Сергей Катканов - Священные камни Европы

Так спадает, рыцарь, за слоем в слой,

Если двигаешься вперед.

Ты врага за первой сразил скалой,

Но вторая, спеша, встает.

А за ней другой затаился враг,

И тебя поджидает он.

То ли луч сверкнет тебе, то ли мрак

Оплетет с четырех сторон.

Но какая сила! Какая стать!

Упоенье, кураж, азарт!

Лучше жизнь за третьей скалой отдать,

Чем коня повернуть назад.

От кого ещё рыцарь узнает, кто он есть, если не от дамы? И если есть у нас такие дамы, то есть и рыцари. Одно без другого невозможно.

Мы не случайно привели здесь столько стихов. Теории бывают вымученными, искусственными, далекими от реальности. А в стихах — содержание души. Только реальность души и есть подлинная реальность. И если в душах современных русских людей так явно и бесспорно живет подлинный рыцарский дух, то за теорией дело не встанет.

Владимир Ларионов пишет: «Мы — белое рыцарство Христа и православного русского царя». «Наш идеал — воин–монах, беспощадный к себе и другим». «Мы вправе рассматривать будущие ордена… как новое рыцарство, как орудие Церкви и верных её чад на политическом, государственном поприще…»

У меня сразу же возникает желание спорить с Владимиром о том, что есть рыцарство. И это замечательно. Если мы готовы сорвать голос в спорах о рыцарстве, значит ржавчина уже сама по себе спадает с древнего меча.

Я хорошо вижу рыцарские лица. Не просто знаю, какие они, а буквально вижу перед собой. Жаль рисовать не умею. Откуда это — не знаю. Я никогда не видел настоящих рыцарских лиц ни на картинах, ни в фильмах. Когда наши художники или артисты показывают мужиков в железе, пытаясь выдать их за рыцарей, смотрю и думаю: «Не то…, не то…» Если у меня спросят: «Да тебе–то откуда знать, как должен выглядеть настоящий рыцарь?» мне нечего будет ответить. Если я скажу, что мне просто дано это знать — прозвучит очевидно слишком самоуверенно.

Как–то смотрел старый советский фильм: «Новые приключение янки при дворе короля Артура». Фильм любопытный, хотя, на мой вкус, слишком авангардный и сумбурный. Короля Артура там играл Альберт Филозов. В удачности его выбора на эту роль, естественно, сразу возникли сомнения. Только вдруг я увидел, как, казалось бы, совершенно нерыцарские черты его лица на глазах преображаются, и я вижу перед собой настоящего короля–рыцаря, и уже не Филозов, а сам король Артур говорит: «Когда в душах людей исчезнут последние следы рыцарства, они станут мертвецами».