Михаил Делягин - Светочи тьмы: Физиология либерального клана. От Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Отзывы о руководстве Иноземцева подготовкой этого форума были весьма скептическими, — хотя сам он остался убежден в своем выдающемся успехе и в качественном повышении им эффективности форума (который, похоже, действительно управлялся и организовывался либералами из рук вон плохо).

В том же 2011 году Иноземцев пошел в политику — и это обернулось для него чередой оглушительных скандалов.

Сначала, по словам Иноземцева, к олигарху Прохорову попал его неопубликованный текст «Россия, очнись!», после чего тот пригласил его к сотрудничеству. Каким образом неопубликованный и не популярный настолько, чтобы ходить, пусть даже и в среде либеральной тусовки, «в списках и прокламациях», текст «попал» к олигарху, насколько можно понять, мучительно колеблющемуся между современным искусством и современной политикой, Иноземцев тактично не упоминает. То ли передали представители администрации президента Медведева, после ухода со сцены СПС тосковавшие по отсутствию на политической арене провластной либеральной партии, то ли сам Иноземцев написал этот текст с учетом настроений и желаний его потенциального адресата.

Так или иначе, он возымел свое действие: Иноземцев, как он вспоминает, «написал по просьбе Прохорова несколько вариантов проекта программы партии, но ни один из них предметно не обсуждался в партийном штабе». Похоже, скучающий олигарх просто сам не мог понять, чего он хочет от программы, — так же, как и от партии и политической деятельности в целом. Впоследствии Иноземцев с беспристрастностью либерального патологоанатома, для которого слово «государственный» является худшим из всех возможных эпитетов, констатировал: ««Частная компания» «Правое дело» была организована как худшее из госпредприятий, не работая на конечный результат и не используя то, что уже было для нее сделано». Предвидеть это заранее, при всех своих аналитических способностях, Иноземцев оказался не в состоянии, — а может быть, просто ориентировался не на отдаленный политический результат, а на текущее финансирование, в котором он в силу краха своих предпринимательских затей остро нуждался уже тогда и которое Прохоров раздавал весьма щедро.

О своей реакции на изгнание Прохорова из «Правого дела» (вызванного, насколько можно судить, тем, что он не прошел в администрации президента Медведева «проверки на безоговорочную покорность») Иноземцев вспоминает довольно путано. «Мы не сошлись по многим позициям с …коллегами Михаила Дмитриевича по «Правому делу», и в конце …лета я эту команду покинул. После этого «коллективный Сурков» изъял у Прохорова партию. Я …был в достаточно ровных отношениях и с самим Прохоровым, и с его новоявленными оппонентами. Зная…, что я работаю над программой, оставшиеся члены партии приняли ее как программу «Правого дела», включили меня в федеральную десятку, и я пошел с ними на …безнадежные декабрьские выборы».

Получается просто странно. При том, что все решения в партии, насколько можно судить, принимались Прохоровым, который и пригласил в партию Иноземцева, тот в силу идейных разногласий с некими его подчиненными (которые значения при принятии решений явно не имели) ушел из партии сам. Только после этого (возможно, воспользовавшись утратой Прохоровым такого мощного ресурса, как Иноземцев) у Прохорова отобрали партию. И тогда «оставшиеся члены», — из–за разногласий с которыми Иноземцев, по его словам, только что покинул партию, — приняли его программу, позвали его обратно, и он, не помня зла, непонятно зачем пошел с ними на заведомо безнадежные, по его же оценке, выборы.

Если смотреть со стороны, ситуация выглядит намного проще: формально Иноземцев никуда не уходил. После изгнания приведшего его в партию Прохорова не ушел вместе с ним из солидарности (хотя бы против «кремлевских интриг»), а воспользовался исчезновением «вождя и хозяина», став одним из «новоявленных» лидеров партии, — и вместе с ними с треском провалился на выборах. Которые стал называть «абсолютно безнадежными» уже после своего поражения.

Добровольное и публичное выдвижение Медведевым В, В. Путина в кандидаты в президенты, произошедшее в сентябре 2011 года на съезде «Единой России» и ставшее отказом первого от всякой претензии на политическое лидерство, стало подлинной трагедией для всех поставивших на него либералов, — в том числе, вероятно, и Иноземцева. Негодование против не оправдавшего их надежд (при всей их безосновательности) Медведева трансформировалось у многих из них в прямо–таки взрыв враждебности к Путину, отнявшему у них сокровенную мечту (вне зависимости от степени ее реалистичности) в президенте–либерале, который железной рукой вернет страну в милые их сердцу 90‑е годы.

В результате Иноземцев, вполне осознавший ничтожность лишившегося Прохорова «Правого дела», покинул партию формально из–за того, что ее руководитель, бывший демократ первой волны Дунаев, заявил о поддержке Путина на президентских выборах.

Когда Прохоров выдвинулся в президенты, Иноземцев вернулся к нему. Как аналитик он не смог не сознавать бессмысленность этого проекта. Страна еще не отсмеялась над феерическими заявлениями олигарха с репутацией плейбоя (вроде того, что ему ничто не досталось просто так, и он всего достиг своим трудом) и не забыла расклеенные по крупным городам плакаты, ярко превозносившие его способности к долгосрочному планированию, — как раз накануне потери им собственной партии.

Возможно, эйфория политической борьбы затмила его разум, возможно, сыграли роль деньги Прохорова.

После его естественного провала на президентских выборах Иноземцев продолжил купание в политической активности уже самостоятельно.

В апреле 2012 года Иноземцев «случайно увидел в Интернете объявление о проведении праймериз» на оппозиционного кандидата в мэры Омска, в котором до того, похоже, ни разу даже не был.

Идея стать кандидатом объединенной либеральной оппозиции на выборах в мэры политически значимого мегаполиса была красивой, но не учитывающей ряд весьма серьезных факторов. Прежде всего, сам Иноземцев не имел отношения к организации либеральных праймериз — и уже поэтому в силу политической культуры и добросовестности российских либералов (потом с предельной откровенностью продемонстрированной командой Навального на «выборах» Координационного Совета оппозиции) никаких шансов на победу он не имел.

Кроме того, даже на честных праймериз, проводимых в Интернете, он не имел шансов против популярных блогеров. Репутация специалиста и качество его знаний не имели здесь никакого значения, а оперативные фоторепортажи «с места события» и восторги по поводу котиков были почти равно чужды Иноземцеву.