Валентин Зорин - Некоронованные короли Америки

Эпоха монополистического капитализма характерна не только обострением конкуренции между промышленными гигантами, но и их попытками разделить барыши полюбовно — уж очень убыточна и опасна для каждой из сторон экономическая война. Одним из примеров, быть может наиболее ярких, такой полюбовной сделки и являются отношения между королями нефти Рокфеллерами и герцогами этого королевства Меллонами.

После ряда лет открытой конкуренции и тайной борьбы два семейства заключили между собой соглашение о «сферах влияния». Можно проехать сотни миль по американским дорогам к западу от воображаемой линии Техас — Мичиган и ни разу не встретить оранжевого диска — эмблемы «Галф ойл корпорейшн»: здесь сплошь эмблемы рокфеллеровских «Эссо» и «Шелл». Зато к востоку от этой линии преобладает оранжевый диск. Пестрят им автострады в Канаде и во многих других странах. Несколько лет назад в итальянской печати появилось сообщение о том, что меллоновская компания перехватила у концерна «Фиат» весь принадлежащий ему акционерный капитал итальянской нефтяной фирмы «Апир». В результате этой сделки Меллоны стали владельцами нескольких сот бензоколонок, расположенных по всей Италии.

Во главе «Галф ойл» находится престарелый Дж. Ф. Дрейк, очевидно, не случайно носящий фамилию знаменитого английского пирата, — он очень напоминает его по беспримерной наглости и жестокости. Дрейк достался братьям Ричарду и Полю Меллонам в наследство вместе с папашиными миллионами. Близкий друг и помощник Эндрю Меллона, он был его правой рукой все годы, когда тот занимал пост министра финансов. Братья Меллоны высоко ценят услуги отцовского управляющего. Только жалованье, получаемое им ежегодно на посту руководителя «Галф ойл», приближается к полумиллиону долларов.

Крупные компании сравнивают со спрутом. Это, быть может, уже несколько избитое сравнение тем не менее очень точно. Нет ни одной крупной капиталистической фирмы, которая ограничилась бы той областью, в которой действовала первоначально, не попытавшись прибрать к рукам все, что встречается по пути. В полной мере это относится и к «Галф ойл». В ее владении крупные заводы синтетического каучука «Гудрич-Галф кемиклс» в Западной Виргинии и Техасе, химические предприятия по переработке серы. Металл, нефть, каучук, сера — все это приносит Меллонам миллионные прибыли.

Некоторое время назад журнал «Тайм» опубликовал портрет холеного мужчины, лет шестидесяти, большеносого, большелобого, с широко поставленными глазами, прикрытыми большими роговыми очками.

Поль Меллон, один из двух братьев, возглавляющих ныне огромный меллоновский семейный бизнес, принадлежит к числу могущественнейших людей США. Он директор «Галф ойл», глава крупного «Меллон нэшнел бэнк», директор «Питтсбург коул компани», «Корборундум компани», «Т. Меллон энд санз» и «Траст Меллон инститьюшн индастриал рисерч».

Как ни странно, фотография Поля Меллона была опубликована в разделе «Арт» — «Искусство».

Из текста, который сопровождает фотографию алюминиевого и нефтяного короля, читатель узнает, что внук Томаса Меллона, сын министра финансов 20-х годов Эндрю Меллона, в отличие от своих предков, — человек возвышенный и романтический. Журнал расписывает «великолепную выставку английской живописи XVIII и XIX веков, развернутую в Ричмондском музее изящных искусств. Коллекция принадлежит Полю Меллону, англичанину по матери, выпускнику йельского и Кембриджского колледжей, обладателю тонкого вкуса, коллекционеру картин. В 1936 году, — продолжает журнал, — он купил свою первую картину XVIII столетия, кисти Джорджа Стабса… Сегодня богатейшая коллекция Меллона включает сотни полотен, относящихся к периоду 1700–1850 годов».

Несколькими штрихами журнал рисует портрет коллекционера. Оказывается, он с детства каждое лето проводил в родовом поместье своей матери в Англии и «до сих пор помнит смеющихся дам в белом, с радужными зонтиками, мужчин в безупречных костюмах или полосатых спортивных куртках на фоне зеленых лужаек старинных английских замков. Именно с тех пор сын Эндрю Меллона приобрел вкус к охоте на лис, к скачкам, дерби, породистым лошадям».

Надо думать, рабочие, исходящие семью потами у плавильных печей на меллоновских заводах в Питтсбурге или качающие нефть на вышках, принадлежащих «Галф ойл», с большим интересом ознакомились с сентиментальными воспоминаниями своего хозяина о «дамах в белом, с радужными зонтиками» и его утонченно-аристократическими англизированными развлечениями — охотой на лис и скачками. Безусловно, единственное, чего не хватает этим рабочим, — это «полосатых спортивных курток» и арабских скакунов.

Множество подробностей о Поле Меллоне — поклоннике искусства сообщает «Тайм». Но при этом он ни словом не обмолвился о тех, чьим тяжким трудом созданы меллоновские богатства, — о сотнях тысяч металлургов, задыхающихся у плавильных печей, и нефтяниках, изнывающих на вышках «Галф ойл корпорейшн».

Умысел редакторов «Тайма», рассказывающего о житии главы меллоновского семейства не на страницах, посвященных бизнесу и политике, а в разделе «Искусство», заключается в том, чтобы представить меценатом промышленно-финансового воротилу, получающего средства на покупку баснословно дорогих произведений искусства, на оплату своих изысканных удовольствий, на содержание поместий и старинных замков, по кирпичику разобранных в родовых поместьях английских герцогов, перевезенных за океан и воздвигнутых в самых красивых заповедных местах Америки за счет безжалостно эксплуатируемых десятков и сотен тысяч рабочих.

Нечто не возникает из ничего. Если Меллон выкладывает на аукционе полмиллиона долларов за картину художника, запечатлевшего кровного жеребца по кличке «Пампкин», украшавшего конюшню герцогов Мальборо в середине XVIII века, то это значит, что тысячи арабов после бесконечно длинного дня на меллоновских нефтяных приисках Кувейта, добравшись до своих жилищ, пообедали горстью фасоли, запив ее тепловатой, отдающей керосином, водой. Если Меллон приобрел еще один английский замок, то это произошло потому, что тысячи работающих на него людей в Венесуэле и Кувейте, Саудовской Аравии и Адене влачат жалкое существование в лачугах, сделанных из старых ящиков и обрезков жести. Если Меллон щеголяет в «безупречных костюмах» в окружении «смеющихся дам в белом и с радужными зонтиками», то, следовательно, десятки тысяч обездоленных бьются над проблемой хлеба насущного.

Из ничего нечто не возникает, Меллоновское состояние размером в 15 миллиардов долларов — это получившие денежное выражение безрадостный труд, разрушенное здоровье, безвременная старость, кровь и слезы нескольких поколений людей в разных концах света, гнущих спину, на которой угнездились паразиты, щеголяющие своим аристократизмом и утонченностью.