Строганов Сергеевич - Азбука жизни. Вспоминая Советский Союз

Однако, в советском чаепитии есть одна замечательная черта: по тому, каким чаем и как тебя угощали можно было сразу понять насколько ты дорог и уважаем этим человеком. Потому что для людей случайных никогда не заваривалась самая лучшая заварка, которую припасали "на случай", а попросту в старую, обычную доливался кипяток.

Именно чай, а не спиртное, которое распивалось "не в одно лицо, а для компании", являлся некой "лакмусовой бумажкой" душевного расположения. Не об этом ли писал тонкий знаток советской души, автор песен, ставших поистине народными, Михаил Исаковский:

В те годы чашкой хорошего крепкого чая людям можно было многое выразить и без слов. Потому что слова приукрашали и обманывали, но в горячем дыхании обжигающего чая сердца собеседников раскрывались, таяли, раскрывая друг другу то, чего не умели высказать и объяснить.

В каждом из нашего детства есть что-то святое, превращающее обычных, простых жителей "городов и весей" в людей особенных, с большой буквы. То, что позволяет в дни испытаний и горестей, сделать правильный выбор.

Как порой мы уважаем себя за то, что и в обыденной, бытовой, вовсе не героической повседневной жизни, мы готовы совершать благородные поступки, а наши сердца способны зажигать в душах искренние слова! И что бы с нами ни происходило, мы знаем истину высокого звания — Человек.

Эту неоспоримую правду жизни мы усвоили с детских лет за школьными партами. Совершая ошибки, оступаясь на ровном месте, а порой и отрекаясь от своего прошлого, все-таки держим в памяти это знание о высоком человеческом достоинстве. О самих себе и о всех поколениях советских людей.

На этих высоких принципах строилась советская школа, в человечных основах строилась суть школьного воспитания, а вовсе не на механическом всеобуче и уж совсем не на стремлении "наштамповать кадры". Наши учителя стремились донести до незрелых умов мальчишек и девчонок, кем и каким должен быть настоящий советский Человек и почему следует жить так, чтобы потом не стало мучительно стыдно…

Ну а мы, дети 1960-70х, действительно считали школу вторым домом, в котором мудрые и всепонимающие учителя становились нашими опытными наставниками в учебе, проводниками в дружбе, неоспоримыми авторитетами в ежедневных ребячьих проблемах и спорах. У каждого из нас был тот самый учитель, к которому всегда можно придти за ответом или советом, рассказать о том, в чем и самому себе было тяжело признаться.

Советские учителя отдавали себя работе всецело, без лишних вопросов были готовы откликнуться в любое время. Потому что школьная жизнь не заключалась и не ограничивалась одними уроками, продленкой или формальными мероприятиями. Каждый учитель вкладывал в свою работу высший человеческий смысл, который был сродни подвижничеству. В такую беззаветную самоотдачу не только верили, по другому попросту не представляли свою жизнь.

Оттого все неразрешимые для детского ума вопросы бытия, будь то драка на перемене, случайно разбитое окно или муки первой любви, нам терпеливо объясняли, раскладывая по полочкам наших душ. Добро и зло для нас не были отвлеченными философскими понятиями, они постигалось на ежедневных житейских примерах. Для многих поколений советских детей учителя были подлинными пастырями душ!

Нам казалось, что педагогами становятся люди особенные, наделенные от природы сверхчеловеческими талантами. Поэтому они не только знают обо всем на свете, но и в любой, даже самой безвыходной ситуации незамедлительно находят единственно верное решение.

Невдомек было шалопаям счастливого советского детства, какую цену платили наши учителя за своё ежедневное педагогическое служение…

Ах, как хочется теперь не писать о своих учителях возвышенные слова, а просто встать на колени и поклониться их светлой памяти. Потому что слишком многих уже нет на этом свете…

У каждого из нас свои воспоминания о школе, свое неповторимое ощущение пройденных школьных лет, свое послевкусие растаявшего во времени советского детства. И вместе с тем они так похожи друг с другом, как уже выцветшие от времени глянцевые фотографии, на которых запечатлены такие светлые, чистые и открытые миру детские лица.

Советский народ верил в чудеса и сказки, как никакой другой народ на земле несмотря на все свое наукообразное мировоззрение и насаждаемый официально диалектический материализм. И стар и мал, от профессора до человека окончившего "три класса и восемь коридоров", уповали на справедливость и ждали чуда, подобно детям. Даже циники и скептики были, по меркам сегодняшнего дня, наивными простаками.

Может из-за этого своеобразного социального запроса на чудо, образ сказочной щуки был излюбленным в советском искусстве "от кинематографистов до юмористов". Щука из пруда учила уму-разуму, обустраивала жизнь, воплощала мечты не потому что герой был их достоин, а оттого что он человек хороший, да еще и вовремя ухвативший удачу за хвост.

Сказочную щуку любили куда больше Емелюшки-дурачка, которому хотя и симпатизировали, но в глубине души — завидовали. Потому что большинству время от времени приятно ощутить себя добродушными ленивыми увальнями, которым ни с того, ни с сего возьмет, да и улыбнется Судьба. Да так подфартит, что будет у тебя и дом хрустальный на горе, а под горой в пруду плавать белые лебеди, а над головой кружить падающие в ладони звезды. Вот это жизнь! Не жизнь, а сказка!