Клементе Гонсалес - Путин, водка и казаки. Представления о России на Западе

Ненавязчивый сервис по‑сочински

— Никак не могу привыкнуть к тому, что, когда приходишь в кафе или ресторан, приходится долго ждать официанта, чтобы сделать заказ или расплатиться. Конечно, нерадивый персонал есть везде. Но, мне кажется, для города, который готовится принять Олимпийские Игры, это особенно важно.

Хотелось бы, чтобы в Сочи было больше от европейского сервиса. К примеру, в кафе у нас официанты обычно заняты только разносом, принятием заказов и счетами. За залом всегда неусыпным взглядом следит администратор. Именно он направляет официантов к столикам для принятия заказов или оплаты счета. Достаточно сделать жест рукой или щелкнуть зажигалкой, чтобы к столику тут же устремился официант.

Плохо и то, что мало в сервисе тех, кто говорит по‑английски. Мне достаточно сложно было адаптироваться в первое время, пока не выучил набор элементарных фраз по‑русски. Приходилось пользоваться онлайн‑переводчиком, чтобы объяснить в магазине или в кафе чего я хочу.

Был даже случай смешной, когда я только приехал и не мог изъясниться. Я пошел в магазин купить кофе. В магазине долго не мог сказать продавщице, что мне нужен молотый кофе. Она все время давала мне баночки с растворимым кофе. И вот я с трудом прочел на одной из пачек «Кофе для турки». Долго думал, не выдержал и спросил: «А что у вас кофе только для турок, а для греков нет?!». Продавщица долго смеялась, но поняла меня… До сих пор рассказываю друзьям этот случай, и они смеются.

Особенности работы «спецпроездов» и работы по‑сочински

Первым впечатлением от Сочи, что меня «добило» эмоционально, стала кража телефона, а окончательно «увели» почву из под ног — способ работы и спецпроезды. Как такое вообще возможно! У строительных фирм — российских и иностранных — контракты, жесткие сроки и неустойки, а тут такой нонсенс, как спецпроезд! К примеру, мы (моя фирма) строим возле автотрассы важный объект в рамках подготовки города к Олимпиаде. Есть сложность в выполнении работ из‑за интенсивного движения транспорта и людей, а тут приходят сотрудники дорожно‑патрульной службы и говорят: «Прекратите работы на 2 часа, мы ожидаем спецпроезд». Прекращаем. Сидим. Время идет. Зарплату рабочим фирма платит, несмотря на простой. Сто пятьдесят человек сидят — ничего не делают.

Ждем. Проходит 2 часа, работать не разрешают. Потом еще два часа. В обед приходит ДПС‑ник и сообщает, что спецпроезд будет после обеда с 2‑х дня до 16–00. В результате кортеж проезжает к 18 часам. Полностью рабочий день выпадает из графика. И это далеко не единичный случай. Компенсацию никто фирме за простой не платит и сроки от этого не смещаются!

Удивляет и система получения тендера на выполнение работ для муниципалитета. За те два года, что живу и работаю в Сочи, заметил по сообщениям СМИ и по разговорам специалистов‑строителей и людей, что нередки случаи, когда фирмы‑однодневки получают заказ, берут аванс и исчезают. За границей в принципе такого случиться не может, потому как работает система страховки. Есть объем работ, информация об этом находится в свободном доступе, и каждая компания может сделать свое предложение. Побеждает самое выгодное предложение для бюджета.

К примеру, есть объект условной стоимостью 1 миллион. Тендер достается той фирме, что может сделать работу за меньшую сумму, сэкономив бюджетные деньги налогоплательщиков. После чего получившая заказ фирма и заказчик кладут в равных долях средства на счет банка‑посредника. Если работа не выполняется, то залог забирает заказчик. Если все выполнено в срок и качественно, исполнитель получает свои деньги назад и деньги за выполненную работу. Это честно, прозрачно и исключает коррупцию.

Человеческая солидарность, или Почему за границей законы принимаются ради удобства людей, а не системы

Еще одно поразительное открытие российской действительности для меня — политическая депрессивность людей. У нас люди живут по принципу «Все за одного, один — за всех!». У вас — каждый сам по себе и сам для себя.

Вот, к примеру, у нас в Греции был принят закон о том, что учителям урезают пенсию в связи с кризисом. Утром следующего дня пенсионерка‑учительница вышла с плакатом из дома. Встала на центральной площади в знак протеста против такой социальной несправедливости. То же самое сделали люди в других городах и селениях страны. Все, кто ехал в этот день на работу, останавливались, выходили из своих машин и общественного транспорта и присоединялись к протесту. Через несколько часов площади городов по всей стране были полны людей. Своим присутствием они демонстрировали свое несогласие с властями. В результате закон был пересмотрен.

Вот почему социальный уровень российский и зарубежных стран так сильно разнится…

В июле 2012 года итальянец Клементе Гонсалес прибыл самолетом в Магадан, чтобы оттуда начать свое путешествие автостопом через всю Россию, затем Украину и оттуда назад в Европу. Ниже приводятся отрывки из его дневника.

…Первая часть Колымы — «дорога костей» — включает в себя участок длиной 1012 км и пролегает от Магадана до Усть‑Неры.

Для его преодоления мне понадобилось меньше чем 24 часа езды. После того, что я слышал об этой дороге — «место смерти» и т. п., я был удивлен — все оказалось не так печально. Конечно, речь здесь не идет о настоящем качественном асфальте, но в целом на протяжении довольно длительных отрезков пути можно свободно поддерживать скорость 80 км/ч и выше.

Для меня это был уникальный, неповторимый опыт, на протяжении всего переезда через Колыму по «дороге костей» у меня то и дело захватывало дух. «Дорога смерти» или «Колымский тракт», ведущий на запад, — это еще и путешествие назад во времени. Чем дальше вы отдаляетесь от Магадана, тем больше кажется, что вы вернулись во времена СССР, это ощущение достигает максимума в поселке Артык, а затем постепенно все возвращается на свое место.

Колымский тракт — дорога очень тихая, с разбросанными повсюду надгробиями и памятниками, поэтому смысл смерти здесь воспринимается особенно четко. Жители Сахи, проходя этот путь, имеют обычай оставлять в дар земле часть своей пищи как знак своего предрасположения, так как говорят, что души заключенных, умерших при строительстве этой дороги и похороненных здесь же под дорожным полотном, претендуют на пошлину. Каждый год здесь происходит большое количество аварий, несчастных случаев, в том числе и со смертельным исходом. Местные жители связывают эти факты с волей тех самых душ, живущих под асфальтом среди земли и костей.

Эта трасса пересекает один из наиболее непроходимых и диких регионов, который я когда‑либо видел. Размером как вся центральная Европа, с сотнями километров лесов, гор и рек. И все же красота Колымы состоит в ее людях, которые еще не сбежали и живут здесь, разбросанные по двум десяткам городков и поселков. Проходя по Колыме пешком, есть возможность сконцентрировать свое внимание не только на пейзажах, но и на людях. Это позволяет получить представление о местном укладе жизни — воистину на грани вообразимого! Колыма — это «must» (англ. — долг), который должен исполнить каждый, кто считает себя путешественником.