Луис Гонсалес-Мата - Невидимые властители. Записки агента

СИД продолжает ту же незаконную деятельность, какую раньше осуществляла СИФАР [40] Служба военной разведки, вместо которой была создана СИД. В свое время в СИФАР были заведены многие тысячи досье на политических деятелей. , то есть контролирует телефонные разговоры не только «подозрительных лиц», но и государственных деятелей. Все мои разговоры, как и телефонные разговоры Сарагата, Ненни, Лонго и других деятелей, подслушивались. «Разного рода доказательства», которые полиция и секретные службы представляют правосудию, подтасованы и фальсифицированы».

Призвав «навести порядок» в аппаратах служб безопасности, генеральный прокурор «начисто забывает» о пособничестве со стороны органов правосудия, к которым принадлежал и он сам, в частности о том, что на протяжении многих лет был причастен к фактам, столь рьяно им разоблачавшимся.

Верховный суд, например, проявлял совершенно исключительное рвение, ограждая от правосудия правых экстремистов и тех, кто направлял их действия. Начиная с 1969 года всякий раз, когда тот или иной судья, стремясь честно выполнить возложенные на него функции, пытался раскрыть преступление и найти виновников, итальянский Верховный суд, прибегая подчас к антиконституционным мерам, этого судью смещал и дальнейшее ведение дела поручал другому, более покладистому и менее строптивому.

Позиция итальянского правосудия по всем делам, связанным с преступлениями неофашистов, заслуживает более детального рассмотрения.

Еще в 1968 году, когда судья Пеше вел расследование по делу о «самоубийстве» одного полковника спецслужб и пытался добиться ясности, он был отстранен от следствия, а дело было прекращено. Документы, попавшие к судье Пеше, были возвращены спецслужбам.

В ходе расследования судебными органами «дела о подслушивании телефонных разговоров» в Милане один судья точно установил, кто и из каких центров занимался этим подслушиванием. Конфискованные судьей магнитофонные ленты из канцелярии суда исчезли… а в кабинете самого судьи был обнаружен радиопередатчик! По мере выяснения обстоятельств этого дела замелькали имена директоров транснациональной корпорации «Монтэдисон», политических деятелей, а также итальянских и иностранных спецслужб, с одной стороны, и элементов, замешанных в преступлениях по осуществлению «стратегии напряженности», — с другой.

«Поскольку в одном из упомянутых телефонных разговоров участвовал аргентинский военный атташе в Риме и, следовательно, не исключена возможность военного шпионажа», органы юстиции сочли необходимым «передать дело в ведение Римского трибунала, который рассматривает самые серьезные преступления» [41] Из архива автора. . Когда дело поступило в Рим, оно было прекращено, а арестованные освобождены.

Другой случай. В 1970 году судья Виченцо возбудил дело против корпорации «Монтэдисон». К 1972 году он собрал достаточное число фактов и доказательств и ему удалось установить, что эта транснациональная корпорация «финансировала» некоторых политических деятелей. Судья уже собрался вынести обвинительный приговор, когда Верховный суд принял решение передать дело в римский суд, якобы в связи с тем, что в этом суде уже велось расследование против «Монтэдисон», которая привлекалась по делу о мошенничестве при поставках телевизионного оборудования для армии (хищение 5 млн. лир), когда вместо нового оборудования эта корпорация поставила завалящую американскую технику, проданную Европе.

Судья Виченцо, зная, что Верховный суд однажды уже прибегал к такому приему, чтобы замять дело о подслушивании телефонных разговоров, решил на этот раз не отдавать дело. В Риме же решили помешать ему иным путем: было возбуждено одновременно несколько мелких дел о «злостном банкротстве», по итальянским законам считающемся более тяжким, чем коррупция, преступлением… В этих последних делах оказались замешанными ряд членов парламента. Тогда Верховный суд передал расследование в сам парламент. И что же?! В результате о деле «Монтэдисон» и ее мошенничестве больше никто никогда не слышал.

Однако подлинную виртуозность Верховный суд проявил в делах, связанных с проведением в жизнь «стратегии напряженности». Хотя существовали более чем достаточные доказательства того, что все эти преступления были совершены правыми организациями, тем не менее следствие было начато против анархиста Вальпреды. Досье было изъято из ведения миланского судьи Паолилло, который уже вел расследование преступлений неофашистов, и в нарушение существующих законов передано Римскому трибуналу.

Когда в мае 1972 года начался суд над Вальпредой и адвокаты доказали невиновность своего подзащитного, Верховный суд прервал разбирательство и принял решение о передаче дела «под юрисдикцию Милана, города, где совершаются самые тяжкие правонарушения» (!)… Решение суда, конечно, противоречило предыдущему, но это уже не имело значения!

Когда в августе миланский суд «по соображениям соблюдения общественного порядка» отказался заниматься этим разбирательством, Верховный суд направил дело и заключенных в город Катандзаро…

Поскольку всякий раз при «смене судебной инстанции» необходимо выполнение ряда формальностей, то процесс возобновился лишь в марте 1974 года…

Однако в связи с тем, что «в Милане ведется расследование по делу, возбужденному на основании тех же фактов против фашистов Фреды, Вентуры и Джаннеттини», Верховный суд снова откладывает суд над Вальпредой и 18 апреля принимает решение о «приобщении» дела Вальпреды (свыше 30 тыс. различных документов, где в некоторых более 100 страниц) к делу Фреды — Вентуры — Джаннеттини и рассмотрении его в миланском суде…

В декабре 1974 года «приобщение» досье было закончено, ведется подготовка к началу процесса. Но Верховный суд вновь принял решение о том, что разбирать дело «компетентен» лишь суд города Катандзаро, куда и «следует направить досье вместе с задержанными».

В апреле 1975 года, чтобы все «упорядочить», Верховный суд приходит к выводу, что «объединенное» следствие впредь должно вестись следующим образом:

а) в Катандзаро — расследование фактов по делу Джаннеттини, Раути, СИД и фашистов;

б) в Милане — расследование фактов, связанных с финансированием «стратегии напряженности»;

в) в Падуе — расследование убийства одного из свидетелей обвинения;

г) в Виченце — расследование одного второстепенного правонарушения, в котором замешан фашист Вентура.

Итак, четыре суда, находящиеся на расстоянии сотен километров один от другого, должны были вести разбирательство тесно связанных между собой правонарушений. Даже фашистские судебные органы не могли бы придумать ничего более виртуозного!