Александр Хаминский - Пейсбук

Ай, Саня, ай да сукин сын,
Меня впихнув в тепло трактира,
Махнул рукой, и след простыл…
Исчез бродяга, плут, проныра!

Присев тихонько у огня,
Заморский кофе попиваю.
Душа тревожна у меня,
Я словно что-то ожидаю.

Передо мной в окне бульвар,
Пролетки, брички пролетают,
А в зале пышет самовар,
Теплом и дымом согревает.

Я прикорнул и задремал,
Мне снились наши и не наши,
Во сне, похожем на реал,
Запомнил даже имя – Саша.

Я просыпался, засыпал,
Менял кафе и рестораны,
Побриться утром забывал,
Когда вставал излишне рано.

Мелькали страны, города,
Дома, районы, люди, лица
Ну а со мной с тех пор всегда
Твоя рука, твоя десница.

Уже забыл, а был десерт?
А был ли тот замерший вечер?
Я знал тебя так много лет
Еще до той, реальной встречи.

Банкир, нефтяник, вот вам мой совет:
Курите молча, нервно и в сторонке.
Поэт в России – больше, чем поэт.
Ему цветы, шампанское, девчонки!

Вулых! Как много в этом звуке
И для друзей, и для подруг.
В аплодисментах ноги, руки —
Гремят овации вокруг!

Эрот и Марс в одном стакане.
Отелло, мачо и бунтарь.
Сквозь ночь я слышу голос Сани:
Аптека, улица, фонарь…

Пока немытая Россия
Гоняет всех своих врагов,
Тебе на все хватает силы,
И острых стрел и метких слов!

Не скрываясь стальными забралами,
За спиной у друзей не маячили,
Но гордились мужскими началами
И поэтому кое-что значили.

Не боясь не труда и не бремени.
Так скажу с твоего позволения:
Ты – герой настоящего времени,
Я – герой своего поколоения.

Делом, словом, бейсбольною битою
Как умеем, как знаем, как можется
Мы несем в мир свободу умытую
От дерьма. Ну, а дальше как сложится.

Насмотревшись кино черно-белого,
Начитавшись романов и повестей,
Я не встретил бойца более смелого
Чем поэт с обострившейся совестью.

И пускай мы по-разному мыслим, но
В этой жизни не все одинаково…
А назвали нас крайне осмысленно
Александрами, именем знаковым.

Ресторан ли, простая столовая,
Лишь бы скатерть была чисто-белая.
Для себя принимаю на слово я
Твои рифмы горячие, зрелые.

Остряки пропадают, сдуваются,
Смельчаки – будто лед быстро тающий,
Мужики никуда не теряются…
Ты – тафгай, я – тебя прикрывающий.

В одном из залов ЦеДеэЛа
Собрал друзей своих артист.
Поэт, гурман, и, между делом,
Был знаменитый пианист.

Он армянин с душой еврейской,
А, может, русской, не поймешь.
Для нашей местности для сельской
Он – царь и Б-г, ядрена вошь!

Левон Саркисыч Оганезов
Для нас как антидепрессант.
Он вынимал страну из стрессов
И отдавал ей свой талант.

Ему толпа рукоплескала,
А он вводил ее в астрал.
Но запирали дверь от зала,
Чтоб он играл, играл, играл.

Его история простая,
Он искру вовремя поймал,
Но дар – не просто ключ от рая,
А путь тернистый между скал.

Пришла пора, герой влюбился,
И счастье встало у дверей.
Наш Лева правильно женился
На Соне – девочке своей.

Такого нет нигде второго,
Никто сравниться не посмел.
Так вышел Лева из Перово
И оказался в ЦеДеэЛ.

Тебе здоровья пожелаю,
И миллиона славных дел.
Люблю, ценю и обожаю,
Иначе б я тебе не спел.

Поднимают бокал непьющие,
Те, кто пьет, начинают заново…
За поэта, стихи поющего,
За Есенина наших дней – Шаганова!

Я поэтом
Лазурного берега стал.
Нет, скорее,
лет 20 уже им был.
В Белокаменной
густо-бурлящей устал.
В самолет!
Белым облаком след мой простыл…
Имена соседей в Ле Гри
ласкают слух,
Слева, вроде, министр,
справа рок-звезда.
Сколько нужно иметь
земных заслуг,
Чтобы взять, да остаться
здесь навсегда!

О, да! Герой высок как Петр,
И мудр, словно Соломон.
Он дорог будто царь-осетр
И ярок аки солнце он.

О, Виторган, о, Рыцарь сцены,
Смог разделить добро и зло,
Когда в тебя родные стены
Вдыхали радость и тепло.

Он – пересмешник, наблюдатель,
Источник шуток и тирад,
Ролей и образов создатель
И режиссерам старший брат.

Ломая рамки строгих правил,
Топча злодеев словно блох,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог!

Главное, чтобы костюмчик сидел.
Шерстью струился и шелком искрился…
В Эмму я с первого взгляда влюбился.
Главное, чтобы костюмчик сидел!

Главное, чтобы костюмчик блестел.
Что украшает веками мужчину?
Ну-ка, целуй поскорее Ирину.
Главное, чтобы костюмчик блестел!

Главное, чтобы твой голос звенел,
Пел про костюмчик и плакал Молитву.
Мысли в словах – словно острая бритва.
Главное, чтобы твой голос звенел!

Спорят Зоил, и Платон, и Плутарх.
Спорят друг с другом как малые дети.
Сколько людей – столько мнений на свете,
Ты же в театре – простой олигарх!

Спорят раввин, кардинал, патриарх,
Спорят политики и бизнесмены…
Эмма выходит спокойно на сцену —
Мир на лопатках и аист в руках.

Дети и внуки, народ и страна,
Вова и Дима, друзья и подруги
Выпьют-закусят. И в зимние вьюги
В дом на Остоженке бьется весна.

Астрахань, Питер, Москва и Баку,
Юрмала, Псков и полмира в придачу…
Вот, наконец, Бог дал в Латвии дачу,
Лихо в Европу влетел на скаку!