Эндрю Ротштейн - Когда Англия вторглась в Советскую Россию

На вопрос, будут ли Виноградов и Попов судимы и каким судом, г-н консул отвечает: Попова и Виноградова будут судить исходя из политической ситуации, причем дело каждого будет рассматриваться индивидуально.

От имени Губернского исполнительного комитета товарищ Виноградов заявляет: вынося решения, г-н французский консул, мы руководствуемся интересами государства, и никакие угрозы о личной ответственности не могут повлиять на решения революционеров.

Мы не боимся ответственности за наше государство. Мы как революционные власти не собираемся проявить жестокость по отношению к лицам, находящимся под вашей защитой и являющимся представителями итальянской и сербской бедноты. Но, если в интересах государства потребуется применить самые решительные меры, мы без колебаний применим их. Никто не собирается отправлять людей, находящихся под вашей защитой, на территорию, оккупированную немцами. Речь идет о другой части Российской Советской Федеративной Республики, откуда они прибыли. От имени Губернского исполнительного комитета я решительно настаиваю на разоружении лиц, находящихся под вашей защитой, и на их немедленной эвакуации из Архангельска.

Неподчинение решению Губернского исполнительного комитета может привести к самым тяжким последствиям, вся ответственность за которые ляжет на вас.

Г-н французский консул задает вопрос, значит ли это, что Архангельск не является больше открытым портом для французских судов.

Товарищ Виноградов разъясняет, что с введением военного положения в Архангельске и прилегающих к нему районах свободный доступ в порт воспрещается. Суда смогут войти в него лишь по специальному разрешению комиссара.

Товарищ Виноградов не советует терять времени и еще раз спрашивает г-на французского консула, дает ли он указание людям, находящимся под его защитой, безоговорочно подчиняться архангельским властям. Г-н французский консул встает и заявляет, что он не может дать никаких указаний. Со словами „пусть случится то, что должно случиться“ он уходит.

Товарищ Виноградов приносит извинения британскому консулу и говорит, что его пригласили потому, что Губернский исполнительный комитет убежден, что решения французского и британского правительств одинаковы. Он спрашивает, согласен ли г-н британский консул с заявлением г-на французского консула.

Г-н Дуглас Янг говорит, что не имеет полномочий от своего правительства решать данный вопрос, но предполагает, что его правительство, возможно, согласно с правительством Франции. Затем г-н британский консул задает вопрос о дальнейшей судьбе британских подданных, проживающих в городе Архангельске. Они не знают, что их ожидает в будущем, и очень беспокоятся.

Товарищ Виноградов заявляет, что предполагается освободить город ото всех, чье присутствие не является необходимым. Было решено начать с эвакуации сербов и итальянцев, затем последует эвакуация всех гражданских лиц, находящихся в Архангельске.

Подписано: Степан Попов, председатель; Виноградов и Ян Озолин, члены коллегии; Пластинина, секретарь» [121] Протокольная запись этой весьма интересной беседы, подписанная Пластининой, датирована 2 июля 1918 года. Следует отметить, что ее содержание изложено в работе «Борьба за Советы на Севере. 1918–1919 годы»; опубликованной в Архангельске в 1926 году. Источником, на основании которого она была воспроизведена, являлась газетная заметка, в которой говорилось, будто бы Янг поддерживал пустые угрозы своего французского коллеги. Это утверждение несправедливо. В собственном отчете, продиктованном стенографу в ноябре 1919 года, Янг сообщает, что «Виноградов прямо спросил французского консула, неужели он серьезно предполагает запугать большевиков своими угрозами? Ведь они подвергались в царских тюрьмах произволу, провокациям. Они ничего не боятся», Янг (как и Кедров в своей книге) отметил: «Пластинина, профессиональная революционерка с 1904 года, спросила француза, подпишет ли он составленный ею протокол? Он отказался, тогда она попросила его, чтобы он сам записал все, что говорил. Он обещал это сделать по возвращении в консульство, но так этого и не сделал!» .

Янг осветил в своем неопубликованном дневнике также и содержание бесед адмирала Кемпа с заместителем председателя Архангельского совета Павлином Виноградовым, на которые советские власти приглашали Янга как официальное лицо. Все эти встречи проходили вполне миролюбиво. «Обе стороны были учтивы друг к другу. Из справедливости к советским официальным лицам следует признать, что они были более искренни, откровенны и относились более ответственно к своим делам, чем недоброжелательные чиновники дореволюционных времен, дававшие на все вопросы уклончивые ответы», — записал Янг.

1 июля Кемп отослал британский крейсер «Аттентив» из Мурманска в Кемь, город на Белом море, чтобы поддержать британские войска, двигавшиеся в это время к городу.

Янг писал: «Во время своей первой беседы 5 июля с заместителем председателя Совета адмирал Кемп откровенно заявил о цели прибытия сил союзников в район Архангельска. По его словам, союзники опасаются возможного наступления немцев и белофиннов и не собираются действовать против большевиков. Заместитель председателя исключительно умело подверг Кемпа допросу и добился от него вполне определенного заверения в том, что во время его отсутствия в Мурманске не будет никаких передвижений военных судов союзников. Заверения Кемпа оставили у советских властей впечатление полной искренности. На следующее утро заместитель председателя позвонил мне и пригласил к себе. Он сообщил, что на основании его доклада Исполнительному комитету о беседе с Кемпом, состоявшейся накануне, было решено пойти навстречу представителям союзников в вопросе, который до сего времени не удавалось разрешить. Речь шла о беженцах, желавших покинуть Мурманск. Для этого было необходимо, чтобы советские власти предоставили морской транспорт. Такой транспорт они могли выделить при условии, что англичане в качестве платы передадут населению Архангельска продовольствие, с которым прибыли два транспортных судна. На это продовольствие ранее предполагалось обменять военные запасы на складах. Суда стояли в порту неразгруженными уже более двух месяцев.

Вопрос об обмене продовольствия на транспортные суда уже обсуждался на совещании британских „экспертов“ — представителей дипломатических, торговых кругов, а также военно-морских сил. Ввиду того что ни вновь прибывший дипломатический представитель (г-н Линдлей. — Э. Р.), ни глава экономической миссии (сэр Вильям Кларк, чиновник министерства внешней торговли. — Э. Р.) [122] Миссия провела в Москве ровно два дня и уехала в Англию ( Ullman R. Op. cit., p. 232–233). не знали ни слова по-русски, британскую сторону на переговорах представлял г-н Лесли Уркварт (которому принадлежали при царе большие горнорудные концессии в Сибири. — Э. Р.). Гонор и пренебрежение, с которыми вел переговоры Лесли Уркварт, привели к тому, что уже через пять минут советские представители покинули совещание.