Виктор Суворов - Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное]

После войны Жуков валил вину на Павлова, Кузнецова, Кирпоноса и других командующих округами. Но они ли были виноваты? Дирижер репетиций не проводил, ноты исполнителям не раздал. Ноты были опечатаны, и доступа к ним у исполнителей не было. Дирижер даже не сообщил, что предстоит исполнять. Начался концерт, а дирижера нет. Каждый музыкант, действуя по-боевому, исполнял то, что ему нравилось: один — «Дубинушку», другой — «Танец с саблями», третий — «Умирающего лебедя».

Наш оркестр забросали тухлыми яйцами. И вот после концерта к публике вышел гениальный дирижер. Весь в белом. И он выносит свои оценки. И он в своих исполнителей тоже тухлые яйца мечет. И он рассказывает о недостатке образования у исполнителей и о том, что инструменты были устаревшими.

И мы верим дирижеру в белом. Мы лепим ему памятники и навеки покрываем позором тех, кто хоть что-то делал, когда Жуков не делал ничего.

Так вот, управление Красной Армией было потеряно не на уровне командующих военными округами, а на уровне Генерального штаба. Управление Красной Армией было потеряно не в первые минуты войны, а до ее начала. В первые часы войны Жуков не давал Красной Армии никаких указаний о том, что нужно делать в случае нападения. Но и перед войной Жуков не давал никаких указаний военным округам о том, что надо делать в случае внезапного нападения. Следовательно, Красная Армия была неуправляемой не только с первых мгновений войны, но и до ее начала.

Жуков имел еще одну возможность оповестить войска о начале войны: объявить мобилизацию. Маршал Советского Союза И. X. Баграмян сообщает, что перед войной был приказ: по германским самолетам не стрелять. И было разъяснение: открывать огонь можно при объявлении мобилизации (Баграмян И. X. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1988. С. 46)

Кто же отвечает за мобилизацию? Генеральный штаб и лично начальник Генерального штаба. Мобилизацию готовит Генеральный штаб, на то в его составе действует Мобилизационное управление. Проводится мобилизация по решению высших органов государственной власти. Обязанность начальника Генерального штаба в том, чтобы этой самой власти подсказать и напомнить: пора!

Вся высшая государственная власть Советского Союза — это товарищ Сталин. Поверим Жукову: Сталин перепугался и не знал, что делать. Ну так подскажи ему! Прояви инициативу! Воспользуйся молчанием Сталина как знаком согласия. А если согласия Сталина нет, превысь полномочия!

Генерал армии Павлов полномочия превысил. Он не имел распоряжений Москвы, и не было Сталина рядом с ним. А Жукову не надо было орать в мертвую телефонную трубку, ему не надо было писать и шифровать послания Сталину. Жуков находится в кабинете Сталина, тут собралось все Политбюро. Если все эти деятели не знали, что предпринять, то Жукову следовало кричать: я объявляю мобилизацию! Кто против?

Вот и все. Кто бы возразил? Если бы кто и возразил, то на него и пала бы ответственность за промедление.

Но вина за промедление в объявлении мобилизации навеки останется на Жукове.

Тянулись часы, а мобилизация так и не была объявлена. Как сообщает Маршал Советского Союза Василевский, ее объявили только через 12 часов после начала войны.

Говорят, что фронтовые командиры медленно реагировали на происходящее. Это правильно. А вот гениальный стратег товарищ Жуков был образцом решительности и расторопности.

Был и еще один нюанс. Первым днем мобилизации объявлялось 23 июня 1941 года, поэтому указ о мобилизации, подготовленный лично Жуковым, можно было понимать и так: немецкие самолеты можно сбивать, начиная со следующего дня.

А гениальный стратег в это время строчил новый документ — Директиву № 3. Текст ее он почему-то тоже не стал приводить в своей книге. И есть на то причина. Директива № 3 предписывала Красной Армии не обороняться, а наступать: «окружить и уничтожить сувалкинскую группировку противника и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки», «окружить и уничтожить группировку противника, наступающую в направлении Владимир-Волынский, Броды… к исходу 24.6 овладеть районом Люблин».

Ах, лучше бы наш стратег таких директив не сочинял, не подписывал и в войска не направлял! Смысл директивы № 3 в том, что Жуков снова не ставил войскам задачу защищать свою землю. Жуков снова бросал войска в наступление, причем на территорию противника. Смысл директивы № 3 в том, что войскам запретили обороняться. Жуков бросил войска в наступление, поставив фантастические, невыполнимые задачи захватить польские города Сувалки и Люблин, причем очень быстро.

После войны Жуков рассказывал, что «враг был сильнее». Коли так, отдавай приказ на оборону! Если наши войска слабее, то наступление для них — самоубийство. Тем более наступление спонтанное, на подготовку которого Жуков не давал никакого времени. Жуков просто требовал через день-два доложить о захвате городов на территории противника.

В той ситуации приказ генерала армии Павлова «действовать по-боевому» был куда более разумным. Каждый командир видел, что творится вокруг, и действовал в соответствии с обстановкой: переходил к обороне или отходил.

А директива Жукова № 3 заставляла всех наступать. Жуков требовал наступать в условиях, когда сожжены аэродромы, когда наши командиры не представляют, где противник и что он делает, Жуков требовал наступать вслепую в условиях полного господства противника в воздухе, когда противник все видит с воздуха, а мы такой возможности лишены.

В детстве я часто слышал: «Не лезь на рожон!» Сначала я думал, что это ругательство. Потом узнал, рожон — это наконечник рогатины, тяжелого копья с очень широким и массивным пером. С таким копьем ходили на медведя. Охота была делом несложным. На медведя ходили не ватагой, а в одиночку. Надо было медведя раздразнить, вынудить его к нападению. Рожон упирали в грудь медведя, а конец копья — в землю. Если выдерживало древко копья и нервы охотника, то зверь сам себя убивал. Он сам лез на рожон. Всей своей массой.

Директива № 3 погубила Красную Армию. Этой директивой Жуков бросил русского медведя на немецкий рожон.

В предшествующих главах мы встретили заявление о том, что на стратегических играх в январе 1941 года Жуков показал себя полководцем более высокого класса, чем Кузнецов и Павлов, которые в начале войны действовали неудачно.

Из песни слова не выбросишь. Однако не потому Павлов и Кузнецов неудачно командовали своими войсками, что были в чем-то хуже Жукова, а потому, что выполняли драконовские приказы Жукова.

Войска приграничных военных округов, которыми командовали Павлов, Кузнецов, Кирпонос и Черевиченко, были выдвинуты к самым границам и попали под внезапный удар, бойцы и командиры не успели по тревоге добежать до своих танков и пушек. Случилось это не оттого, что глупенькие командующие фронтами по своей воле согнали миллионы солдат к границе, а потому, что так приказал начальник Генерального штаба генерал армии Жуков.