Виктор Суворов - Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное]

Что же мог сделать Жуков?

Он, прежде всего, мог поставить вопрос перед руководством страны. Да не просто мог, а был обязан сделать это. Он должен был искать решение. Он должен был вменить в обязанность командующим войсками военных округов, военным комиссарам республик, краев, областей, городов и районов, командирам частей, соединений и объединений вести постоянную работу по поиску награжденных и вручению боевых наград. Жуков должен был требовать отчеты об этой работе, поощрять отличившихся и карать нерадивых. Но Жуков почему-то от выполнения своих обязанностей уклонился. Если не было желания и времени выполнять свою работу, вали ее на подчиненных! Но Жуков и этого не сделал.

После войны Жуков был главнокомандующим группой советских оккупационных войск в Германии и одновременно возглавил военную администрацию в советской зоне оккупации в этой стране. В его подчинении были штаб в Вюнсдорфе, штабы шести армий, и во всех этих штабах лежали горы наградных документов. Что сделал любивший фронтовиков Жуков с этими документами? Ничего.

Потом Жуков стал Главнокомандующим Сухопутными войсками. Основная масса людей прошла войну именно в составе сухопутных войск. У Жукова в руках огромная власть и все документы. Что он сделал для решения проблемы? Опять ничего.

Фронтовики делали самую трудную на этой планете работу, на этой работе отдавали кровь и жизнь. Пришло время расплачиваться. Но Жуков и не думал отдавать людям то, что они заслужили, что принадлежало им по праву и по закону.

Потом Жуков командовал военными округами. Вот и занялся бы проблемой возвращения наград хотя бы на этом уровне, ведь ты — командующий войсками Уральского военного округа! С Урала уходили на войну дивизии, корпуса и целые армии. Их тут формировали и гнали в бой. Войны тут не было. Все документы сохранились. Начинай работу! Но Жуков и этого не сделал.

Затем Жуков стал первым заместителем министра обороны СССР, потом министром обороны и почти полноправным диктатором Советского Союза. В руках Жукова были документы на всех награжденных, все награды и почти необъятная власть.

Что делал Жуков?

Награждал себя.

И вот Жукова с позором свергли. Он сидит дома. Делать ему нечего. Вспомни же теперь об инвалидах войны, для которых уже присвоенная, но не врученная медаль «За оборону Сталинграда» будет отрадой. Ты на войне не жалел солдатской крови, так хоть после войны отдай солдатам то, что кровью было оплачено. Но не вспомнил Жуков о калеках-фронтовиках.

Тем временем к Жукову толпой валили фронтовики номенклатурные. Вот пожаловал писатель Константин Симонов, герой Соцтруда, лауреат Ленинской и шести Сталинских премий. Он из себя тоже корчил знатока войны, уважавшего солдат-фронтовиков. С Жуковым Симонов беседы вел о высоких материях. И ни один, ни другой не вспомнили о своем долге перед солдатами Родины.

Мог бы Жуков подать голос. Мог бы в своих мемуарах написать: давайте, братцы, всем миром решение проблемы найдем! Мог бы и Константин Симонов о фронтовиках вспомнить. Но не было у него интереса к войне. Он делал карьеру, служил власти, зашибал свои премии и миллионы, писал не то, что народу надо, а то, что требовала власть.

Между тем проблему розыска награжденных легко можно было решить. Можно было выпустить книгу с перечнем всех награжденных, которых ждали награды, на манер телефонной: Иванов Пётр Сидорович, рядовой, призван Зубиловским райвоенкоматом в 1941 году — орден Славы III степени. Петров Николай Александрович… И так далее. Вот и все. Ведь Воениздат все равно выпускал горы никому ненужной макулатуры — сочинения всяческих Симоновых, чаковских всех мастей и всяких прочих бондаревых, стаднюков и пикулей. А этого как раз и не надо было делать. Вместо всех этих героических сочинений, вместо книг о выдуманных героях надо было печатать книги с именами настоящих героев. Пусть каждый себя в списке найдет и объявится. Пусть мать, жена, брат и сын найдут в списке родного человека и получат за погибшего солдатский орденок. Но стаднюки-пикули кричали истошными голосами: никто не забыт! Ничто не забыто! И под этот вопль верой и правдой служили режиму, который не признавал своих долгов перед народом.

Мне скажут: да что это ты к Жукову привязался! Не один же лентяй Жуков в Министерстве обороны был. Их вон сколько после Жукова сменилось и в Министерстве обороны, и в Генеральном штабе. И все — бездельники. Все эти огарковы, Куликовы, лосики и ахромеевы, гречки и Грачевы так и не удосужились вспомнить о возвращении долгов. Отчего же, спросят, ты остальных не трогаешь? Да оттого, что никто не утверждает, будто бы они уважали фронтовиков. Оттого, что памятники им пока не возводят и к лику святых не пытаются причислить.

А Жукова объявили кандидатом в Святые Георгии. Про Жукова рассказывают, что он ласков с солдатом был. А я отвечаю: нет, был Жуков таким же заевшимся военным бюрократом, как все его предшественники и последователи.

Только хуже.

Может, просто времени не хватило выдать ордена фронтовикам? Пятидесяти лет? Шестидесяти? Семидесяти? Может, бюджет поджимал? А кто их и когда в бюджете ограничивал?

Как же назвать всех руководителей Министерства обороны, всех этих Василевских и булганиных, Жуковых и Малиновских, Устиновых и Грачевых? Вы подскажите: преступники! А я не соглашусь. Вот как раз у преступников и принято возвращать долги. Это вековая и нерушимая традиция уголовного мира России. Того, кто не вернул долг, вяжут и кладут в проход между нар, а потом прыгают на него по очереди с верхнего яруса. Это простой и надежный способ быстро переломать ребра и раздробить грудную клетку. Такой подход — образец справедливости и неукоснительного выполнения принятых решений.

Жуков не вернул долги фронтовикам, но назвать его преступником мы не имеем права. Если назовем Жукова преступником, то незаслуженно оскорбим советских карманников, домушников, скокарей, медвежатников и мокрушников.

Да что там ордена! Вот после войны возвращаются домой воины-освободители. В то время большинство населения страны составляли деревенские жители. Солдат возвращается с войны в родной колхоз, и у него отбирают все документы. Паспорт мужику иметь не положено. Раз ты крестьянин, значит, не являешься гражданином своей страны, паспорт тебе не дают, чтоб из колхоза не убежал. И вот солдат-победитель, который кормит страну, оказывается лишенным всех прав. Даже самолетом ему летать не положено: кто его в самолет без паспорта пустит? Самолетом можно было возить собак. Я лично видел, как в советском самолете Ан-24 везли крысу. Ее в клетку посадили и везли. А воин-освободитель, получается, в некоторых своих правах был ниже собаки. На собаку породистую надо было иметь паспорт, а мужику породистому паспорт не полагался. И денег в колхозах не платили. Повторю еще сто раз: величие страны определяется не ракетами и не спутниками, не перекрытым Енисеем и даже не балетом «Лебединое озеро», а величием ее рядовых граждан.