей анкете?..»

Прости меня, милейший первый мой редактор,

Но я тебя в тот миг совсем не видел,

А видел тех, сидящих мёртвых на скамейке,

Что в белгородском сквере, у вокзала,

Остались навсегда передо мною.

А видел на Грабиловке, в землянках,

Детей опухших с ножками слонят.

А видел я в том горловском посёлке,

Как умирал мой дед голодной смертью…

Вот это и была моя анкета,

С которой спорил красный карандаш.

Горловка, Донбасс. 1952 г.

ПАРЕНЬ ИЗ ДОНБАССА

Виктору Андриянову

Мне снятся голубые терриконы…

Когда же ты приходишь наяву,

Я вижу их мерцающие склоны

И забываю в этот миг Москву…

Найти строку такого беспокойства –

Иных огреть, а этих обогреть –

Тебе шахтёры дали это свойство.

Успеть сказать! Вот только бы успеть…

Как мне понятно нынче это чувство!

Шахтёрский край у каждого из нас

Зажёг в душе нелёгкое искусство –

Слагать слова, как видно, в добрый час.

С тех пор всегда без устали и лени

Ты пашешь так, что хоть снимай кино:

«Донбасс никто не ставил на колени,

И никому поставить не дано!»

Слова поэта, что с войны крылаты,

В твоём нетленном мудром багаже

Диктуют образ, сохраняя свято

Заветный смысл на мирном рубеже.

Москва. 2 ноября 1996 г.

P.S.

Промчались годы, как тебя не стало,

Как ты ушёл, недописав строки…

А в отчем крае нынче запылало:

В Донбассе бьются братья-земляки.

Там вспоминают вновь слова поэта –

Зовут к рассудку, злобе вопреки.

И в том ряду, в словесной эстафете

Звучат твои «Шахтёрские полки»…

Москва. 2015 г.

ДРАПМАРШ

«Войска России столь поспешно покидали Германию,

что на новом месте для солдат не успели возвести казармы.

Прощаясь с Берлином, русские солдаты в строю

пели по-немецки».

(Из газет)

Немецкой песней оглашая

Злорадно ахнувший Берлин,

Шагают правнуки Чапая,

Куда велит им властелин.

А он велит – во чисто поле...

Смотри, Европа, каковы

Заложники злодейской воли –

Солдаты нынешней Москвы!

Орут с надрывом по-немецки,

Забыв свою родную речь

И про обычай наш советский

Своё достоинство беречь.

Но вот прошла всего неделя.

Сложив парадное шитьё,

Они совсем не так запели,

Гася бессилие своё.

Под русским небом цепенея,

Они по-русски костерят

Вышестоящих лиходеев,

Обидевших своих солдат.

Мне жаль вас, пасынки Победы.

Я с вами зябну на юру.

Я разделяю ваши беды,

Но по-немецки не ору!

А как могу по-русски крою

Ту окаянную игру,

Что обрекла на стыд героев,

Пустив их славу по ветру...

Москва. 8–10 сентября 1994 г.

***

Душа моя рвётся в Донбасс

На стёжки-дорожки былого.

Но с кем же мне вспомнить о вас,

Друзья моей юности строгой?

О вас, не пришедших с войны,

Мальчишками знавших окопы...

Шахтёрского края сыны,

Какие вы видите сны

На хмурых дорогах Европы?..

Москва. 2005 г.

11 декабря нашему автору, журналисту и писателю-фронтовику Николаю Гончарову исполняется 90 лет.

«ЛГ» вместе с Донецким землячеством сердечно поздравляет юбиляра и желает ему, признанному летописцу шахтёрского края, здоровья и новых творческих удач.