Газета Завтра Газета - Газета Завтра 614 (35 2005)

Тогда что означают прошедшие учения?

С одной стороны, это демонстративный знак США того, что Россия уже утомилась стоять в роли бедной родственницы перед закрытыми дверями "европейской семьи", куда Россию, несмотря на все её уступки и потуги, пока никто не пускает дальше ворот. Более того, она достаточно демонстративно "изолируется" от Европы жесткими границами, военными базами и всякого рода антироссийскими оборонительными союзами.

США не могут не отдавать себе отчёт в том, что в существующем мировом раскладе сил их устраивает только та Россия, которая настроена как минимум нейтрально к Америке и НАТО. И совершенно не устраивает какой-либо перспективный союз Китая и России, который делает фактически предрешённым грядущее противостояние США и Китая, не в пользу Америки.

Но готовы ли американцы сегодня изменить своё отношение к России? Думается, что нет.

Пока США не добьются эффективного разоружения России, демонтажа её военно-стратегического и военно-промышленного потенциала, давление на неё не уменьшится. И начавшееся демонстративное сближение с Китаем, скорее всего, только подстегнёт усилия американцев в этом направлении. Если в ближайшее время США не добьются от России пересмотра её внешнеполитических приоритетов, то с большой степенью вероятности можно прогнозировать усиление давления на Путина через поддержку оппозиционных ему сил и партий, а также через проамериканское лобби в его администрации и правительстве.

Но перед тем как США перейдут к прямому давлению, можно ожидать неких закулисных переговоров, в ходе которых американцы способны сделать ряд личных "предложений", от которых Путину будет тяжело отказаться. Например, США могут выразить готовность начать вести речь от третьем сроке пребывания Путина в президентском кресле, что ранее категорически ими отвергалось.

Возможно, именно эта "коррекция" позиции американцев и является основной и скрытой целью прошедших учений. Учения закончились, но эхо их канонады ещё долго будет гулять по мировым политическим закоулкам…

ТРУБА ДЖАБРАИЛА

Денис Тукмаков

Денис Тукмаков

ТРУБА ДЖАБРАИЛА

Казань справила свое тысячелетие. Праздник был обставлен с такой пышностью, обрамлен такими деталями, что хватило бы на блокбастер от Михалкова. От глаз проницательного наблюдателя не могли укрыться с десяток знаковых моментов, которые долго еще будут истолковываться в разном ключе придворными политологами и оппозиционными конспирологами.

Запомнят, к примеру, как все праздничные ночи расцвеченная словно игрушечный замок из Диснейленда, затмевающая "неказистый" православный собор, светилась от счастья гигантская мечеть Кул-Шариф, чья архитектура нарочно приближена к образу стамбульской Айя-Софии. Кто-то наверняка отметил про себя новое значение Казани как "собирателя земель", как места, где был заложен новый межгосударственный союз России, Белоруссии и Казахстана — словно именно от Татарии сегодня расходится кругами воля к постепенному возвращению русского государственного тела в границы Советского Союза. Другие надолго запомнили необычайно пышные поздравления в адрес города-юбиляра — среди них выделялся текст генсека ООН, в котором Казань была названа "центром мировой цивилизации". Питерцы наверняка еще долго будут припоминать казанцам, как надменно те отказались от дара города на Неве — памятника Петру Великому, предпочтя ему изваяние "певца Евразии" Льва Гумилева. Кто-то разглядел в новой Петербургской улице, выстроенной к празднику всей Россией, недоброе предзнаменование, вспомнив, как точно так же весь Союз отстраивал "в подарок" кварталы Ташкента, Душанбе, Алма-Аты — где нынче те кварталы? У многих отложится в памяти, как по-хозяйски вел себя среди гостей Минтимер Шаймиев, сколь растерянно выглядели лидеры стран Содружества, впервые лет за двадцать спустившиеся в метро, и как паясничал президент Путин, читая перед казанской общественностью речь на татарском и, рисуясь, бросал в зал: "Я еще и не так умею!".

Об этом будут вспоминать. Но как бы ни трактовались эти казусы, они свидетельствуют об одном — о том великом ренессансе, что испытывает нынче татарский народ, словно он желает опровергнуть Гумилевскую теорию этногенеза, согласно которой век пассионарности даруется этносу лишь один раз в его не столь уж и длинной истории. Пока Россия скукоживается, пока русский народ медленно теряет свое влияние на просторах континента, разбуженного походными песнями сепаратистов, мусульманская Татария справляет пир.

Как следует относиться к этому? Ужасаться ли тому, как вырастает на глазах посреди русских земель, вдоль русской реки новоиспеченный субъект государственности? Радоваться ли, предрекая появление новых "скифов", новых "азиатов", которые, смешаясь с русскими, создадут новый "евразийский" сверхэтнос, что сметет Европу в XXI веке? Или, быть может, не придавать этому значения, считая казанский праздник лишь очередным президентским пиаром, во время которого важному субъекту Федерации бросили вкусную кость под грохот салюта?

Кажется, более правильным является следующее понимание роли татарского фактора в судьбе России. Ось Россия-Казань-мусульманский мир — это важнейший "цивилизационный тоннель", по которому в обе стороны могут закачиваться грандиозные потоки информации, методик, проектов и пиара, слагающих геополитическое влияние одной цивилизации на другую: русская и исламская реки сходятся под Волгой. Сам по себе тоннель этот не хорош и не плох, это лишь инструмент; и видя, как сегодня возвышается Казань, можно лишь радоваться качественному улучшению такого инструмента влияния. Весь вопрос в том, кто лучше, кто адекватнее сможет на нем сыграть.

Было время, когда Советский Союз через Среднюю Азию и Кавказ осуществлял геополитическую экспансию в мусульманский мир. Ресурсы, которые закачивались в среднеазиатские республики, в их элиты, в их инфраструктуру, рано или поздно откликались просоветским переворотом в одной из государств Ближнего Востока, резким ростом числа изучающих русский язык арабов, неожиданным сближением с той или иной страной Магриба, выгодным военным контрактом, активизацией антиамериканских настроений, найденным компромиссом в нефтяной политике, очередной политической уступкой в пользу Советского Союза…

С тех пор Россия практически утратила подобное умение — влиять на международную обстановку через внутренние факторы. И уже долгое время происходит обратный процесс — мусульманский и тюркский мир транслирует в Россию через "цивилизационную трубу" собственные представления о мире, и исламские республики России выступают агентами этой встречной экспансии. И вот уже Россия, четыреста лет до этого прожившая в ритме славяно-тюркской культуры, в симбиозе православия и ислама, содрогается от взрывной экспансии ваххабитов, переламывается пополам вдоль сепаратистского "разлома" Кавказ-Уфа-Казань, глядит с ужасом в восточные лица миллионов флибустьеров, заполонивших рынки и казино. И нынешний праздник — который во времена оные был бы отыгран как мощнейший вброс просоветского исламо-тюркского элемента в пропагандистские сферы Ближнего Востока, нынче выглядит как очередной "парад суверенитета", принимать который в спешном порядке примчался лично Путин.