Луис Гонсалес-Мата - Невидимые властители. Записки агента

Беспристрастный читатель не может не считать приводимые здесь материалы по делу «Локхид» вескими и убедительными. Во всяком случае, более вескими, чем их опровержения, с которыми выступили скомпрометированные лица. А их содержание было подтверждено еще за несколько месяцев до публично разразившегося скандала в ходе одного события. В событие, о котором пойдет речь, оказались вовлеченными министр обороны ФРГ и генерал Гюнтер Ралль.

Все началось с «простого» дела о краже, совершенной в кабинете посла Южной Африки в ФРГ. Неизвестные «воры» проникли в здание посольства (хотя ни одно другое посольство, исключая израильское, не охранялось столь тщательно), прошли в кабинет посла и похитили из сейфа ряд папок с документами. Вскоре некоторые из «похищенных» материалов были пущены в ход — сначала в Брюсселе, затем в Бонне — против генерала Гюнтера Ралля, бывшего руководителя программы «Ф-104», а позже инспектора военной авиации и представителя ФРГ в военном комитете НАТО. Было выдвинуто обвинение в том, что в октябре 1974 года генерал совершил официальную поездку в Южную Африку, во время которой была «разработана программа ядерного сотрудничества между обеими странами». Западно-германский министр обороны Георг Лебер и его заместитель Беркхан немедленно дали категорическое опровержение, квалифицировав эти сообщения как сфабрикованную грубую ложь. Ралль со своей стороны отрицал, что поездка носила официальный характер, она была якобы предпринята «для отдыха и встречи со старым другом Далманном» [138].

Казалось бы, все утряслось. Но неожиданно оппозиционная подпольная партия Африканский национальный конгресс (ее руководство находится в Лусаке, Замбия) опубликовала некоторые другие материалы. Они свидетельствовали о том, что вопреки официальным утверждениям Ралль ездил в Южную Африку со специальным заданием, и поездка была совершена под фамилией Болл. Он встретился там с членами южноафриканского правительства и представителями научных кругов, связанных главным образом с ядерной промышленностью ЮАР. Ралль посетил также центр ядерных исследований в Пелиндабе, где работает много западногерманских исследователей.

Б числе прочих документов в руках Африканского национального конгресса оказалось несколько писем, которыми обменялись генерал Ралль и посол Южно-Африканской Республики в Бонне Соул, а также переписка Ралля с южноафриканским правительством. В одном из писем Ралль предупреждает Соула: «Чтобы избежать затруднительных объяснений, я скажу, что поездка моя была неофициальной, а встреча с рядом деятелей произошла случайно…»

Дальше — больше… Из других материалов следовапо, что поездка Ралля и его контакты с «ядерными» кругами не были чем-то экстраординарным, потому что уже на протяжении ряда лет ФРГ и Южная Африка тесно сотрудничали в области ядерных исследований. И хотя кое-кто в ФРГ пытался угвер-ждать; что сотрудничество это развивалось не на правительственном уровне, а между частными компаниями, факт оставался фактом — ряд южноафриканских специалистов сотрудничали в лаборатории ядерных исследований в Карлсруэ (ФРГ), и ученые обеих стран осуществляли самое тесное сотрудничество в этой области. И если однажды Южная Африка станет — а по мнению внимательных наблюдателей уже стала — обладателем ядерного оружия, то исключительно в результате этого сугубо «цивильного» сотрудничества. В один прекрасный день станет известно, что благодаря такому сотрудничеству ФРГ заполучила собственное ядерное оружие, иметь которое ей запрещают известные международные договоры. Пока же несомненно одно: официальные опровержения, с которыми выступили ряд генералов и министров, оказались пустыми словами…

В опубликованном коммюнике министерства юстиции ФРГ утверждалось следующее: «Тщательное изучение фактов, содержащихся на пяти тысячах страниц материалов, переданных американским правительством, позволяет сделать вывод об отсутствии доказательств того, что фирма «Локхид» прямо или косвенно выплачивала какое-либо вознаграждение отдельным деятелям или политическим партиям ФРГ». Однако сотрудники министерства, проводившие расследование, не исключают, что «некоторые чиновники, уступая давлению людей, личность которых не была установлена, могли нарушить обязательные для них правила осторожности… С другой стороны, одно лицо, имеющее отношение к производству вооружений, использовало, по-видимому, часть денег не по назначению…». По мнению журналиста французской газеты «Монд» Верне, этим «лицом», по всей видимости, является «представитель корпорации «Локхид» в ФРГ, который, по собственному признанию, в 1976 году получил от фирмы 40 тыс. марок, но распорядился ими не совсем так, как ему было указано…».

Согласно заключению министерства обороны, дело не наказуемо за давностью… Мнение министерства юстиции: дело не наказуемо ввиду отсутствия улик… В окружении Штрауса считали, что это предвыборные махинации. И тем не менее ни одно из «заключений» не давало четкого и конкретного ответа на вопросы, которые волновали общественное мнение. И что существеннее, они не могли внести ясность в ситуацию, возникшую в связи с новым делом «Локхид», то есть после опубликования в Западной Германии ряда документов, разоблачавших серию подкупов в 1972–1974 годах.

В этих условиях важнее, на наш взгляд, не столько выяснить сам факт получения взяток политическими деятелями ФРГ, сколько понять причины всякого рода умолчаний и полного изменения позиций по мере развертывания событий, Если само по себе взяточничество влиятельных деятелей могло означать лишь то, что они использовали свое положение и влияние в корыстных целях — своих собственных, своих друзей или своей политической партии, — то гораздо более настораживающим и даже опасным представляется способность этих лиц легко отказываться от своих взглядов и «переходить в другой лагерь». Конечно же, весьма неприглядно выглядели и сами «блюстители общественных нравов», проявившие инициативу в разоблачении взяточничества. Достигнув цели, моралисты в стремлении приобщиться к управлению миром — а осуществление власти на уровне своей страны имеет прямое отношение к участию в господстве над миром — поспешили переметнуться на сторону тех, кого они сами лишь несколько месяцев назад публично клеймили как лишенных чести, продажных политиканов. Не успела закончиться избирательная кампания, как резкость тона моралистов заметно поубавилась. Вскоре она и вовсе улетучилась… Все, и глазом не моргнув, единодушно согласились с комиссией по расследованию, которая пришла к выводу об отсутствии состава преступления.