Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6546 ( № 12 2016)

Сдружились мы с Бондарчуком в последний год его жизни. Он увлекался живописью, это было его хобби. У него и в квартире на Горького, и на даче – мастерская, мольберт, краски, стены увешаны его работами. И я в то время только-только увлёкся живописью. Это удивительно заразительное занятие. Мы с ним вместе рисовали, ездили на этюды в Сочи, к нему на дачу. Художник Саша Шилов давал нам задание. Он был строгий учитель. Его страшно раздражало наше как бы не очень серьёзное отношение к живописи. Он считал это святым делом. Но когда он отходил, я доставал фляжечку с коньяком, и мы с Сергеем Фёдоровичем по рюмке принимали. Если бы мастер увидел, что мы пьём во время сеанса, он бы оскорбился и вообще не стал с нами работать.

Мне в жизни всё доставалось поздно. И Бондарчук мне достался слишком поздно.

Дорога к самому себе

Книжный ряд / Книжный ряд

Теги:Евдокия Лучезарнова , Размышления и афоризмы

Евдокия Лучезарнова. Размышления и афоризмы. – Авторский центр «РАДАТС». – М.: Академический проспект, 2016. – 256 с.

«Когда у людей что-то не ладится в обычной жизни, они начинают обращаться к звёздам». Этим афоризмом открывается книга современного русского философа-космиста Евдокии Лучезарновой. В понимании человеческой природы автору не откажешь. Впрочем, сама она – исключение из этого правила: в своё время к звёздам пытливую девушку привели не земные передряги, а неутолимая жажда понять, как устроен мир. Физфак Уральского госуниверситета – диплом астронома – ракетный центр под Челябинском: любимая астрофизика давала Евдокии Марченко ответ на вопрос, ради чего жить, до самого конца 80-х – рубежа, за которым крушение надежд, планов, привычной и понятной системы жизненных координат. Для многих, но не для неё. Русский космизм стал для Евдокии Лучезарновой (новое поприще – новое имя) естественным продолжением и научного, и духовного поиска: от преподавания основ саморазвития человека до серьёзного занятия философией оказался один шаг.

Новая книга философа, писателя и публициста Евдокии Лучезарновой – не научный трактат, излагающий базовые постулаты развиваемой автором теории ритмов, и не пособие по достижению гармонии и счастья для не вписавшихся в жизнь «потеряшек». Определиться с жанром непросто, а может, не так уж и нужно – в конце концов отечественные космисты никогда не претендовали на академическую детерминированность предмета своих штудий. Так что «Размышления и афоризмы» можно раскрыть в любом месте и читать в любом направлении, выбрав тему, которая именно сегодня читателю кажется интересной: вселенная, время, любовь, добро и зло, деньги, пространство, власть, счастье... Так врач выбирает из разложенных перед ним инструментов тот, что нужен ему в данную минуту.

Не всё, что вошло в сборник, является афоризмами в строгом значении этого понятия, не каждое размышление поддаётся логическому анализу. Почему, скажем, страх для автора – понятийная категория, а обида – категория энергетическая и чем именно, с её точки зрения, одно отличается от другого? Автор может в дюжину доходчивых кратких абзацев виртуозно упаковать всю цепочку важнейших астрономических открытий, совершённых человечеством, и навести непролазного туману в десяти предложениях, посвящённых исследованиям академика Вернадского. Синтез научного анализа и поэтического полёта вдохновения почти всегда небесспорен. Тем и интересен, как увлекательна для человека думающего возможность, подобно пушкинскому Сальери, «поверить алгеброй гармонию». Как часто для того, чтобы разобраться в чём-то столь же важном, сколь и неуловимом, достаточно взглянуть на проблему под необычным углом...

Желающих поспорить с автором наверняка окажется в десятки раз больше, чем тех, кто готов будет с ней согласиться: провокация – стиль Лучезарновой. Но она не из тех, кто верит, что именно таким путём на свет рождается истина. Ей важно дать читателю ещё одну нить, выводящую за круг повседневных забот и ведущую туда, где можно узнать, куда идёт он по этой земле.

Марина ИЛЬИНА

Отельная звезда столицы Беломорья

Панорама / Обозрение

Пур-Наволок… Для жителей столицы Беломорья – Архангельска – это необычное слово также знакомо и понятно, как, например, для москвичей Боровицкий холм. Место основания города. Несколько столетий назад по приказу Ивана Грозного на одном из мысов Северной Двины, издавна называемом Пур-Наволок, был заложен город. В названии мыса сплелось чудско-кемско-карельское «туман» и русское «наволок». То есть намытое рекой место. Рядом был Михайло-Архангельский монастырь, основанный ещё в XII веке. Архангел и дал имя городу.

Это оказался единственный доступный для больших иностранных торговых судов порт России. Пётр Первый трижды приезжал в Архангельск. Здесь он впервые увидел море, построил первый русский торговый корабль и даже придумал флаг. Когда летом 1694 года корабль собрались отправлять за границу, оказалось, что у него нет флага. Недолго думая Пётр переиначил известный ему голландский флаг. Вверх поставил белую полосу, вниз – красную, в середину – синюю.

Сейчас памятник великому преобразователю стоит в месте основания города. Это один из самых известных памятников Петру I, он изображён на российской пятисотрублё­вой купюре.

Сегодня Архангельск, где больше трети миллиона жителей, – крупнейший порт на северо-западе России. По длине причалов он на втором месте после Лондона. Отсюда начинается Северный морской путь, и потому Архангельск по праву называют воротами в Арктику. А ещё – «всероссийской лесопилкой», чья продукция известна во многих странах.

Однако фасадом города по-прежнему остаётся Пур-Наволок – не только историческая, но и самая презентабельная часть столицы Беломорья. А главное в ней – почти семикилометровая набережная Северной Двины, – любимое место гуляния горожан и гостей Архангельска. Здесь уникальные исторические постройки, различные памятники. Каждый из полутора десятков памятников на набережной по-своему интересен. Но есть такие, возле которых люди стоят с влажными глазами. Один из них – памятник Соловецким юнгам. На нём надпись: «Соловецкие юнги, наши мальчики русские/ Ваши плечи по – детски худые и узкие/ Заслонили просторы родной нам России/ Будьте вечно ГЕРОЯМИ, будьте вечно ЖИВЫМИ».

И ещё необычный памятник на набережной – тюленю. В годы войны Архангельск был на втором месте после Ленинграда по смертности от голода. Люди спасались тюленьим мясом. Об этом гласит и надпись: «О, сколько ты народа спас от голода и холода». Народная молва приводит удивительный факт. Когда устанавливали памятник, то увидели пять тюленей, сидевших на льдине и глядевших в сторону набережной. Это было невероятно: тюлени с моря в реку заплывают в редчайших случаях.