Борис Воробьев - Книга тайн

Напомним, что был день 15 октября 1921 г.

К пяти часам пополудни на стамбульском рейде царило послеобеденное сонное спокойствие. Ничто окрест не предвещало беды, и когда в проливе Босфор показался идущий с северо-востока пароход, никто не обратил на него особого внимания. Лишь вахтенные на военных кораблях, соблюдая требования службы, отметили, что он назывался «Ария» и шел под итальянским флагом. Миновав контрольный пункт у так называемой Леандровой башни возле азиатского береге Босфора, пароход направился к причалам Галаты, торгового квартала на европейской стороне Стамбула, однако в четверть шестого внезапно изменил курс и, оставив на левом борту броненосец «Дуильо» и крейсер «Кардифф» устремился на большой скорости прямо на «Лукулл», стоявший а бочках в 3 кабельтовых к северо-западу.

Когда до яхты оставалось не больше 200 м, все поняли, что столкновения не избежать. Мичман Сапунов, вахтенный офицер «Лукулла», приказал выбрасывать за борт кранцы; на самой «Адрии» застопорили ход и отдали оба якоря, но это не спасло положения — так и не погасивший инерцию пароход ударил «Лукулл» в левый борт. Форштевень «итальянца» пробил его и застрял в корпусе яхты, но пароход тут же дал задний ход и освободил форштевень. В пробоину хлынула вода, и «Лукулл» ушел на дно буквально за несколько минут. Лишь благодаря слаженным действиям команды и подоспевшей помощи удалось избежать больших жертв — погибли всего три человека: мичман Сапунов, кок и один из матросов. По прихоти судьбы, ни Врангеля, ни его жены в этот день не было на яхте. Они находились на берегу, а потому остались целы и невредимы (так как удар форштевня «Адрии» пришелся точно по тому месту в борту «Лукулла», где располагалась каюта Врангеля, он и его супруга вполне могли погибнуть).

В ходе расследования никаких отягчающих обстоятельств, говорящих о вине капитана «Адрии», не обнаружилось (машина парохода, как мы помним, была застопорена, а якоря отданы), и дело признали бесперспективным, обусловленным стихийными факторами, в частности, наличием сильных течений (что тоже было правдой, в свое время доказанной будущим адмиралом С. О. Макаровым, занимавшимся гидрографией Босфорского пролива).

Таким образом, формальности были соблюдены, однако осталось, во-первых, немало невыясненных вопросов, а во-вторых, не меньшее количество фактов, позволяющих выявить две версии гибели «Лукулла»: 1) диверсия; 2) роковое стечение обстоятельств. Попробуем разобраться в том и в другом.

Итак, если диверсия, то кто организатор? Ответ дан давным-давно — все теми же апологетами белого движения: ну конечно, соответствующие службы ВЧК. Врангель, доказывали защитники белогвардейцев, представлял слишком большую опасность для большевиков, даже находясь в изгнании. А потому от него следовало избавиться как от знамени возможных антибольшевистских движений. Дескать, именно с этой целью власти Советской России подписали торговое соглашение с итальянской пароходной компанией «Ллойд Триестино» и зафрахтовали у нее несколько пароходов, в том числе и «Адрию», которые должны были ввозить в Турцию и в итальянские порты российские товары — зерно, шерсть, табак. Само собой разумеется, что в составе команд зафрахтованных судов было немало агентов ВЧК, которые и организовали, в конце концов, диверсию. И Врангель не погиб лишь по счастливой случайности. Есть ли заслуживающие внимания факты, подтверждающие эту версию? Есть, и довольно серьёзные.

Во-первых, повторим, форштевень «Адрии» угодил точно в то место в борту «Лукулла», где располагалась каюта Врангеля. Находись в ней генерал в минуту столкновения, его гибель была бы несомненна. Во-вторых, после того как произошло столкновение, экипаж «Адрии» не спустил на воду ни одной шлюпки и не бросил ни одного спасательного круга, хотя за бортом находились десятки человек из команды «Лукулла». Их спасли местные рыбаки и моряки с английского крейсера «Кардифф» и итальянского броненосца «Дуильо», стоявших не рейде. В-третьих, когда «Адрию» понесло на «Лукулл» и стало ясно, что удара не избежать, с парохода не было подано ни одного предупредительного сигнала — ни гудка, ни сирены. А это явно против морских правил. В-четвертых, вызывающий характер носило попустительство руководителей «Ллойд Триестино» по отношению к капитану и штурману «Адрии». Хотя их вина в столкновении была признана, они никак не были наказаны и продолжали свою службу в прежних должностях.

Ну а доводы противоположного свойства? Есть и они. Зачем, спрашивают их авторы, организовывать столь сложное покушение, каким был таран «Адрии», когда Врангеля мог убить обыкновенный террорист? Или группа террористов. Ведь результаты столкновения — гибель яхты и людей, а также потерю судового и личного имущества — должна была оплатить виновная сторона, а поскольку «Адрия» была зафрахтован Москвой, то на нее и ложилось бремя финансовых расчётов. А это вылетало в копеечку.

Автор согласен с данной аргументацией лишь в первой ее части, где речь идет о террористах; что же касается оплаты результатов диверсии, то, если она действительно имела место, ее организаторы вряд ли думали о значительности понесенных расходов. История сплошь и рядом подтверждает: когда кому-либо требуется удержать власть, он не считается ни с какими затратами. Вот один только пример. После смерти Я. М. Свердлова (он же Янкель Розенфельд) в 1918 году остался несгораемый шкаф, который открыли лишь 26 июля 1935 года. Там среди прочих вещей оказалось:

1) золотых монет царской чеканки на сумму 108 525 рублей;

2) золотых изделий, многие из которых с драгоценными камнями, — 705 предметов;

3) кредитных царских билетов на сумму 750 тыс. рублей.

Эти сведения изложены в записке наркома внутренних дел Генриха Ягоды И. В. Сталину от 27 июля 1935 года, и, если оценить стоимость 750 золотых предметов и приплюсовать полученную сумму к стоимости драгоценных камней, золотых монет и кредитных билетов, получится поистине астрономическая цифра. Только этих средств хватило бы на оплату гибели нескольких яхт типа «Лукулл». Вопрос в другом: была ли гибель яхты Врангеля результатом именно диверсии? Доказательных фактов на этот счет не имеется, есть лишь предположения, о которых говорилось выше.

Тогда что же — роковая случайность? Гири весов и здесь почти уравновешены. Некоторые доводы в пользу этой версии приведены выше, остается лишь добавить, что при смене курса на «Адрии», вероятно, слишком резко переложили руль, и курс парохода, таким образом, пересекся с точкой стояния «Лукулла». При определенных усилиях можно было еще круче переложить руль и разминуться с яхтой, но тогда возникала угроза столкновения «Адрии» с военными кораблями. А это грозило тяжелыми последствиями. Словом, у капитана парохода не было иного выбора, как только таранить «Лукулл». И с точки зрения безопасности этот выбор оказался правилен, так что вина за столкновение ложится не на капитана, а на механиков и на штурмана. Последний был признан вместе с капитаном виновником аварии, но остался служить в компании «Ллойд Триестино»; что же касается механика, то о его привлечении к ответственности сведений нет.