Александр Хинштейн - Кризис

Доллары современного образца начали печататься только в 1913 году… Накануне нового катаклизма.

На протяжении почти всего XVIII века Российская империя вела непрерывные военные кампании. Одних войн с Турцией было аж восемь. Расходы колоссальные, а российская казна испытывала постоянный дефицит. При Елизавете Петровне выпустили было медные деньги, то есть продолжали портить монету… (Как писал один из первых русских экономистов еще петровской эпохи Иван Посошков, «царь волен и копейку за гривенник считать».) Все равно денег не хватало. И тогда генерал-прокурор Сената Яков Шаховской предложил правительству вариант, связанный с хождением бумажных денег — «цидул». Само слово происходит от искаженного немецкого Zettel — так называли в Германии бумажные деньги. Отношение к немецким бумажным деньгам вошло в историю: до сих пор в русском и украинском языках есть слово «цидулка» — то есть какая-то незначительная бумажка. Другим названием бумажных денег в России стало «ассигнации» [16] Во Франции словом assigats (от латинского assigatio — назначение) называли документы на получение денег. Векселя и расписки, бумажные полуденьги. Позже так назовут бумажные деньги, которые выпускало революционное правительство Франции в 1789 году для решения своих финансовых проблем. В Польше бумажные деньги тоже назвали asygacja — асигациями. .

Но тогда ввести цидулки-ассигнации не успели: умерла Елизавета, а ее наследник Петр III был занят другими делами. Эстафету приняла уже Екатерина II. В 1768 году императрице подали записку, обосновывавшую выгоду хождения бумажных денег. Автором ее был гофмаршал и действительный камергер граф К. Е. Сивере.

Екатерина II (1729–1796) — императрица с 1762 года.

Обидевшись на казаков за поддержку пугачевского бунта, она в 1775 году расформировала Запорожскую Сечь. Но беспокойных наследников Тараса Бульбы куда-то надо было девать, и когда женское сердце оггаяло (через 15 лет), она подарила бывшим запорожцам Кубань. Те в благодарность назвали свой главный город Екатеринодаром. Сейчас мы его знаем как Краснодар — название, в котором смысла не больше, чем в названии низкосортного советского пойла «Солнцедар»:

Сторублевую ассигнацию, впервые выпущенную при Екатерине и, естественно, с ее портретом, в народе тут же прозвали «катей». Что удивительно, так ее по-прежнему часто и называли — вплоть до гайдаровских реформ, превративших сто рублей в одночасье в ничтожную сумму. Хотя на деньгах давно уже красовался не портрет Императрицы, а профиль дедушки Ленина

Во-первых, деньги требовались на очередную войну. А тут можно с помощью печатного станка покрыть расходы.

Во-вторых, сколько можно собирать подати медными деньгами?! Для перевозки в среднем каждых 500 рублей налога требовалась отдельная подвода. А бумажные деньги-то — легкие…

Похоже, на Екатерину II больше подействовал второй аргумент.

29 декабря 1768 года был обнародован манифест об учреждении в Санкт-Петербурге и Москве государственных банков для обмена ассигнаций. Причиной введения бумажных денег откровенно объявлялась «тягость медной монеты».

В манифесте говорилось, что ассигнации имеют хождение наравне с монетой и «являющимся людям с теми ассигнациями выдавать за оные денег, сколько надлежит, немедленно». В народе утвердилось название для сторублевой купюры не хуже всякого «грин-бэка»… На таких купюрах печатали портрет Екатерины II. И называть их стали «катями» или даже уменьшительно-пренебрежительно: «катьками». Название держалось до революции 1917-го и даже при Советской власти! Несмотря на то, что на сторублевках давным-давно красовался портрет не какой-то контрреволюционной императрицы, а вождя пролетариев всего мира В. И. Ленина. Но и в 1970-х, и даже в 1980-х еще можно было услышать:

— Разменяй «катю».

…Размен же «катек» и всех других купюр в XVIII веке на металлические деньги производился. Но только медью. Серебряную и золотую монету государство использовало для оплаты внешних расходов и займов. К тому же новый бумажный рубль, фактически не обеспеченный золотом и серебром, запретили вывозить за границу. То есть получилось: металлические деньги Российской империи конвертируются, а бумажные — только для внутреннего употребления.

Но зато — Екатерина сумела избежать ошибки, присущей многим ее иностранным «коллегам»: с самого начала было установлено, что выпуск бумажных денег не должен превышать объема серебра и меди, находящегося в Ассигнационном банке.

Выпуск ассигнаций стал очень прибыльным делом. Себестоимость их была мизерной по сравнению с серебряной и медной монетой. Автор проекта введения «цеттелей» граф Сивере получил еще и частные доходы: ассигнационная бумага изготавливалась на принадлежавшей ему Красносельской бумажной фабрике. За лист бумаги, на которой печатным станом прокатывались крупные номиналы, Сенат платил по две копейки.

Естественно, эмиссия ассигнаций увеличивалась. К концу XVIII века в Российской империи сложились, как ни тяжело это сегодня представить, две параллельные денежные системы: серебряный рубль, обеспеченный запасами драгоценного металла в казне, равный 100 серебряным же копейкам. И бумажный ассигнационный рубль, не обеспеченный ничем, кроме доверия населения и равный 100 медным копейкам.

Соотношение серебряного и бумажного рубля все время менялось в сторону уменьшения стоимости ассигнаций. В 1800 году за бумажный рубль давали 55 копеек серебром. В 1812 году, накануне войны с Наполеоном, — 35, а в 1825-м, в год восстания декабристов, — 30 копеек серебром.

За все старались платить ассигнациями-цидулками, а дорогое серебро придерживать и копить. Тем более что серебро не подделаешь. Ассигнации же были дешевы, и подделать их не представляло труда. Достаточно было перерисовать двойку на семерку, и 25-рублевая купюра разом утраивалась в цене. Подлинность бумажных денег удостоверялась подписями сенаторов, ставившимися на купюрах, и лишь с 1787 г. — подписями чиновников банка, которые тоже легко подделывали.

Наполеон Бонапарт перед нападением на Россию велел напечатать фальшивых ассигнаций по одним данным на сто, по другим — даже на двести миллионов рублей. То-то французы за все щедро расплачивались русскими деньгами!

Сам масштаб подделки показывает, как плохо были защищены ассигнации. Часть фальшивок распознавали легко, потому что их печатали люди, плохо знавшие русский язык. И на купюрах иногда красовалось: «обманывается на серебро».