Михаил Делягин - Светочи тьмы: Физиология либерального клана. От Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Вице–премьер Дворкович выразил суть этой политики в чеканной формуле: «Россия должна пла–тить за финансовую стабильность США», — и Кудрин заслужил восторг Запада.

В 2003 и 2006 годах английский журнал Emerging Markets назвал его лучшим Министром финансов года: сначала в Центральной и Восточной Европе, а затем и на всех развивающихся рынках (в 2006 году Кудрин добился досрочной выплаты 22 млрд. долл, внешнего долга России — и миллиардного штрафа за это). В 2004 году он получил от журнала The Banker титулы «Мирового министра финансов года» и «Министра финансов стран Европы», а в 2010 лучшим Министром финансов года назвал его журнал Euromoney.

Но «петля Кудрина» не сводится к простому выводу денег России на службу ее стратегическим конкурентам.

Этот вывод стал важным фактором искусственного создания в России жестокого «денежного голода», приведшего даже в «тучные» для бизнеса «нулевые» годы к запретительной дороговизне кредитов. В итоге успешные корпорации были вынуждены кредитоваться не в стране, а за рубежом, принимая на себя валютные риски (что стало важным фактором зависимости России от Запада и нанесло нам огромный ущерб в ходе нынешнего кризиса и кризиса 2008–2009 годов).

Удивительно, но внешний долг корпоративного сектора России (с учетом, разумеется, банковского мультипликатора) примерно соответствует средствам, выведенным за границу возглавляемым Кудриным Минфином!

Таким образом, либералы вынудили российский бизнес заимствовать за границей свои же деньги, уплаченные им государству в виде налогов! Это действительно петля, душащая Россию и сейчас, и Кудрин не просто затянул ее на горле нашей Родины, но и обосновал ее необходимость своим друзьям из высшего руководства.

Бюджетная стратегия Кудрина на деле сводилась к сокращению непроцентных расходов бюджета. Самоустранение государства из жизни общества и снятие с него ответственности рассматривались как высшая цель экономической политики.

Главными приоритетами бюджета, как показывает опыт его исполнения, при Кудрине стали (и остаются сейчас) «замораживание» денег налогоплательщиков и спекуляции с госдолгом.

Расходы бюджета, несмотря на избыток средств, планировались по печально известному «остаточному принципу» (после выплат по сделанным займам, в первую очередь внешним), без интереса к реальным нуждам общества, которые могли быть выше или ниже предусмотренных сумм.

Попытка перейти к расчету потребности экономики в деньгах была сделана еще в Бюджетном кодексе, предусматривающем разработку минимальных социальных стандартов, но правительство и не пыталось выполнить его требования.

Это значит нереалистичность бюджета: никто не то что не знает, но даже и не интересуется реальными потребностями страны в деньгах. Соответственно, непонятно, являются ли расходы государства избыточными, адекватными или недостаточными.

Предоставление регионам финансовой помощи ориентировано на мифический показатель «сред–нероссийской бюджетной обеспеченности», а не на потребности регионов и их населения.

Финансовая помощь регионам ориентирована на текущее выравнивание их обеспеченности, но не на преодоление диспропорций в их развитии. Поэтому разрыв между регионами лишь растет, и увеличивается потребность в финансовой помощи.

Это подрывает возможности развития: фискальная нагрузка на успешные регионы возрастает, убеждая их в бессмысленности работы, «так как все равно все отберут», а аутсайдеры приучаются к иждивенчеству.

Вся тяжесть реформ перекладывается либералами на регионы. Правительство не заботится их состоянием, что погружает их в бюджетный кризис и ведет к уничтожению не только социальной сферы, но в ряде случаев уже и транспортного сообщения.

Превращение бюджета в инструмент разрушения нашей страны не должно заслонять других достижений Кудрина.

Именно при нем прошла налоговая реформа, ставшая важным фактором блокирования развития силившейся «подняться с колен» страны.

Вопреки мировой практике, введена плоская шкала подоходного налога в 13 %. То, что он ниже налога на прибыль, стимулирует потребление в ущерб инвестициям.

В мире от прогрессивной шкалы подоходного налога отказались лишь Боливия и Эстония. Похоже, именно они служили либералам идеалом российского будущего.

Единая ставка налога для бедных и богатых игнорирует то, что богатые имеют больше возможностей влиять на государство, чем бедные. Большие возможности означают и большую ответственность, которая должна выражаться и в налоговой сфере.

Но оплата труда облагается не только подоходным налогом, но и обязательными социальными выплатами, которые носят омерзительный классовый характер. Они регрессивны: чем меньше зарабатывает человек, тем больше он платит. В результате «выводить из тени» имеет смысл лишь высокие доходы: налогообложение остальных запретительно высоко.

Это делает саму честность привилегией имущих. Бедные же (в том числе и значительная часть т. н. «среднего класса») выталкиваются либералами в «теневую», криминогенную экономику и обрекаются на жизнь в страхе уже по самому факту относительно низкого дохода. Это тоталитарный подход, который закрепляет бесчеловечность либерального государства.

Россия превращена в налоговый рай для миллиардеров (включая самих либеральных реформаторов) и налоговый ад для остальных, — и это представляется заслугой Министра финансов Кудрина.

Снижение налога на прибыль в 2002 году, которым до сих пор гордятся либералы, сопровождалось отменой льготы на инвестиции и потому стимулировало переориентацию денег с инвестиций на потребление и бегство за рубеж, что резко затормозило рост инвестиций. Отказ от учета горно–геологических условий при налогообложении недропользования принесло гибель мелким и средним компаниям, работающим в худших условиях, и сверхприбыли крупным корпорациям, контролирующим «лакомые» куски.

Влияние Кудрина колоссально и сейчас. Хотя оно, вероятно, и слабее, чему стратега либерального юшна — Волошина — оно нацелено на конкретноэкономические вопросы и потому заметней.

Наблюдатели шутили, что для прошлого руководства Банка России «нет бога, кроме Чубайса, и Кудрин пророк его». При нынешнем руководстве минувшей осенью призыв Кудрина к освобождению курса рубля прямо предшествовал его катастрофическому краху, — вероятно, потому, что был воспринят руководством Банка России как подлежащий беспрекословному исполнению приказ.

Вся либеральная информационная политика нацелена на подготовку общества к назначению Кудрина премьером.