Олег Кашин - Власть. Монополия на насилие

Митрохин продолжает настаивать, что Навального исключили из партии за национализм — прекрасно, но ведь в 2007 году от чисток в «Яблоке» пострадал не только Навальный, но и, скажем, отбывающий с ним сейчас те же 15 суток Илья Яшин, которого в национализме не упрекал никто и никогда.

Митрохин сам прекрасно помнит, что избавиться от Яшина и Навального «Яблоко» четыре года назад просили извне. Я не видел выражение его лица, когда он отвечал Чириковой, но уверен, что лицо у него было кислое. Каким и должно быть лицо человека, поставленного в неловкое положение.

Нормальные партии, как известно, тратят свои силы и ресурсы на борьбу за власть. Российские системные партии тратят силы и ресурсы на то, чтобы доказать свою самостоятельность. Когда самостоятельности нет, доказать ее трудно. Особенно если рядом есть Чирикова, всегда готовая сказать: «Эй, а у вас ус отклеился».

15 декабря. Я не удивлюсь, если завтра выяснится, что Борис Грызлов и Владимир Путин, как уже бывало, много лет назад договорились о том, что Грызлов уйдет из Государственной думы. Но даже если нам скажут, что это было давно запланированное решение, все равно трудно поверить, что это какая-то плановая ротация руководящих кадров. Сам Грызлов как раз и говорит, что это такое специальное решение, что спикер не может быть спикером больше двух сроков подряд — видимо, во исполнение этого решения Грызлов избрался в Госдуму от Тульской области, чтобы сразу отказаться от мандата. Понимаете логику?

Это вообще важная российская политическая примета: чем больше говорят о четком плане, тем больше ощущение несогласованности и неуверенности.

Трезвый человек не станет говорить о себе, что он не пьяный — это и так понятно, поэтому пьяного легко узнать — он слишком настойчиво повторяет: «Я не пьяный, я не пьяный», — и так далее, пока не заснет, где сидел.

Зачем Кремль и «Единая Россия» отказались сейчас от Грызлова — ответ кажется очевидным. Грызлов — это начальник Госдумы, которая почти полностью состоит из единороссов, в которой ничего не происходит и которая, как гласит приписываемая Грызлову присказка, не место для дискуссий. Может быть, конечно, он справился бы и с более многопартийным парламентом, тем более, что прошедшие в новую Госдуму партии в последние дни еще раз доказали свою полную лояльность Кремлю, но дело даже не в том, что Грызлов привык работать с конституционным большинством.

Грызлов — это символ, причем один из наиболее одиозных, всей этой единороссовской этики и эстетики, против которой 4 декабря голосовали миллионы «новых недовольных», потому что она их достала.

Грызлов — это лицо «Единой России», и если «Единая Россия» сейчас, именно сейчас, решила поменять лицо — значит, она боится, что старое лицо примелькалось настолько, что это уже может быть опасно.

Но вот что интересно. Сейчас Грызлов перестанет быть председателем Госдумы и тихо сойдет на нет, у Госдумы будет новый спикер, а высший совет «Единой России» рано или поздно возглавит тоже кто-нибудь новый. Дмитрий Медведев, например. Те люди, которые много лет подряд ассоциировались с «Единой Россией», уступят место другим людям. Что-нибудь изменится? «Единая Россия» станет другой? Нет, конечно.

Можно до бесконечности менять лицо — если за этим лицом нет ничего, лицо не имеет значения.

Можно вспомнить партийную судьбу Юрия Лужкова — уж на что был статусный единоросс, а кто сейчас об этом помнит? Раньше лицом «Единой России» в Москве был Лужков, теперь Собянин, но все равно это та же «Единая Россия» — кто сказал, что она стала другой?

14 декабря. Отставка Владимира Ресина с должности заместителя мэра Москвы — когда-то такая новость могла стать огромной сенсацией, а теперь — я вчера даже статей с подробностями на эту тему не видел, максимум — в рубрике «Двадцать строк о политике», потому что говорить, в общем, и не о чем. Давно лишенный реального влияния отставник теперь и формально перемещен из правительства Москвы в Госдуму, где и будет заседать вместе с другими новыми депутатами. Потом тихо уйдет на пенсию, и все, и поминай как звали.

Русская политика устроена так, что в ней ничего не имеет значения, и даже нет смысла запоминать, что происходит сегодня, кто что говорит и кто кем кажется. Наступит завтра, и зазвучат новые слова, поменяются роли, либерал станет консерватором, а западник славянофилом.

Год назад, в затянувшемся промежутке между отставкой Юрия Лужкова и назначением Сергея Собянина, Ресин был исполняющим обязанности московского мэра, и многие были уверены, что, по крайней мере, на год или на два он станет мэром. Его показывали по телевизору, он делал важные заявления — предлагал, например, снести церетелиевского Петра, — и каждым своим словом, каждым своим жестом давал понять, что если лужковская эпоха и закончилась, то ресинская не закончится никогда, как бы этого кому ни хотелось.

В его непотопляемости не было ни мистики, ни загадок. Ветеран московского стройкомплекса, возглавлявший его на протяжении всей лужковской, то есть для Москвы — всей постсоветской эпохи, несомненно, был из той породы менеджеров, которые, уходя, отвинчивают где-то секретную гайку, обрушивая на прощание всю конструкцию.

Собственно, сам Ресин и был этой секретной гайкой. В лучшие годы кадровая численность подчиненного ему стройкомплекса доходила до двух миллионов человек, и только Ресин знал, как эти люди связаны между собой, кто кому сколько должен и что они должны построить. Вышедшие еще при Лужкове мемуары Ресина «Москва в лесах» — это что-то вроде известной книги «Банальность зла» — одинаково невозмутимо Владимир Иосифович описывал и возведение памятника Ленину на Октябрьской площади, и Храма Христа Спасителя на Волхонке. В газетах писали о его часах стоимостью дороже хорошей московской квартиры, но на коррупционный скандал это даже не тянуло — как-то само собой подразумевалось, что человек, управляющий всей московской недвижимостью, должен быть сказочно богатым.

В книгах про Гарри Поттера, если кто читал, была такая институция — министерство магии, представлявшее интересы волшебников в британском правительстве. Вот Ресин в Москве был таким министром магии — человеком, живущим в какой-то собственной системе координат, попасть в которую можно только через платформу номер девять и три четверти.

А теперь новость об уходе Ресина из правительства Москвы — не более чем строчка в будничной хронике. Магия куда-то делась, и Бог бы с ней — но что-то случилось и с секретной гайкой, которой, может быть, и нет вовсе. В Москве по-прежнему что-то строят, что-то сносят, градозащитники беспокоятся, девелоперы зарабатывают — только все это происходит без Ресина. Мы привыкли думать, что альтернативой любому застою (он же стабильность) может быть только революция и хаос, поэтому судьба Владимира Ресина выглядит чем-то волшебным. Нас вообще легко удивить.